Армагеддон No 3
Шрифт:
Проверяющих теперь ждали каждый день. И все-таки дрезина появилась неожиданно. Ихняя, лагерная дрезина. Поройков только успел подать команду Пальме и побежал, к подготовленной три дня назад огневой точке.
Узкоколейка шла из самого лагеря, а ветер в тот день как раз был северо-западный. Поэтому на ветке никто не услышал ни звука. Лишь после подхода дрезины со стороны лагеря потянуло гарью, и что-то полыхнуло несколько раз. Видно, взорвались бочки с дизелем. Вот почему с-суки автоматы не дали! Кто-то из блатарей, пробегая, успел тюкнуть по шпале, болтавшейся на веревке возле шалаша охраны. Ладно, если два лесных отряда все-таки
Царапаясь по откосу вверх, отчаянно старались спастись проходчики. Ни хрена. Поройков, деловито осматриваясь из гнезда, понимал, что до вершины откоса доползти не успеет никто. Понимали это и несколько доходяг, по-звериному, без слез вывших, бессильно прислонившись к крутому, почти отвесному склону. Возле них металась растерянная охрана. После двух выходов на охоту, жрать-то что-то надо, почти ни у кого даже патронов не было. А последние коробки они еще неделю назад проиграли в карты Поройкову, на организованных им с этой целью посиделках. Овчарки не лаяли, не выли. Они просто сидели и грустно разглядывали людей слезившимися от ветра глазами.
Не обращая ни на кого внимания, навстречу дрезине шел их лейтенант с серым застывшим лицом. На три шага позади него, как и положено зэкам, за ним продвигались бригадир Рваный и тот стриженый враг народа номер В-986.
Шестым чувством охранника Поройков тут же понял, что в правом рукаве у Рваного, скорее всего, отпилок. Что держал враг народа, Поройков так и не понял, но от души пожелал, чтобы зэки дошли под прикрытием лейтенанта до дрезины.
Дрезина сбавляла ход. Собственно, никто никуда не торопился. Начинало темнеть, и Поройков подумал, что до темноты с ними управятся. Очевидно, такого же мнения был и чахоточный факельщик, который начал торопливо поджигать все заготовленные факелы и втыкать их в железные треноги, будто испугавшись, что уже не успеет выполнить свою работу до темноты.
Дрезина остановилась возле лейтенанта. Два совершенно одинаковых полковника смотрели поверх голов. Предусмотрительный Поройков проследил за их взглядом и понял, что ни хрена он в своей жизни предусмотреть не мог.
Сверху откоса послышались очереди, и серо-зелеными, неловкими плодами оттуда посыпались, неловко раскидывая в полете безвольные руки, две лесные бригады вместе с взводом лагерной охраны. Они катились со странными, успокоенными лицами по обледеневшей гальке откоса возле самого гнезда Поройкова. И он видел, как постепенно замирала жизнь на лицах доходяг внизу, как успокаивались, остервенело царапавшиеся вверх, блатные.
Срываясь за мертвецами, живые лежали у подножия сопки, не шевелясь.
Поэтому на лицах проверяющих появилась озабоченность, одного их взгляда на сопровождавший конвой было достаточно, чтобы с дрезины по направлению к осыпавшимся телам начали спускаться автоматчики. До заката было еще далеко, но яркие алые полосы на жестком крупянистом снегу, масляно блестевшие на скупом солнце, казались бликами раннего заката.
Вначале Поройков даже не понял, что же вдруг произошло. Единственное, что он почувствовал сознанием, почти полностью отстранившимся от странных и безмолвных картин, было нестерпимое желание стрелять. Но за мгновение до того, как он начал прицельный огонь по автоматчикам, он увидел, как их сбившиеся в стаю овчарки по команде чахоточного факельщика встали на пути автоматчиков, как вдруг странным светом вспыхнули за его спиной факелы, преграждая любому путь к сопке...
И еще за несколько мгновений до того, как Поройкова прошила автоматная очередь сверху откоса, он боковым зрением увидел драку бригадира Рваного и его зоновского дружка В-986 с двумя проверяющими на дрезине. Причем глаза врагу народа тот проверяющий, что стоял слева, вырвал почти сразу - одним отточенным движением длинных заостренных когтей, а бригадир Рваный, пытаясь его прикрыть, ловко шпынял ставших почему-то горбатыми проверяющих отпиленным по середке куском лома. И вроде как тот зэк, с залитым кровью лицом, опустился на колени возле валявшегося на насыпи лейтенанта, которому второй проверяющий быстро чикнул когтями по шее, прервав его доклад. Что там этот зэк делал на ощупь - Поройкову почему-то надо было непременно узнать, пока медленно меркло сознание. Он успел еще услышать взрыв со стороны дрезины, и только тогда догадался, что тол захватил с собой Рваный, который работал в старом лагере взрывником на диабазе. Потом сразу вдруг стало темно, но испугаться Поройков не успел, потому что рядом с ним, радостно виляя всем телом, уже бежала умница-Пальма...
* * *
– Слушай, Седой, может, ворвемся к ним среди ночи, да и прикончим, а? Пока есть силы? А? Хули мы с ними по стране мотаемся, терпим эту погань возле себя? Ведь мы теперь знаем, что это точно они! Чо ждем-то?
– Не забывай, что прикончить их нельзя, Грег. Они бессмертны. И мы посланы сюда не за этим. Мы только идем по их следу. Как только они попытаются открыть врата - мы постараемся их закрыть. Вот и все.
– Так ведь они нас точно того! Ты - чудо свое отдал! Флик - сдвинулся...
– На Флика не наезжай! Если нам каюк будет, то ты - не меньше его виноват!
Да-да! Думаешь, я про твои походы в тамбур не в курсе? Вот и помолчи лучше! Знаешь, мне тут удав Петровича снился, будто я с ним разговаривал.
Ты только не смотри на меня так! Мне там мысль у него одна понравилась. Он считает, что если миру суждено погибнуть, то никакие привратники его не удержат. Мы просто должны пытаться оказаться там, где они эти врата открывать будут. Наша задача - дойти до врат живыми. Хотя бы раз, Грег.
Там - сориентируемся по обстановке.
– Вот, бля! А этого гадского змея, который живет у Петровича, я вообще на дух не воспринимаю. Особенно после того, как он у меня как-то в башке до утра хихикал над какой-то пакостью. Все шипел, что сюрприз меня ждет большой-пребольшой. И когда такой вот червяк говорящий про сюрпризы шипит, то, сам понимаешь, мало, что хорошего ожидается. А что мужику вообще от этой гниды перепадает в смысле сюрпризов, мы знаем из сказочки про райские яблочки... Тоже, бля, такой сюрприз был!
– Да какие там еще сюрпризы! Мы-то с тобой отлично знаем, что задницу нам надерут, вот и весь сюрприз будет.
– Я ведь надеялся, Седой, что отпустят нас на этот раз. И Флику даже пообещали, когда обратно сюда посылали.
– Да кто ему такое обещал? Думаешь, это от них зависит?
– А от кого это, блин, зависит? Я, Седой, почему-то очень это знать хочу!
Для начала бы я тому, от кого это зависит, глотку бы вырвал, а потом бы серьезно поговорил!
– Разговорчики в строю! Неужели ты до сих пор не понял, от кого это зависит? Дурак! От тебя это зависит! Понял? От тебя! Все бы глотки он рвал! Хрен рваный!