Арктические походы Джона Франклина
Шрифт:
До него никто из арктических исследователей не заходил так далеко со стороны материка. Спутники Парри не были на западной стороне полуострова, а Рэ дошел до 69°5'35'' северной широты.
Приведем заметки Холла, сделанные им во время двухдневных поисков склада.
«24 апреля. После того как мы пробродили четыре часа по холмам, озерам и лощинам, покрытым глубоким снегом, Кулуа предложил мне посмотреть в подзорную трубу в указанном им направлении. Сделав это, я увидел памятник, возвышавшийся над снегом. После меня в подзорную трубу посмотрели Кулуа и Франк, причем первый заявил, что этот памятник — не тот, о котором он говорил. Доктор Рэ не мог соорудить этот памятник и примыкающий
«Кулуа заметил, что когда он видел памятник в первый раз, то он показался ему недавно сооруженным, а теперь он выглядит старым. Когда Кулуа обнаружил гурий и камни склада под снегом, он сообщил о своем странном открытии иннуитам. Памятник и склад не могли быть сооружены эскимосами. Он установил, что камни, покрывавшие склад, устроенный в углублении, были после сдвинуты в одну сторону и содержимое вынуто оттуда.
«25 апреля. Сегодня утром мы спустились к памятнику, чтобы возможно тщательнее исследовать его, а также найти камни склада, скрытые под глубоким снежным покровом.
«8 часов утра. По пути от нашей седьмой стоянки к мысу Крозье гурий был отчетливо виден в подзорную трубу. В поисках камней склада я и Франк начали разрывать снежные глыбы к западу от памятника, в непосредственной близости от него. Кулуа, ссылаясь на свои воспоминания о положении камней по отношению к гурию, показывал, где именно надо рыть.
«10 часов утра. Ганна обнаружила место лагерной стоянки белых — следы продолговатой палатки и четыре недавно перевернутых камня, по одному на каждом углу, служивших для прикрепления концов палатки. По внешнему виду можно заключить, что камни были перевернуты одновременно с камнями памятника.
«10 часов 30 минут. Джо, рыская кругом, нашел другое место лагерной стоянки. Здесь камни образуют круг. По-видимому, на этом месте находился лагерь иннуитов 10–15 лет назад. Ганна сказала, что если бы нашелся очаг внутри лагерного круга, можно было бы с уверенностью сказать, что здесь был лагерь иннуитов. И, действительно, этот очаг был найден. Один камень, повернутый Ганной, оказался черным от дыма. Контраст между местами стоянки белых и иннуитов бросается в глаза.
«Вечером. Весь день мы усердно трудились, разрезая пласты снега в поисках камней склада, но все было напрасно, несмотря на то, что мы вырыли глубокие ямы и выворачивали целые глыбы снега.
«26-го. Джо и Ганна, также как и Кулуа, уверены, что здесь был когда-то лагерь белых».
Будучи обеспечены продовольствием всего лишь на два дня, Холл и его спутники были вынуждены вернуться к своему шестому иглу. Прежде, однако, они разобрали памятник, камень за камнем, но не нашли ни сообщения, ни какого-нибудь знака, по которому можно было бы судить, кем он был сооружен. Больше всех разочарован был этим Кулуа, опасавшийся, что будет заподозрен во лжи. Однако его правдивость не вызывала у Холла сомнений.
Холл покидал эти места с сознанием, что он не напрасно производил здесь розыски. Обнаружив гурий и остаток лагеря, он установил, что здесь действительно были белые.
Холл закончил теперь свои астрономические наблюдения, а также наблюдения за направлением стрелки компаса по всей береговой линии между мысом Инглфильдом — самым западным пунктом пролива, обследованным Парри, и мысом Крозье — самым северным, до которого доходил Рэ в 1847 году. Произведя эти исследования, Холл заполнил пробелы адмиралтейской карты в отношении северо-западной части полуострова Мельвиля у западного входа в пролив Фьюри и Гекла и ниже его. Это щедро вознаграждало Холла за разочарование, которое он должен был чувствовать, покидая эти места без письменных донесений или других остатков экспедиции Франклина, которые имели бы существенное значение.
Когда Холл подходил со своими спутниками к иглу, востроглазый Кулуа заметил в нем дыру, а на снегу были видны следы волка. Обеспокоенные этим, люди прибавили шагу и, подойдя вплотную к хижине, увидели разбросанные на льду куски моржовой кожи, мяса и печени. Зверь успел прорыть уже несколько ходов внутри иглу и таскал к себе в логово хранившиеся там запасы. Не было никакого сомнения, что через день-два волк перетаскал бы все до последней крошки и оставил бы экспедицию совсем без продовольствия.
Холл все еще надеялся найти живыми участников Франклиновой экспедиции и решил предпринять вылазку на большой остров, расположенный в середине пролива. Он осмотрел все окрестности, но без всякого результата. Тогда Холл повернул обратно к знакомому уже острову Углит. Прибыв на место, он увидел, что население деревни увеличилось благодаря приходу с севера нескольких новых семейств, желавших посмотреть на чужестранцев. Первое известие, которое услышал от них Холл, было сообщение о гибели Аглуки и его друга, которых унесло на льдине во время охоты на моржей. Холлу сообщили также об одном иннуите, который рассказывал о встрече с тем странного вида белым человеком, которого видел Киа. Холл решил отложить намеченные им географические исследования пролива и отправиться к острову Терн, чтобы расспросить этого эскимоса. Перед посещением острова Терн Холл произвел обследование группы островов Углит. Эти острова омывались открытым морем и изобиловали моржами, утками и морскими чайками. На острове Терн эскимос повторил ему уже известную историю.
18 мая Холл в сопровождении Франка, Папа и других туземцев отправился к реке Джиффорд, описанной Парри, так как слышал, что там были обнаружены остатки лагеря и другие следы пребывания белых людей.
19 мая Холл подошел к этой реке, оказавшейся в действительности рукавом моря, в который впадало несколько речонок, по словам проводника изобиловавших осенью лососями.
На северном берегу Холл обнаружил место, где находился лагерь, и сделал с него набросок. За исключением находки двух пуль и особого расположения камней не оказалось никаких признаков, по которым можно было бы судить о пребывании здесь европейцев.
Необходимо также напомнить, что это место посетил в свое время и Парри.
Вернувшись на свою базу на остров Углит, Холл стал готовиться в обратный путь к бухте Репульс. 31 мая он покинул остров и без особых задержек проделал весь путь до лагеря в бухте Таллун.
По прибытии Холла в этот лагерь между ним и его белыми помощниками чрезвычайно обострились отношения, в конечном итоге приведшие к весьма печальному концу. Вражда между Холлом и матросами привела однажды к крупному разговору, имевшему место в присутствии эскимосов. Холл считал, что в этом опоре он ставил на. карту весь свой авторитет среди эскимосов, а следовательно и успех всего своего дела. Он категорически потребовал от матроса Колемана изменения тона, в котором тот вел разговор, угрожая ему жестокой расправой. Когда Колеман стал упорствовать, Холл хладнокровно попросил передать ему револьвер и разрядил его в грудь матросу. «Я думал, что он не проживет более пяти минут, — заканчивает Холл очередную, запись в своем дневнике, — но пуля прошла в тело, не задев сердца». В течение пятнадцати дней Колеман боролся со смертью, тогда как Холл старательно ухаживал за ним. 14 августа матрос умер.