Ария: Легенда о динозавре
Шрифт:
Симпатично, не правда ли? Идея «Слова» принадлежала Холстинину, материализовано в виде конкретного текста оно было Владимиром в союзе с Пушкиной, а в напечатанном виде «Слово» появилось лишь в 1994 году, когда фирма «Moroz Records» выпустила CD, оформленный так, как он и должен был выгля деть с самого начала. За Словом последовало Дело. На альбоме в этот раз оказалось семь вещей.
В первой песне «Что Вы Сделали С Вашей Мечтой?» голос Кипелова посылает проклятья негодным коммунистам, которые в своем стремлении построить общество социальной справедливости соорудили добротный концлагерь для всей страны. «Арийская» композиция «Что Вы Сделали С Вашей Мечтой» перекликается со столь же политизированной песней «Что Вы Сделали С Нашей Мечтой» группы «Pink Floyd», где в меру патрио тичные англичане в меру патриотично наехали на свою «железную леди» Маргарет Тэтчер — их послевоенная мечта о мире во всем мире обернулась конфликтом на Фолклендских островах (1982 год). «На самом деле коммунисты везде мерещились только Холсту, — язвит Пушкина. —
Праведный гнев перетекает во вторую вещь — «Раскачаем Этот Мир». На протяжении тура «Игра С Огнем» эта песня обычно исполнялась второй и в полном смысле слова раскачивала аудиторию. Это совсем не значит, что «Раскачаем Этот Мир» никого не раскачивает теперь. Чтобы убедиться в этом, достаточно придти на любой «арийский» концерт. «Для слабых места…» — обычно начинает Кипелов. «Нет!!!» ~ многотысячной глоткой вторит ему зал, откликаясь на эту грамотную формулировку в духе нового ницшеанства. Своеобразное пророчество — в песне создается картина тотального насилия в городе, буквально начиненном наемными киллерами, волками и прочими тварями, жаждущими чьей-нибудь крови. Пушкина, увлеченная идеей превращения людей в зверей и зверей — в людей, вспоминает, что первый раз за свои пророчества ей стало страшно на концерте группы в Лужниках, на очередном марафоне «Звуковой Дорожки», когда в момент исполнения этой песни несколько тысяч молодых глоток пели вместе с Кипелычем припев. В воздухе носилось нехорошее настроение — смести к черту оцепление ОМОНа у сцены, сцепиться с милицией, разнести стадион. «Beлика сила искусства, ~ прошептала Маргарита Анатольевна гитаристу Диме Четвергову, привезшему ее на Малую спортивную арену, — но что-то домой очень хочется…»
Третий трэк альбома — «Раб Страха» — очень красивая в мелодическом отношении вещь, но со стандартным и — да простит меня Маргарита Пушкина — абсолютно безликим текстом. По крайней мере, за последние годы «Раб Страха» на концертах не исполнялся ни разу. Такие песни имелись в изобилии у каждой второй хэви-металлической группы. Тема «выдавливания по капле из себя раба» в перестроечном обществе была и актуальна, и банальна одновременно. В этой песне примечательны «мавританское» соло и одна из пушкинских трактовок строения Вселенной, зашифрованная в тексте: «в центре мира чугунный глупец, на спине его красный рубец», — только вообразите себе такую картину! Зрелище не для слабонервных! По поводу «чугунного глупца красного рубца» существует и другая версия. Ее, в частности, придерживается и известный в России специалист по тяжелой музыке д-р Грачев (Grachyoff). Он считает, что этот страшный истукан — попросту памятник Ленину в Москве на Октябрьской площади! Действительно, позади огромной фигуры Ленина, стоящей на гранитном постаменте, развевается «красное» чугунное знамя, которое, при наличии воображения и отсутствии (присутствии) фрейдистских комплексов, можно именовать «красным рубцом». В пользу этой версии говорит также тот факт, что ранее в тексте значился не «глупец», а «мудрец». Сама же Пушкина отстаивает совершенно другую точку зрения — да, постперестроечная идея «выдавливания из себя раба по капле» ей тоже глубоко, до коликов в печени, противна. «Когда я слышу это фразу, — она щурит свои рысьи желтые глаза, — я сразу представляю себе россиян, сидящих на корточках в кустах со спущенными штанами и кряхтящими по команде. Если человек не хочет быть рабом, он никогда им не станет, даже если его посадить в колодец, без хлеба и воды. Если твои дух свободен, свободен и ты… А в том, что власти десятилетиями делали из овец-обывателей дураков и рабов, виноваты сами эти овцы. Они позволяли так с собой обращаться. Идея песни в другом: даже когда кажется, что стремиться уже некуда, везде — «кранты», все рае но рвись вперед, хуже уже не будет. Смерть — лучший выход для рабского тела». Жестоко, но справедливо!
