Арлекин
Шрифт:
–Ты один из подвластных зверей Арлекина, - понял наконец Циско.
–Да, - прорычала она.
–Ты никогда отсюда не выйдешь живой, если причинишь вред Аните, - заметил Циско.
–Она знает, где устроилась на дневной сон моя возлюбленная, не могу же я так просто дать ей сделать задуманное, Циско?
Он вздрогнул, когда она назвала его по имени. Всегда сложно убивать того, кого ты знаешь.
–Ты так поступаешь потому что ты умрешь, если умрет твой мастер, - заметил Питер. Он опустил пистолет дулом в пол, будто понимал, что шанса выстрелить у него все равно не будет. Ремус говорил мне, что Циско владеет навыками обращения с максимальным количеством оружия среди нашей охраны. Я собиралась проверить его подготовку на своей шкуре. Ее рука вновь напряглась на моем горле и я приложила все усилия, чтобы отдалить ее
–Ты принадлежишь Марсии, - сказала я.
–Нет, - прорычала она и отстранилась на пару шагов. Циско и Питер переместились следом.
–Нивии, - констатировала я.
–Как ты узнала имя?
–А это имеет значение?
– спросила я.
–Да, - прошептала она, - скажи, кто тебе рассказал.
–Боже, Соледад, не заставляй меня делать это, - проговорил Циско.
Соледад прекратила шептать мне в ухо и повернулась к Циско:
–Это хороший ракурс для выстрела, но хороший ли ты стрелок, Циско? Ты уверен, что достаточно хорош для него?
На его лице ясно читалось, что сейчас он не уверен. Думаю, я тоже не была бы уверена. Я бы многое отдала сейчас за Эдуарда. Или Ремуса. Или Клаудию.
–А как же правила?
– спросил Питер.
Циско практически обернулся к нему, но вспомнил, что держит на мушке нас, что оружие опускать нельзя, потому что следующий выстрел может стать последним. Соледад начала отступать к выходу, зажав меня в своих объятиях. Всего несколько шагов, но Циско и Питер неуклонно и медленно следовали за нами. Циско не опускал пистолет, но стрелять не решался, поскольку мы были слишком переплетены с тигрицей. Не навредить было почти невозможно. Пистолет Питера все так же смотрел в пол. Он, казалось, был растерян.
–Правила о том, что если у них есть сила и они могут ее применить, они постараются убить очень медленно.
– Сказал Питер. Его голос был очень ровным, будто он рассказывал историю.
Я думаю, я поняла то, что он хотел сказать. Я очень на это надеялась, потому что собиралась похвалить его.
–Ты прав, Питер, - сказала я.
Он взглянул на меня, и наши глаза встретились.
–Боже, - выдохнул Циско.
Я встряхнула головой, так что мои волосы на мгновение закрыли ей обзор. Питер припал на одно колено и выстрелил ей по ногам. Выстрел эхом прошел по прихожей. Соледад просела на пол, но ее когти впились в мое тело с новой силой, и теперь моему горлу угрожала реальная опасность. И тут я сделала свой выбор. Я убрала руку с живота, чтобы обеими руками не дать ей взрезать мне горло. И даже с двумя руками на ее одной руке я все равно проигрывала. Она вцепилась в мою талию и живот. Высвободившись, она ударила меня сильным, мощным ударом, будто бейсбольной битой. Я задохнулась от удара, иначе я просто начала бы орать.
Циско и Питер все еще были там. И все еще не было удобного угла для выстрела.
