Армия возмездия (Они называют меня наемником - 6)
Шрифт:
– Ты прав, одноглазый. Признаю. Давай разговаривать напрямик.
– Отлично, - сказал Фрост.
– Но, если еще хоть раз посмеешь произнести слово "одноглазый", сделаешься таким же точно сам.
– Довольно, - буркнул Коммачо.
– Хватит ругани. Согласуем план действий.
– Безусловно. А как насчет кода? Или ты хочешь выложить Рамону все без остатка?
– Ты прав. Сообщаю только то, что возможно. Армия Рамона, считая кубинских головорезов, насчитывает сейчас около восьми тысяч бойцов...
– Капитан
– Да!
Худощавый радист опрометью вырвался из палатки, замахал руками. Наемник промедлил ровно полсекунды, а затем во весь дух пустился навстречу.
– Коммачо вызывает! Лично вас!
Фрост едва не сшиб хрупкое брезентовое сооружение с опорного шеста, опрокинул складной стульчик, ухватил микрофон:
– Я слушаю, Адольфо!
– Si... Мы приблизительно в двух милях от вас. Повстанец выдержал паузу и не зря. Фрост едва не свистнул от изумления.
– Так быстро? Поздравляю.
– Нас разделяет крупное соединение противника. Мы ведем тяжелый бой. Вышли кого-нибудь на помощь, если... Связь неожиданно оборвалась. Развернувшись к радисту, Фрост рявкнул:
– В чем дело?
– Не знаю, сэр... Но первым делом он сообщил о своем местонахождении.
– Открытым текстом?
– Да, сэр.
Впрочем, подумал Фрост, сейчас это уже безразлично. Две мили расстояния! Молодец, негодник!
– Прекрасно. Передай координаты сержанту Тиммонсу. И нанеси на карту. Карту вручишь лично мне. Капитан выскочил вон из палатки, громко крича:
– Тиммонс! Тиммонс!
– Да, сэр?
Наемник резко остановился, услыхал позади топот несущегося к старшим командирам радиста.
– Вот карта, сэр! А вот координаты для вас, господин сержант.
– Две мили, Тиммонс! Шевелись, дружище! Там, по словам Коммачо, целое скопище рамоновцев. Так что бери людей и патронов побольше...
– Я?
– Кто же еще?
– ухмыльнулся Фрост. Англичанин радостно улыбнулся.
– Оно и к лучшему. Поразмяться пора...
Тиммонс осекся. Вой реактивного самолета возник над лесной чащей, приблизился, стал оглушительным.
– Воз..!
– хотел было выкрикнуть Фрост, но, подняв к небу взгляд, внезапно расхохотался.
Коммачо сдержал слово.
Опознать союзника можно было сразу и безошибочно.
На фюзеляже несущегося МИГа было выведено по-испански огромными черными буквами:
ПОГИБЕЛЬ ТИРАНУ!
Глава двадцать вторая
Гидроплан, Захваченный Адольфо Коммачо среди прочих летательных аппаратов - турбовинтовых и реактивных, - бросал мечущуюся, стремительно мчащуюся тень на зеленые джунгли внизу. Но сидевший в кабине Фрост почти не чувствовал огромной скорости.
Самолет был старым, изрядно потрепанным "Бичкрафтом". Современные модели "Бичкрафтов", припомнил наемник, отчего-то не приспособлены для посадки на воду...
Уже давным-давно капитан пообещал себе: когда-нибудь
Тиммонс пробился-таки на помощь Адольфо Коммачо, ударил по рамоновским войскам с тыла. Фрост выслал нужные подкрепления, и вскоре обе армии соединились, уничтожив разделявшую их преграду.
Состоялся военный совет, на котором и разработали окончательную стратегию дальнейших действий.
Силы Коммачо оказались на поверку еще значительнее, чем предполагал капитан: шесть тысяч бойцов. Половина из них - обученные, закаленные партизаны. Вместе с уцелевшими наемниками это составило, в общей сложности, около семи тысяч надежных штыков.
Да еще и в глубинах Монте-Асуль наспех вооружались большие и малые отряды штатских повстанцев.
Контрреволюционная армия, состоявшая под началом сеньориты Агилар-Гарсиа, была достаточно велика и хорошо оснащена, чтобы противостать Эрнесто Рамону и кубинским "добровольцам". Последних, как уже упоминалось, прислали в количестве четырех тысяч.
Но Фрост разработал отдельный порядок действий - лично для себя, и для одиннадцати сорвиголов, половину которых пришлось отбирать заново: чересчур тяжкими оказались последние схватки, слишком уж велики были потери.
Фрост не любил командовать крупными соединениями. Он почти всецело полагался на малые ударные отряды, способные, при благоприятных обстоятельствах, сделать больше, чем дивизия регулярных солдат. Одиннадцать бойцов подвергались нещадным тренировкам в продолжение трех дней. Фрост руководил занятиями сам.
После этого диверсанты погрузились на борт гидроплана, взмыли, пропали из виду. А Марина и Коммачо начали общий марш, пересекая остров по направлению к столице - Сан-Луису.
Приземлившись, - точнее, приводнившись, - они доберутся до города любым способом: на угнанной автомашине, пешком, - верхом, наконец. Войдут в Сан-Луис, а потом...
Фрост обернулся. Гидроплан уже шел на снижение. Сидевший по правому борту возле самого иллюминатора наемник невольно зажмурился, решив, будто крылья вот-вот чиркнут по древесным верхушкам, и операция оборвется, не успев даже развернуться по-настоящему.
Однако ничего не случилось, пилот вполне благополучно миновал кромку тропического леса, и двенадцати футовые сигары поплавков заскользили по атлантической глади, вздымая буруны и брызги.
– Уф!
– тихонько, чтобы никто не расслышал, выдавил Фрост. Расстегнул ремень безопасности. Потянулся, хрустя всеми суставами. Встал, прошел в кабину летчика. Поглядел через плечо, обтянутое, невзирая на жару, кожаной курткой.