«Искушение» Виталий Дубинин сочинил еще в 1987 году. Тогдашняя аранжировка песни полностью повторена на альбоме «АвАрия», и поэтому, когда решено было задействовать «Искушение» в «Игре С Огнем», Дубинин с Холстининым немало потрудились над новой, «тяжелой», аранжировкой. Но, несмотря на их усилия, песня все же получилась совершенно нетипичной для «Арии». Кипелов тоже постарался на славу и подпустил в свой голос такое количество придыхания и нежных обертонов, что среди фанов никто уже не сомневался — эта песня действительно повествует о любви к «не совсем» совершеннолетней девушке. А предыстория такова: «искушающий» текст Пушкина писала по заказу Холстинина, который не знал, что ему делать: с одной шестнадцатилетней поклонницей («ты знаешь все, что надо знать, я знаю чуть больше, чем надо»). По утверждению Холстинина, им (ему?) хотелось сделать вещь «про любовь, но про любовь не совсем обычную», не прибегая к избитому сюжету — «ты ушла, и все умерли». В самом первом варианте сюжет был действительно нетривиален — песня начиналась со слов «закрой глаза, коснись меня, ты пахнешь космическим медом», однако в окончательной редакции Пушкиной «космический мед» стал все-таки «соблазном и медом». По словам самой Риты, она этот холстининский «спецзаказ» на дух не переваривает, но, будем справедливы,
«Игра С Огнем», со своей ярко выраженной концептуальноестью и цитированием 24-го «Каприса» Паганини, была явно рассчитана на то, чтобы затмить шедевр «Seventh Son Of The Seventh Son» вечных «арийских» конкурентов из Англии: несколько вокальных линий, обильные клавишные, дубининский сольный проход и шикарное спаренное соло, в котором просто блестяще — и по звуку, и по стилю — имитировалась скрипичная игра. «Игра С Огнем» — практически хрестоматийный пример того, как из одного риффа получается целая песня. Когда Хол-стинин придумал этот гитарный ход, напоминающий Ншсколо Паганини (за исключением того, что был сыгран в миноре), многочисленные знакомые «арийцев» стали говорить, что рифф-то клевый, жаль только его нельзя в полной мере задействовать — будет откровенный плагиат. Холстинин решил его «выбросить», но… Но тут родилась совершенно неожиданная идея: если сделать саму песню про Паганини, то такое вступление будет вполне уместным. Работа над этой вещью продолжалась несколько месяцев — она очень длинная и сложная.
«Бой Продолжается» — несчастный и сонный голос Кипелова в коротенькой интродукции, казалось, никак не предвещал последующего энергичного развития. Этот самый забойный номер альбома «арийцы» до сих пор с удовольствием исполняют на концертах. Идея песни навеяна фильмом «Rambo I» (Виталий Дубинин утверждает, что на черновой записи, так называемой «рыбе», отданной в работу Пушкиной, он несколько раз пропел запоминающийся рефрен: «…Man From America, One Man From America…». Прослушав данную пленку, Холстинин заявил, что эта фраза как раз подходит к Рэмбо, в одиночку сражающемуся с полчищами врагов). В конце фильма на заявление генерала: «Воина закончилась!», Рэмбо отвечает: «Ничего не закончи лось!». Тема, после Афганистана и Чечни, актуальна и поныне. Во время написания текста этой песни Холстинину действительно не давала покоя история Рэмбо. Он пристраивал ее то так, то этак, Пушкина сопротивлялась довольно вяло: идея впихнуть целый фильм в одну песню все-таки грела ее беспокойную душу. В результате ограниченному контингенту посвященных в творческий процесс друзей был представлен вариант текста под условным названием «Сон В Красной Комнате Войны», который начинался так:
День за днем я тащу проклятый груз,День за днем я, безбожник, Богу молюсь.День за днем память бьет меня хлыстом,И я знаю — Ночью мне не забыться праведным сном…Оставшиеся клочки пожелтевшей бумаги с небрежно выписанными синим «шариком» словами дают нам возможность узнать историю создания того, что впоследствии стало хитовым «арийским» номером, названным «Бой Продолжается». Последних строчек черновика так никто и не услышал, а сама Пушкина их напрочь забыла. «Помню, — говорит, — что-то было там о доме, который рэмбаки так любили, а который их не то выгнал, не то предал, не то презрел… Короче, послал своих кровиночек во Вьетнам, то есть в Афганистан…» Восстановленные 3/4 текста выглядят следующим образом:
Я верил свято в истину одну —Лучше быть дважды мертвым, чем истлеть в плену,Я клятву дал спасти попавших в плен,И я пошел на Запад, быстрый, словно тень.Друг мой был жив, на цепь посажен в яме,С ним трое из пехоты — шанс один из ста…Я жгу охрану к черту — крик и стон,И мы отходим в горы… или это сон?!Сон в красной комнате.Мой сон в красной комнате войны,Сон в красной комнате.Мой сон в красной комнате войны! Мы возвратились вместе — друг и я,Снова попали в клетку сытых обезьян,Он пулю в лоб пустил, и я — один,Я — бессловесный робот для мытья машин…Дальше герой, естественно, возвращает свой орден (какой — в тексте не указывается) генералу, награждая его от своего имени за обман всего поколения… Вот такая ранее не обнародованнал история. «Полная фигня! — прокомментировала эту находку Маргарита, — но фигня, полезная для истории, чтоб видеть, как из ничего получается что-то».
«Дай Жару!» стала первой попыткой «Арии» сделать вещь в мажоре. «Арийский» мажор (для этой цели была пожертвована тональность «ре») все равно остался пафосным, озадачивая подрастающее поколение вопросом: «Где мужчины «в металле»?». А вот они! Молодежь откликнулась на этот пламенный призыв, и на улицах количество «мужчин в металле» стало заметно превышать численность приверженцев остальных музыкальных конфессий. Удивительная все-таки получилась вещь! Эта песня не потеряла своей актуальности и сегодня, когда новое поколение «музыкальных» критиков, не нюхавших рок-н-ролльного пороха и считающих, что они — центр вселенной, то и дело пинают ногами тяжелую музыку, получая от форматных поп-звезд свои «тридцать сребреников» за помпезные публикации и участие в модных телепрограммах.