Она попыталась ползти на своих перебитых ногах, в то время, как ее когти были довольно близко к моему горлу. Циско все еще старался найти удачный ракурс, чтобы выстрелить. Питер бросился на нас сверху, так что мы оба оказались на нижней части ее тела. Она прекратила сжимать мое горло и потянулась к Питеру. Я попыталась удержать ее руку от него. Но ее руки на моем животе не оказалось. Тело Питера дернулось, будто что-то причинило ему боль. Ноя смогла удержать ее, не дав вцепиться ему в горло. Это было все, что мне удалось сделать. Был момент, когда я была зажата между ними, и раздались выстрелы поверх моей головы. Это было очень громко и слишком близко у моей головы. Я старалась сохранить контроль над собой, пока в моей голове звенел ружейный залп. Ее тело дергалось, но она все равно постаралась добраться снова до моего горла. Изменившееся положение меня застало врасплох, и у нее все могло бы получится, но этого не случилось. Питер продолжал стрелять. Должно быть его пистолет был приставлен к ее голове. Мы лежали поверх бездыханной, безжизненной груды. Пистолет в его руке все еще упирался ей в лицо. Футболка на его груди висела изрезанными лохмотьями. Циско возвышался над нами, его губы двигались, но я пока ничего не слышала. Я свободно скатилась с этой груды. Я достала свой пистолет прежде, чем перекатилась к стене и смогла разглядеть то, что было под нами. Голова Соледад была сплошной красной массой. От лица не осталось ничего. Мозги растекались по полу, ее мозги. Даже
Циско попытался заставить его встать и перешагнуть через тело. Я думаю, Циско переживал по поводу того, как Питер среагирует, когда шок начнет покидать его. Это заставило меня пересмотреть свое отношение к Циско. В этот момент очень много случилось одновременно. Я не могла их слышать, но боковым зрением увидела, как в комнату вошел Эдуард в сопровождении вооруженной толпы. Дверь в палату Ричарда была открыта, и он стоял в проходе. С одной стороны его груди было хитросплетение шрамов. Он был бледен, как смерть, и выглядел так, будто единственной вещью, все еще сохраняющей его тело в вертикальном положении, был дверной косяк. Шрамы говорили о том, что от него отхватил изрядный кусок. Иногда серебряные пули оставляют шрамы навсегда. Он сказал что-то, но я все еще не слышала ничего, кроме гула в своей голове. Выстрел над самым ухом. Мне очень повезет, если мой слух восстановится без последствий.
Я почувствовала движение рядом с собой и уже начала поворачиваться, но делала это слишком медленно. Я думаю, не один Питер пребывал в состоянии шока. Циско тянул Питера за собой, крича что-то. Я не могла понять, в чем там было дело. Я видела только тело Соледад. И когда я взглянула на тело, я заметила, что оно все еще оставалось в животной форме. Мертвый оборотень сразу меняет форму на человеческую. Я подняла пистолет и прицелилась, когда «тело» встало и бросилось на Питера и Циско.
Глава 32
Циско прикрыл Питера от выстрелов, но тем самым подтолкнул на встречу страшным когтям. Я успела выстрелить дважды, прежде чем тело утянуло их на пол. И теперь уже у меня была та же проблема, что несколько минут назад была у них, я никак не могла найти место, в которое можно было бы выстрелить, не попав в ребят. Они спасли мне жизнь, а я все равно относилась к ним, как к детям.
Клаудия и Ремус оказались рядом первыми, потому что опередить оборотня почти невозможно. Эдуард и Олаф были чуть позади них, но не первыми. Именно Клаудия и Ремус присоединились ко мне в наблюдении за клубком тел на полу. Пистолет полыхнул на уровне груди тигрицы. Клаудия практически оттолкнула меня, так что я врезалась в стену. Слишком много пистолетов в таком маленьком помещении, чтобы все пули шли на пользу нам и против Соледад.
Кто бы ни стрелял, пытаясь пробиться сквозь ее грудь. Ее тело с силой дернулось и взмыло в воздух. Она тянулась к своим ногам. Я могла бы поклясться в этом. Я могла разглядывать комнату сквозь дыру у нее в груди. Но именно в этот момент мышцы потекли, как вода и зажили. Дерьмо. Именно Питер проделал в ней дыру. Циско пытался вдохнуть, но горла у него для этого уже не было.
Эдуард и Олаф стояли друг рядом с другом, стреляя в тело Соледад, как будто они находились на обычном стрельбище. Настолько холодно, профессионально и точно. В сложившейся ситуации мне ее было ничуть не жаль.
Некоторые из охранников встали на колени вокруг Эдуарда, Олафа, Ремуса и Клаудии, так они смогли присоединиться и при этом не вылезать на линию огня, высоко организованная бойня. Тело тигрицы парило в воздухе и пританцовывало с каждой новой пулей, как марионетка. Но она не сдавалась. Я стреляла от стены, к которой Клаудия меня отбросила. Я разрядила свою обойму в Соледад и наблюдала, как ее тело перетекает, борясь со все новыми ранами. Ее нашпиговали серебром, а она реагировала на него, как на обычные пули. Я никогда не видела оборотня, способного на такое. Даже фейри, когда их ранили, не заживляли раны так быстро. Я разрядила обойму и проделала почти в точности все те же движения, что и Питер ранее, за исключением того, что моя запасная обойма была у меня за поясом.