Армия шутит. Антология военного юмора
Шрифт:
И вот Тимофеичу операцию сделали (он в госпиталь попал после автомобильной аварии). Целых два дня мы от политики отдыхали. Такая благодать! Но едва начал в себя приходить – снова завел то же самое. Тогда Федорыч не выдержал. Вечером, когда врачей уже нет, побежал к дежурной медсестре. Изобразил соответствующую физиономию и зовет ее:
– Ой, сестра! Там Тимофеичу совсем худо! С кровати упал и бредит! Я его обратно поднял – он лежит сейчас, мечется и чепуху какую-то бормочет!
Сестра, понятное дело, перепугалась. Ей-то зачем лишние проблемы? Хватает шприц с промедолом и несется в палату. А Тимофеич лежит, и можно понять, что действительно бредит – широко жестикулирует руками и рассуждает о политике. Сестричка с ходу ласковым голосочком начинает его убаюкивать:
– Успокойтесь, успокойтесь, пожалуйста, сейчас вам укольчик
Тимофеич дисциплинированно заднюю часть подставляет – он-то ведь думает, что так и надо, врач прописал. Сестра вкатывает ему наркотическую дрянь, которая в критических случаях положена для послеоперационных. В итоге Тимофеич через несколько минут блаженно вырубается, политическая тематика заканчивается, и мы включаем по ящику фильм или концерт… Такую штуку Федорыч ухитрился с ним проделать трижды! Пока не прошли за трое суток все смены дежурных сестер.
Товарищи по оружию
Когда мне пришлось лежать в ЦНИАГе, туда поступил негр. Естественно, он притягивал всеобщее внимание, однако удовлетворить любопытство удалось далеко не сразу. Потому что по-русски он почти не понимал. И английского тоже не знал. Но потом в госпиталь поступил упоминавшийся Федорыч, немножко знавший французский. На чудовищной смеси французского и русского с добавлением английских слов им кое-как удалось наладить диалог.
Выяснилось, что негра зовут Франсуа. Что он заместитель главнокомандующего ВВС Республики Конго. По званию – капитан. Но у них там вообще самое высокое звание – подполковник. А ВВС у них состоят из двух эскадрилий, одна истребительная, другая транспортная. Заместитель главкома Франсуа одновременно командовал истребительной эскадрильей. Очень, кстати, жалел, что он летает не на транспортниках. Потому что истребители у них были советские, МиГ-21, пилоты учились в СССР и специализированное медицинское обслуживание тоже получали в СССР. А транспортники у них были французские. Их экипажи и учились, и лечились во Франции. Сами понимаете, условия были совершенно разные. Франсуа попал к нам из-за того, что проходил обследование после вынужденного катапультирования, пребывание в госпитале его правительство оплачивало в долларах. Но он, как и наши офицеры, пребывал в шестиместной палате и в столовой получал то же самое, что другие.
Ну о чем еще могли поговорить с ним советские «товарищи по оружию»? «А получаешь нормально?» – «Получаю нормально». – «А с жильем у вас как? Квартира есть?» – «Да, квартира есть. Два комната. Один этаж и два этаж». – «А жена есть?» – «Да, есть. Два раза жена есть. Хотел третий раз жена иметь, но этот авария помешал». Но особенно охотно он говорил о еде. Рассказывал о своих экзотических блюдах. «Питон – вкусно. Крокодил молодой. – он показывал длину вытянутой руки. – Вкусно. Крокодил большой – тьфу, невкусно». Оживлялся при таких разговорах, аж душой веселел. А потом как-то сникал, отправляясь в столовую, где приходилось ковырять вилкой синюю манную кашу.
Бдительность
Особисты, то есть офицеры особого отдела, были ребята умные, толковые. Других в их ведомстве не держали. Свои обязанности они выполняли тихо, спокойно, и жизнь нам никогда не портили. Другое дело – режимщики. Офицеры наших же штабов, следившие за соблюдением режима секретности. На этих должностях требовались самые твердокаменные, самые придирчивые педанты, и чем тупее, тем лучше. Чтобы личный состав не расслаблялся и чувствовал неусыпный контроль. Режимщики цеплялись по любым формальным мелочам, и по каждому пустяковому прегрешению против инструкций обязательно стучали командованию, чтобы подтвердить свою бдительность. А отдуваться после их докладов приходилось нелегко – по всем инстанциям просклоняют!
