Аризона на троих. Самый быстрый
Шрифт:
– Вы мне тоже окажете любезность, – ответил Джед, застёгивая на бёдрах оружейный пояс. – Если не будете тянуть со сборами.
Генри долго вытряхивал ботинки, с опаской одел их, постучал в землю подошвами и, убедившись, что никакие ползучие твари ему не грозят, потягиваясь, пошёл к выходу из пещеры.
– Мистер Мэнли! – удивлённо остановился он под нависающей над входом скалой. – А где лошадь?
– Там же где мертвец.
– Но вы, ведь, не могли её сами утащить.
– Много вы знаете, мистер Нью-Йорк. Может её ураганом унесло или койоты съели, – с неприязнью в голосе сказал Джед, поднимая седло и взваливая его на спину мустанга. – Поторапливайтесь, мистер. Ураган отнял у нас полдня, а сегодня придётся ехать втроём на двух лошадях, это тоже задержит нас.
– Дайте хоть умыться.
– Спустимся к Сан-Педро, там умоемся, – переведя взгляд с Генри на Алисию, Джед предварил следующий вопрос: – Позавтракаем в седле.
Спустя пятнадцать минут, даже не выпив кофе, путники были уже в пути. В этот раз Джед уехал вперёд. Генри сидел на крупе коня позади Алисии. Было неудобно, зато раздражение кожи не беспокоило так, как вчера. Да и неудобство он сразу перестал замечать, как только прислонился грудью к спине Алисии, а некоторое время спустя, уже молил Бога, чтобы это продолжалось как можно дольше. У него замирало дыхание от близости девушки, кружилась голова.
Он настоял на том, чтобы поводья были доверены ему, как мужчине, и теперь держал их, боясь прикоснуться к Алисии, но ощущая, что девушка почти в его объятиях, – только руки сдвинь! Шляпу Алисии унесло ветром во время вчерашней скачки и теперь выбившиеся из узла на затылке завитки волос служили искушением для Генри – в тумане желаний он мысленно целовал эти завитки на грациозно изогнутой шее, расстёгивал волнующие пуговички блузки…
Каменистая тропа пошла под уклон, камни ручьём сыпались из-под копыт коня. Генри вынужден был оторваться от своих видений и крепче взять поводья, чтобы лошадь почувствовала узду. Руки его подтянулись, и он почувствовал запястьями упругое прикосновение девичьей груди. В течение нескольких минут он как бы невзначай несколько раз проделывал этот манёвр, пока Алисия не разгадала его хитрость.
– Дайте мне поводья, – потребовала она. – Я не хуже вашего управляюсь с лошадьми.
Молодой человек почувствовал, как краска смущения заливает его лицо, и торопливо заговорил, стараясь отвести возникшие у Алисии подозрения:
– Самое время посмотреть карту. Вы не находите? А то нашему грубияну вздумается подождать нас.
Алисия осторожно достала карту. Генри нетерпеливо попросил:
– Дайте мне.
– Почему вам?
– Если он оглянется и увидит очки у вас на носу, как вы думаете, он сразу всё поймёт? А я спрячусь за вашу спину.
– Ладно. – Алисия нехотя отдала карту.
Генри ещё не успел надеть очки, а девушка уже нетерпеливо ёрзала в седле:
– Ну что там?
– Имейте терпение.
– Долго ещё?
– Сейчас, карту разверну.
– Сколько можно возиться?
– Сядьте на моё место, без поводьев и стремян.
Генри наконец развернул карту, но вопреки ожиданиям, никаких особых отметок на ней не увидел. Он несколько раз поднимал на лоб и опускал на нос очки, пытаясь заметить хоть какую-то разницу, – карта была одинаковой, что сквозь очки, что невооружённым глазом. Разволновавшись, молодой человек пристроил карту на спине Алисии, поправил очки. Сердце его снова колотилось как бешеное, но теперь уже не от близости девушки.
– Не крутитесь, – строго сказал он. – Вы мешаете.
– Очень любезно с вашей стороны, – зло ответила Алисия. – Моя спина только для этого и годиться – карты на ней изучать?
– Не только для этого, – рассеяно ответил Генри, придирчиво изучая карту дюйм за дюймом.
– Что вы молчите?.. Эгей, вы не заснули?
– Ничего не понимаю, – обескуражено отозвался он. – На карте ничего нет. Через очки она выглядит точно так же, как без очков.
– Смотрите внимательно. Знаком может служить совсем маленький крестик, галочка, любая другая отметка.
– У меня хорошее зрение. Здесь ничего нет.
– Не может быть. Дайте сюда.
Алисия сунула руку под мышку, нетерпеливо поиграла за спиной пальчиками. Генри отдал ей карту и очки.
Уже не скрываясь, и не опасаясь, что её застанет за этим занятием аризонец, Алисия нацепила на нос очки, развернула карту. Глаза её цепко впивались в обозначения скал и каньонов, скользили по руслам высохших рек, но карта оставалась той прежней картой, на которой она с детства знала каждый дюйм.
– Отвернитесь, – испуганно произнёс за её спиной Генри. – Он смотрит на нас.
С этими словами молодой человек порывисто взял Алисию за подбородок, вывернул её голову к себе.
– Не оборачивайтесь, иначе он всё поймёт, – горячо прошептал он, осторожно снимая с девушки очки.
– Мне неудобно, – неестественно вывернув назад шею, прошептала девушка. – Что он подумает?
– Пусть лучше он думает, что у нас роман, чем узнает о карте, – Генри склонился, поцеловал Алисию в губы, потом жарко прошептал: – Ради всего не поворачивайте к нему голову.
Боясь пошевелиться, Алисия прошептала в ответ:
– Он всё ещё смотрит?
– Да, – ответил Генри, чувствуя, что его губы, как магнитом тянет к губам Алисии. – Что за бесцеремонный тип, – совсем уж тихо прошептал он, и губы его снова соприкоснулись с горячими губами девушки.
Глаза Алисии непроизвольно прикрылись, она чуть приметно шевельнула в ответ губами. Это настолько ободрило молодого человека, что его следующий поцелуй был значительно страстнее и длиннее первых двух. У Генри туман поплыл перед глазами, но тут Алисия порывисто упёрлась ладонью в его щёку, отстранилась, скосив глаз на Джеда, – тот ехал, привычно показывая спину.
Девушка перевела дыхание:
– Генри! Вы мне чуть шею не свернули, а он, судя по всему, и не собирался оглядываться.
– Он только что отвернулся, – оправдался молодой человек. – Всё-таки проснулась в нём совесть.
– Чёрт возьми, Генри, – в голосе Алисии проскользнуло раздражение. Она выпрямила спину, хотя, казалось, куда её ещё выпрямлять при и без того королевской осанке, воинственно упёрла руку в бок. – Что-то заставляет меня сомневаться в том, что он оборачивался.
Чувствуя себя виноватым, Генри до боли в шее воротил голову… Ну, схитрил. И что? Она сама хитрит, пытаясь держать этого аризонца на крючке.