Аритмия
Шрифт:
Резко останавливаюсь. Мне показалось или…
Прислушиваюсь. Не дышу. Вроде тихо. Только слышно, как вода в душевой капает из-под крана.
Делаю несколько шагов по направлению к шкафчикам и снова замираю.
Нет, не показалось. Теперь я точно слышу голоса и чьи-то стоны.
В чем дело? Кому-то делают больно?
Поправляю узел на полотенце и направляюсь в сторону выхода. Поворачиваю за угол и тихо крадусь к мужской раздевалке. Судя
— Так а че ты потерялся, мы так и не поняли… — слышу я голос Ромы. — Сдрейфил?
— Так не поступают с друзьями, в курсе?
А это уже Камиль.
— Я… Мне просто… надо было домой, — отвечает кто-то, тяжело дыша.
— Пока мы пытались оказать первую помощь пострадавшему, ты втихаря свалил с места преступления.
С места преступления?
Мои брови ползут вверх.
— Слился. Типа тебя там и не было вовсе, — наезжает на него Рома.
— Он не дышал, да? Он умер?
Вдоль спины ползет холодок, а мелкие волоски на коже встают дыбом.
— А тебе вдруг стало интересно? — насмешливо спрашивает Беркутов.
— Мы все виноваты.
— Ты слился! Как самое последнее трусливое чмо!
— Какая вам разница? Вас предки всегда отмажут при любом раскладе, а меня бы за такое в колонию отправили.
— Где ты был, полудурок?
— Ааай. Больно… У бабки был… в Подмосковье.
— А труба почему недоступна?
— Номер… просто сменил номер, — поспешно оправдывается парень.
— Петух.
— Пацаны, да я… я ж… просто подумал, что… что все улеглось и мы вроде как… Ааа…
Глухие звуки и сопровождающие их стоны, вынуждают меня непроизвольно вздрогнуть.
— Ты тупо свалил, Князев.
— Это твоя благодарность за то, что дерьмо пришлось расхлебывать другим? — ледяным тоном произносит Ян.
— Я… парни, я… Ян… вы… все не так поняли.
— Да что ты! — звенит сталью голос Абрамова.
— И сколько по времени ты собирался скрываться и отсиживаться в лесах Подмосковья?
Камиль.
— Я… по состоянию здоровья… Вы же знаете, у меня была сломана нога, а потом… начались осложнения.
— Осложнения начнутся с этой самой секунды, — обещает ему Ян.
И снова этот страшный звук…
Ну все с меня хватит! Это же просто ужас какой-то! До смерти забьют.
Спешу на помощь бедолаге. В раздевалке пусто. Значит, туалет.
— Падаль трусливая…
Я забегаю туда как раз в тот момент, когда Абрамов наносит парню удар ногой в живот. А потом еще один.
— Перестань его бить! — дергаюсь к пострадавшему, но по пути к нему меня неожиданно перехватывает Рома.
— Арсений, ты че тут забыла?
— Пусти
— Позови… кого-нибудь… — гундосо отвечает он, держась за нос.
— Отпустите его!
— Дашкет, иди домой, а! Или на улице меня подожди, я провожу.
— Я сейчас учителя позову!
— Да успокойся ты! — пыхтит Рома, пытаясь меня удержать. — Так надо, понимаешь? Воспитательная работа.
— Вы одурели? Разве можно?!
— Он сам виноват! — объясняется Ромка.
— Это не повод устраивать самосуд!
— Да убери ты ее уже отсюда, — недовольно командует Ян. — Хотя стой. Она ведь слышала наш разговор. Запри на время где-нибудь.
Запри на время где-нибудь.
— Чего? — в ужасе распахиваю глаза.
Но Беркутов уже куда-то меня тащит.
— Ром, ты с ума сошел?
— Даш, ты сейчас не очень в тему. Посиди здесь немного, ладно?
— Рооомааа.
— Пригнись.
Сопротивляюсь, но он все равно заталкивает меня в большой шкаф, в котором хранятся швабры и прочая хозяйственная ерунда. Захлопывает дверь и запирает снаружи.
— Рома! Выпусти меня! — барабаню по металлической поверхности.
— Дашкет, не срывай голос. Физкультурник уже свалил, ключи от зала у нас.
Замечательно!
Я все равно кричу и пытаюсь открыть чертову дверь, но она ни в какую не поддается.
Поверить не могу! Закрыл меня в шкафу! Совсем уже!
— Отпустите его! Слышите, отпустите!
Прислоняюсь ухом к прохладной стенке шкафа. Похоже, они продолжают свое гадкое дело. И как же странно видеть там Камиля! Я думала, он не такой! Но, видимо, ошибалась.
Минут через пять прекращаю свои безуспешные попытки выбраться из шкафа. Приседаю, потому что выпрямиться во весь рост нереально. Закрываю нос рукой. От навязчивого запаха сырости и хлорки прямо-таки тошнит.
Прокручиваю в голове их разговор. Меня он напугал, если честно.
«Пока мы пытались оказать первую помощь пострадавшему, ты втихаря свалил с места преступления».
«Он не дышал, да? Он умер?»
Они что-то совершили. Нечто серьезное и страшное. И, видимо, все вместе.
— Эй.
Дергаюсь от резкого стука.
— Арсеньева, ты там не задохнулась?
Ян. Чтоб его…
Ни слова. Пусть думает, что задохнулась.
— Сделаешь вид, что ничего не слышала и не видела. Поняла меня?
— Я не стану молчать, ясно?!