Арктические тени Третьего рейха
Шрифт:
Особыми звеньями абвера за рубежом стали филиалы так называемой «Кригсорганизацьон» («КО», «Военная организация»), которые были организованы в различных странах–союзницах Германии. Ими руководили немецкие военные атташе. Был КО и в Финляндии, им руководил кадровый сотрудник абвера фрегаттен-капитан Александр Целлариус. Таким образом, теоретически на берегах реки Паз вполне могли оказаться как «бранденбуржцы» любого из батальонов, так и личный состав иных частей и подразделений особого назначения, направленные сюда с пока еще не установленной целью.
В боевых условиях, когда и финским и советским солдатам порой было просто некогда разбираться, с кем произошла внезапная встреча в лапландской тундре, допустим, случайно оброненная фраза на славянском или английском языке могла стать спасительной для незваных «гостей». А могла — и подписать им смертный приговор. Ведь встречный бой всегда скоротечен, и чаще всего его выигрывает тот, кто первым обнаружит и атакует противника. Вы спросите: «А при чем здесь диверсанты из «Бранденбурга-800»?»
Дело в том, что 2 декабря 1939 года, быстро заняв порт Петсамо, советские полки 52–й стрелковой дивизии (СД) под командованием комбрига Н. Никишина начали активное продвижение в юго–западном направлении к… железнорудному бассейну Колосйоки. В усиление батальонов Никишина из состава 104–й горнострелковой дивизии (командир комбриг В. Щербаков) был сформирован отряд лыжников под командованием капитана Знаменского, который вместе с 52–й СД совершил рейд вглубь финской территории — до городка Наутси.
В связи с тем, что основная часть финской армии была сосредоточена на Карельском перешейке, в Заполярье находились всего лишь 2 роты Корпуса охраны границы и местный отряд Корпуса охраны (шюцкора) с приданной им артиллерийской батареей. Уже во время боевых действий эти подразделения, усиленные 2 батальонами пехоты и саамским батальоном местной обороны, были сведены в Отдельную группу «Лапландия» под командованием генерал–майора К. Валлениуса. Понимая, что финская 4–батальонная группа вряд ли выстоит в бою с 3 советскими стрелковыми дивизиями полного состава, усиленными танковой бригадой, Валлениус избрал наиболее разумную в тех условиях тактику «лыжных боев». Следуя ей, финские лыжники стремительно атаковали растянувшиеся почти на 20 километров подразделения 52–й дивизии с флагов и с тыла, устраивали многочисленные засады на пути их продвижения.
Лыжный отряд Знаменского шел в авангарде дивизии Никишина. Финны попытались его окружить, и, имея численное превосходство, — уничтожить. Однако их замысел не удался. После захвата Наутси, умело отражая все атаки финнов, лыжники Знаменского с ценными разведсведениями благополучно вернулись в расположение 52–й дивизии. Капитану Знаменскому за умелое командование подразделением и проявленный героизм было присвоено звание Героя Советского Союза. Эти сведения, вероятно, были крайне важны, так как после их получения 52–я СД остановила свое наступление и заняла оборонительные рубежи в озерном участке Пораярви. А может, в одном из этих боев она и столкнулась с немецкими «добровольцами»?
Еще одну гипотезу подсказала открытая информация о создании специальной авиаэскадрильи с красноречивым названием «Командование Япония» («Kommando Japan»), которую удалось отыскать уже во время подготовки этой книги к изданию.
Основатель специальной авиаэскадрильи гауптман Хайнц Браун именно аэродром Наутси избрал основным аэродромом для базирования своих самолетов. Могли ли немецкие военнослужащие охранять этот аэродром? Теоретически — да! А на практике — стоит внимательно изучить! Но подробно о «Командовании Япония» будет рассказано в главе 3.
Что произошло в те дни на западном берегу реки Паз? Было ли здесь в декабре 1939 года боестолкновение немецких «добровольцев», или в марте 1940 года немецких горных стрелков, направленных для охраны, например рудника Каула, с советскими лыжниками Знаменского или финскими лыжниками Валлениуса, покажет время. И, надеюсь, дальнейшие поиски в германских или финских архивах! А может, их гибель предсказали английские дешифровальщики, которые прочитали одно из «загадочных» сообщений?
Арктический след «Энигмы»
Сегодня немногие могут толком рассказать об устройстве, которое было создано в начале XX века и названо «Энигма», что в переводе с древнегреческого означает «загадка». А уж тем более, что за арктический след оно могло оставить для человечества. Однако уверен, что и всем сегодня будет любопытно восполнить этот пробел в знании одной из самых больших загадок Второй мировой войны. Правда, придется начать эту историю с совершенно незапамятных времен.
Первым шифровальщиком в мире считают некоего египетского писца из города Менет–Хуфу, который в 1900 году до н. э. на гробнице знатного человека по имени Хнумхотен выбил текст необычными иероглифическими символами вместо привычных иероглифов. При этом, бесспорно, писец использовал здесь один из основных элементов шифрования — умышленное преобразование письменных символов. По мере совершенствования древнеегипетской письменности росло количество усыпальниц почитаемых умерших, и все более изощренными становились преобразования текстов на стенах гробниц. Но постепенно многие надписи стали преследовать иную, самую важную для криптографии цель — секретность. В некоторых она была нужна для усиления тайны и, следовательно, колдовской силы поминальных текстов. Однако чаще писцы и те, кто заказывал им надписи, использовали секретность, чтобы заставить прохожего прочитать эти эпитафии и тем самым выразить умершим благословения, которые содержались в надгробных надписях. Так добавление элемента секретности во время преобразования иероглифов по–родило науку–криптографию. Но наша жизнь устроена так, что «любое действие обязательно порождает противодействие».
В Индии, стране с древней высокоразвитой цивилизацией, люди с незапамятных времен пользовались несколькими разновидностями тайнописи. Именно здесь впервые в истории человечества криптография была использована в политических целях.
Так, в древнеиндийском трактате об искусстве управлять государством, написанном между 321 и 300 годами до н. э., рекомендовалось, чтобы индийские послы в различных странах давали своим агентам задание с помо1цью тайнописи. Но здесь же им было указано на активное использование криптоанализа при добывании разведывательных данных: «…пусть посол осведомится о происходящем у врага из речей нищих, пьяных, сумасшедших, спящих или из условных знаков, надписей, рисунков в храмах и местах паломничества».