Арканум
Шрифт:
– Они знали, что идут на риск! – бросил Гудини.
Дойл вздохнул:
– Может, я действительно уже старый. Моя жена так считает. Дело в том, что в последнее время... в первый раз за пятьдесят лет я обнаружил, что не могу сочинять. Ни слова. На месте, где прежде обитало вдохновение, одна лишь печаль. Как хотите, но гибель Дюваля просто требует, чтобы мы снова в последний раз собрались вместе и закончили начатое. Да, случались размолвки, но все же нам удалось заглянуть под покров тайны, проникнуть в святая святых, а после этого никто прежним оставаться не может. Вот, например, вы. Почему вы кидаетесь из одной авантюры в другую,
Дверь распахнул Франц Куколь, администратор Гудини.
– Босс, мы слышали какой-то крик.
Гудини не ответил. Он пристально смотрел на Дойла.
– Босс, все в порядке?
– Мистер Дойл собирается уходить, – промолвил Гудини.
Дойл помрачнел еще больше.
– Меня не нужно провожать, я знаю дорогу. – Он метнул на Гудини уничижительный взгляд и подошел к Куколю. – Позвольте.
Администратор посторонился. У двери Дойл обернулся:
– Говард заперт в лечебнице «Беллью». Сомневаюсь, что он доживет до утра, если мы что-нибудь не предпримем.
Лицо Гудини оставалось непроницаемым. Дойл пожал плечами и шагнул в коридор.
ГЛАВА 14
– Пусть Господь, вручив нам свой праведный меч для совершения правосудия, снабдит нас также и мудростью, наполнит наши души милосердием и состраданием... Аминь.
– Аминь.
Пол Кейлеб, недавно назначенный окружным прокурором Нью-Йорка, закончил читать молитву и посмотрел на шефа городской полиции и капитана Четвертого района.
– Теперь за дело, джентльмены. – Он повесил пиджак на вешалку.
Усаживаясь за свой стол, шеф нью-йоркской полиции Макдафф недовольно поморщился. Ему не нравилось чрезмерное служебное рвение нового окружного прокурора, еще молодого человека, невероятно благочестивого и не менее честолюбивого. Конечно, со временем жизнь парня обломает, особенно когда он столкнется с деятельностью Таммани-Холл [11] , а пока придется мириться.
Бартлеби, капитан Четвертого района, самого сложного из всех пяти районов города, тоже морщился, но по другой причине. Его беспокоила язва. Этот вялый пятидесятитрехлетний человек поддерживал существование с помощью кофе. Коррупционером он не был, но и принципиальным тоже. Все его помыслы были сосредоточены на функционировании кишечника. То, как оценит Кейлеб работу полиции Четвертого района, в списке его забот стояло где-то в самом конце.
11
Штаб-квартира существовавшей в то время независимой организации демократической партии в Нью-Йорке; получила широкую известность как центр коррупции.
Кейлеб пригладил волосы и откинулся на спинку дивана.
– Поздравляю, капитан. Рад слышать, что арестовали чатемского убийцу.
– Да, мистер Кейлеб. Постарался Маллин, наш самый лучший детектив. – Бартлеби вынул палец из уха и осмотрел его.
– Я хотел бы с ним познакомиться, –
– Он уже выехал, сэр.
Кейлеб посмотрел на Макдаффа:
– Если бы так работали все районные отделения.
Тот пожал плечами:
– В городском бюджете на это отпущено недостаточно средств, мистер Кейлеб. Нам бы, конечно, хотелось, чтобы каждое преступление раскрывалось, но это очень трудно. Приходится выбирать приоритеты.
Кейлеб поджал губы.
– Я понимаю. Вы имеете в виду первоочередность?
– Да, сэр. – Макдафф отрезал кончик сигары.
– Одни преступления более важные, другие нет?
– Совершенно верно. – Шеф полиции улыбнулся и затянулся сигарой.
– Иными словами, мертвый бедняк – это совсем не то, что мертвый богач.
Макдафф нахмурился.
– Мистер Кейлеб...
– Позвольте вам напомнить, шеф Макдафф: «Блаженны кроткие, ибо унаследуют они землю обетованную». Пора нашей полиции начать служить всем, а не только власть предержащим.
– Послушайте, я хочу сказать...
– Скоро здесь все изменится, я вам обещаю. А пока... – Кейлеб кивнул в сторону капитана Бартлеби. – Вот первые положительные результаты.
В дверь постучали. Вошел детектив Маллин.
– Вы хотели меня видеть, капитан?
– Да, детектив. – Кейлеб встал, пожал руку Маллину. – Хорошо сработали. Молодец.
Маллин посмотрел на капитана:
– Сэр?
– Речь идет об убийствах в Чатеме, Шонесси, – напомнил ему Бартлеби.
Маллин повернулся к Кейлебу:
– Расследование еще не закончено, сэр.
Кейлеб прищурился.
– Мне сообщили, что убийца задержан. И улик более чем достаточно.
– Вас неправильно информировали, сэр.
– Что за вздор, Бартлеби? – проворчал Макдафф.
Капитан смущенно поежился.
– Сейчас Шонесси все объяснит, верно?
– Кто сидит у вас в лечебнице «Беллью», детектив? – спросил Макдафф.
– Лавкрафт, сэр. Очень странный малый. Но в этом деле есть и другие фигуранты. Возможно, они подставили Лавкрафта. Видите ли, сэр, у этого парня в голове не все дома.
– Но у вас есть улики, – вмешался Кейлеб.
– К сожалению, ничего, что прямо указывало бы на его причастность к преступлению, сэр.
– А сатанинские трактаты? Богохульные писания? Оккультная литература? Я ошибаюсь, или все это действительно было найдено в квартире мистера Лавкрафта?
– Как я сказал, сэр, Лавкрафт странный малый.
– Странный? Разве это не свидетельствует о больном сознании, которое сублимировалось в кровавые преступления? – Кейлеб повернулся к шефу полиции Макдаффу: – Такого рода маньяки самые опасные, и мы должны приложить все усилия, чтобы их обезвредить. – Он в упор посмотрел на Маллина: – Такие типы, как Лавкрафт, являются раковой опухолью на теле общества. Этот негодяй сломал позвоночник старой женщине, заботившейся о сиротах. Неужели мы должны сидеть сложа руки?
– Почему, сэр? Я подозреваю, что здесь замешан кое-кто еще.
– Кто, Шонесси? – спросил Бартлеби. – У вас есть фамилия?
– Да, сэр. Некий Артур Конан Дойл.
Кейлеб нахмурился и покосился на Макдаффа. Капитан Бартлеби поковырял в ухе.
– Фамилия вроде знакомая...
– Пожилой человек, – пояснил Маллин. – Заявил, что он писатель. Появился в квартире Лавкрафта вечером, в день, когда его арестовали.
– А он, случайно... не англичанин? – осведомился Кейлеб.
– Шотландец, сэр.