Арийский миф в современном мире
Шрифт:
Таким образом, «арийская идея», полюбившаяся эзотерикам и неоязычникам, не свободна от антисемитизма. При этом представление о якобы вечной борьбе Светлых и Темных сил, Добра и Зла, «арийцев» с «семитами» обнаруживает свои корни в христианской идее борьбы Бога с Сатаной. В этом отношении эзотерический, неоязыческий и расистский взгляды на прошлое оказываются близкими родственниками – все они в конечном счете по-своему воспроизводят христианское представление о «последних временах».
Если в Европе образ врага долгое время ассоциировался с «семитами», то в других контекстах такой враг с легкостью получает иное лицо. Так, для армянских и таджикских националистов злая сила, выступающая против «арийцев», отождествляется с тюрками, а для индусских фундаменталистов – с мусульманами. Определенные изменения происходят и в представлениях русских радикалов. Объявляя себя «арийцами», сегодня скинхеды готовы сражаться за «спасение белой расы», что в российских условиях выливается в нападения на «мигрантов» или даже на «нерусских» в целом. Парадоксально, что их жертвами становятся и таджики, считающие себя «арийцами».
Наконец, в этой обстановке мы встречаемся и с другим парадоксальным явлением, когда, чтобы вывести себя из-под удара, потенциальные жертвы скинхедов отождествляют себя с «арийцами» в надежде на то, что это поможет им установить добрососедские отношения с местным населением. Выше мы видели, как в этом контексте не только некоторые таджикские интеллектуалы, живущие в России, подчеркивают общее «арийское наследие» у себя и у русских, но даже корейский интеллектуал находит нужным наградить корейцев «арийскими предками». Аналогичная тенденция наблюдается в среде российских тюрков и даже монголоязычных народов, где делаются попытки обеспечить идею «евразийской общности» «арийской основой». А в Германии, чтобы избежать исламофобии, некоторые иранские иммигранты объявляют себя «зороастрийцами», что снова апеллирует к «арийству». Сегодня в поисках основы для этого некоторые авторы прибегают к генетическим данным, обнаруживая некоторые генетические маркеры, общие для «арийцев» и для тех народов, которые до недавнего прошлого никогда не включались в индоевропейскую семью.
В наше время «арийский миф» напрямую связан с идентичностью, предлагая людям образ престижных предков, причем нередко конструирующийся по расовым канонам и отсылающий к «белой расе». В таком контексте идентичность рисуется в расовых тонах и открывает простор для расистского дискурса с его представлением о «высших» и «низших» расах, иерархии народов и «несовместимости менталитетов». Но если в период колониализма образы, создававшиеся «арийским мифом», отличались однозначностью, то сегодня в эпоху нового расцвета этнонационализма они необычайно многообразны и находятся в прямой зависимости от идентичности своих творцов и интерпретаторов. Это обрекает «арийскую идею» на столь же бесконечные, как и бесплодные споры о том, кому именно должно принадлежать «арийское наследие», играющее роль символического капитала, призванного усилить позиции каждой из сторон.
Ситуация усугубляется тем, что в ряде контекстов «арийская идентичность» приобретает либо этнорелигиозный облик (в среде язычников), либо просто религиозный, оторванный от этничности (у эзотериков). Поэтому и современная борьба, обусловленная «арийской идентичностью», имеет в виду совершенно разные цели, далеко не всегда напрямую связанные с агрессивным расизмом: иногда это территориальный и политический суверенитет, иногда – защита от дискриминации и ксенофобии, а иногда – монополия на духовные ценности.
Иными словами, если, по мнению ученых, «арийская раса» является заблуждением, то это не останавливает энтузиастов, широко использующих такое понятие для выстраивания привлекательного мифа, пользующегося популярностью у публики и в некоторых контекстах служащего для достижения определенных политических целей. Арийский миф наделяет людей славными предками, снабжает наполненной глубокого смысла символикой, помогает продвижению некоторых политических идей и питает ряд новых религиозных движений. В то же время он помогает создавать образ врага и в этом качестве служит социальной мобилизации, основанной на ксенофобских установках и стереотипах.
Библиография
А. А. 1996. Революционный национализм // Русский реванш, № 1.
Абаев В. И. 1949. Осетинский язык и фольклор. М.; Л.: АН СССР.
Абаев В. И. 1995. Ностальгия по язычеству в христианском мире // Волшебная гора, № 3: 270–271.
Абакумов А. В. 1995. Евразийские арии и Русь // Русская мысль, № 1–6: 37–39.
Абакумов А. В. 1997. Славяне в Казахстане: возвращение на Родину? // Экономическая газета, № 16: 8.
Абакумов А. В. 2000. Русские и татары в Крыму // Наследие предков, № 2: 18–21.
Абашин С. Н. 2007. Национализмы в Средней Азии в поисках идентичности. СПб.: Алетейя.
Аббасов А., Остапенко В. 1992. Загадки и тайны Воронежского края. Воронеж: Центрально-Черноземное книжное издательство.
Абдакимов А. 1994. История Казахстана (с древнейших времен до наших дней). Алматы: РИК.
Абдакимов А. 2002. История Казахстана (с древнейших времен до наших дней). Учебное пособие. Издание третье. Алматы: Казакстан.
Абдуразаков И. 1993. Киргизы: об их судьбах // Слово Кыргызстана, 8 мая. С. 7.
Абрашкин А. А. 1999. Древние росы. Пути миграции // Д. А. Андреев (ред.). Гибель России: новый взгляд на древнюю историю Руси и тайная история уничтожения России «мировым сообществом», с. 86 – 120. М.: Метагалактика.
Авдеев В. Б. 1989. Нерожденным рожден был отцом // Литературная газета, 18 октября. С. 5.
Авдеев В. Б. 1994. Преодоление христианства. М.: Капь.
Авдеев В. Б. 1996. Интегральный национализм // За русское дело, № 11: 1–2.
Авдеев В. Б. 1997. Свобода личности и расовая гигиена // За русское дело, № 5: 4–6.
Автохтони 1992. Автохтони Криму // Державнiсть, № 2: 3–5.
Агурский М. 1975. Неонацистская опасность в Советском Союзе // Новый Журнал (Нью-Йорк). Кн. 118: 199–204.
Ажажа В. Г. 2002а. Уфологическая мистерия. Кн. 1. Эйфория. М.: АиФ-Принт.
Ажажа В. Г. 2002б. Уфологическая мистерия. Кн. 3. Сотворение мира: день восьмой. М.: АиФ-Принт.
Айзахметов А. А. 2004. Рождение тюркского мира. Тараз: Сенiм.
Айтмуратов Д. 1986. Тюркские этнонимы: каракалпак, черные клобуки, черкес, башкурт, кыргыз, уйгур, тюрк, печенег, сак, массагет, скиф. Нукус: Каракалпакстан.
Акишев К. А. 1978. Курган Иссык. М.: Искусство.
Акишев К. А. 1988. Этнокультурная ситуация в древнем Казахстане // Б. А. Литвинский и др. (ред.). Проблемы этногенеза и этнической истории народов Средней Азии и Казахстана. Тезисы докладов Всесоюзной конференции (20–23 ноября 1988 г.), с. 8–9. М.: АН СССР.
Акишев К. А. 1999. Восточная Евразия – взгляд сквозь века // Кошанов А. К., Нысанбаев А. Н. (ред.). Идеи и реальность евразийства. Алматы: Дайк-Пресс.
Акманов И. Г. (ред.). 1991. История Башкортостана. Учебник для 8–9 кл. Ч. 1. С древнейших времен до 1917 г. Уфа: Министерство науки, высшей школы и техникумов.