Когда в служебном здании или вблизи испытательной площадки мелькал режимщик, друг от друга разлеталось предупреждение об опасности. Периодически они наезжали с комиссиями, обходили подразделения. Тут уж наши начальники оповещали – быстро готовьтесь! Это значило – будут проверять «безопасность связи». А именно, наклеена ли на каждом телефонном аппарате бумажка «Помни! Враг подслушивает»? Или на каком-нибудь оторвалась, а новую налепить забыли? И еще будут шмонать по столам, искать «неучтенные» бумаги. Их у каждого было полно: один что-нибудь вычислял, выкладки делал, другой телефоны записал, у третьего список продуктов, которые жена поручила купить. Но инструкции требовали делать записи только в рабочих тетрадях. За «неучтенные» в приказ попадешь – вони не расхлебаешь. Выгребали вороха бумаг, спешили прятать: в раздевалке под спортивной формой, в лабораториях, в корпусе какого-нибудь прибора.
А потом режимщики придумали массовые мероприятия, где они в полной мере показывали свою значимость. Прочесывать территорию части, не спрятана ли где-нибудь вражеская разведывательная аппаратура? Но территория у нас была огромная – лес, здания, испытательные установки, стоянки техники. На поиски выгонялся весь личный состав. Любые дела прерывались или отменялись. Ну что ж, приказано – идем искать. При первом прочесывании наши офицеры с серьезными физиономиями подошли к режимщику и показали ему на старый скворечник. Озабоченно доложили – ведь никто не помнит, как и кто его вешал. А отверстие глядит прямо на окна служебных кабинетов! Потом от души насладились зрелищем, как он самолично карабкался на дерево и отдирал трухлявую, совершенно сгнившую конструкцию.
Но прочесывания стали повторяться, и мы изобрели постоянную методику. С одной стороны наша часть соседствовала с жилыми домами. Их обитатели порой ленились нести мусор на помойку и забрасывали к нам за забор, возле него валялось много всякой дряни. Когда объявляли поиски, мы шли прямо туда. Осматривали этот хлам, пока не попадалось что-нибудь подходящее: платы от разбитого радиоприемника, поломанная «рогатая» телеантенна или что-то в этом роде. Мы несли помойную находку начальнику и докладывали: обнаружен подозрительный предмет. Наш начальник игру принимал. Делал вид, что выслушал доклад всерьез, экстренно вызывал режимщика и бережно вручал ему очередной продукт археологии. Да и почему бы начальнику не подыграть? Он показывал бдительность своих подчиненных и сам получал неплохое развлечение.
«Шпион» Сашка
На испытания одного самолета к нашей части прикомандировали группу офицеров из ПВО. Мы с ними подружились, на аэродроме заходили к ним «козла забить». Одного из этих парней, старшего лейтенанта Сашу Юшкевича, любившего и умевшего остроумно пошутить, прозвали «весельчак Ю» – по мультфильму «Тайна третьей планеты».
Саша был холостяком, снял в Москве однокомнатную квартирку, а в свободное время гулял по своим холостяцким надобностям. Словом, в свободном поиске. И однажды в этом самом поиске он познакомился с девушкой-тезкой по имени Саша, которая оказалась американской туристкой русского происхождения, причем из очень богатой семьи. А в результате у двух Саш закрутилась бурная и пламенная любовь. Они несколько раз встречались, Юшкевич рассказал, что он офицер. Но девушка-то оказалась непростой. На очередном свидании, когда они гуляли по ВДНХ, их «пасли» какие-то другие американцы. Фотографировали их тайком. Скорее всего, для последующей вербовки. Но эти американцы уже были на примете у советских «органов», и их тоже «пасли». Определили, за кем они следят, и заинтересовались сладкой парочкой.
Однако Юшкевич с подругой, судя по всему, обнаружили за собой «хвост». Или те американцы обнаружили и девушке Саше подсказали. Она после этого улетела домой, а старлей пошел к своему начальству. Чистосердечно покаялся в связях с иностранкой и пообещал, что больше не будет. Шею ему намылили, но простили, даже от секретных работ не отстранили. Но теперь уже присматривали за ним, держали под контролем.
А через некоторое время американка Саша позвонила ему, что снова приезжает. «Органы» разговор, конечно, прослушали, поджидали гостью в аэропорту. Но тут-то и выяснилось, что влюбленные провели их за нос! Оказывается, они заранее сговорились, что она сообщит о приезде, но прибудет на сутки раньше того числа, которое назовет. Они получили целые сутки в свое распоряжение. Однако через сутки поджидавшие девицу оперативники не нашли ее среди пассажиров, быстро разобрались, что американка Саша прилетела еще вчера, а их обставили, как детей! Вот тут уж компетентное ведомство крепко рассердилось. Юшкевича взяли в тот же день в его гнездышке – подруга уже ушла, а он отсыпался после бурных суток. Особист, присутствовавший при этом, рассказывал, что их визиту Сашка не удивился и был совершенно спокоен. Только подошел к столу, где стояла литровая бутылка импортной водки, привезенная девушкой, и одним махом заглотил из горла чуть ли не половину. Видать, решил, что такое удовольствие он теперь получит не скоро.