Аромат обмана
Шрифт:
Но сейчас — тишина и тайна — это уже не Лилька, а Лилит. А значит — предупреждение.
20
Лилька смотрела, как мужчина одевается. Сказать, что он слишком хорошо сохранился для своих пятидесяти трех, можно только с натяжкой. Понятно: ему некогда ходить в гимнастический зал, а костюмы от именитых фирм скрывают недостатки, открывая миру хоть и немногие, но достоинства. Широкие плечи, длинные ноги. Сильные, она это уже почувствовала. Лилька ухмыльнулась. А вот живот великоват. И это она испытала на себе. Удачно, что у нее его нет, а то столкнулись бы, как два футбольных мяча. Она захихикала.
Но у него есть другие достоинства, без которых нельзя взойти по мраморным ступенькам в тот департамент, в котором он занимает не последний пост. По крайней мере, не письмоводитель, как пренебрежительно Лилька называет тех, кто ничего не стоит.
Она быстро обучалась, отселившись, как говорила, от своих корней. На самом деле корней никаких давно нет. Даже мать — уже боковая поросль. А сами корни, как полагала Лилька, давно сгнили.
— Никос говорил, что ты сообразительная… — усмехнулся мужчина, — девушка.
— Правда? А вы как думали? — сладким голосом спросила она.
— Я думал, что ты не девушка.
— Вы тоже сообразительный, — ухмыльнулась Лилька.
— Я опытный, — отозвался мужчина, застегивая рубашку. — Потом протянул к ней руки: — застегни!
Лилька удивилась, увидев запонки.
— Красивые, — похвалила она.
— Дорогие, — уточнил он.
На Лильку смотрела золотая морда тигра с глазами-алмазами.
— Это талисман или оберег? — спросила она, просовывая запонку в прорезь на манжете.
— Ты догадливая, но еще есть чему учиться, — бросил он, усмехаясь. — Одна — талисман, другая — оберег. — Ему понравилась собственная находчивость, она даже рассмешила его.
— Я готова учиться, — подала голос Лилька. Знал бы дядя, какая она догадливая на самом деле.
— Я приеду еще, — пообещал он. — Поговорим и не только… — Он многозначительно поднял брови.
Лилька не встала с кровати, не проводила его. Найдет дверь, не слепой.
Мужчина ушел. Она вытянулась на жестком широком матрасе. Поморщилась — подушка сохранила запах чужого пота. У него слишком длинные волосы для такой жары.
С тех пор как Лилька переехала сюда, она потеряла покой. Варианты, которые приведут к новому, главному успеху, крутились в голове с такой бешеной скоростью, что это стало заметно другим.
Ее новый знакомый, полковник из Генштаба, сделал неожиданное сравнение, которое сначала сильно рассмешило ее. Но, подумав, она по достоинству оценила армейскую точность.
— Ты похожа на крылатую ракету, — сказал он, так же одеваясь, как только что ушедший гость.
Правда, тот после себя оставил аромат дорогого парфюма. Она снова поморщилась.
— Ты, Лилит, каждую секунду проверяешь свой курс, а в каждую следующую его корректируешь.
Как подошел бы он ей для задуманного дела! Но у него нет больших денег, да и власти тоже. Что ж, спасибо за лестное сравнение. Насколько ей известно, крылатая ракета не промахивается, а попадает точно в цель.
В общем, она искала того, кто сумеет обанкротить хозяйство Карцевой, его купить, сделать директором ее, Лилию Решетникову. Она знала, где и как искать.
Мужчины всегда обращали на нее внимание, они тянулись к ней, но многие, подойдя совсем близко, отступали. Как будто их что-то настораживало или пугало. Она долго не могла понять, в чем дело, злилась. Лилька жаждала управлять каждым, на кого посмотрит. Она хотела превратиться в настоящую Лилит — завлекать, а потом бросать распаленного от желания, мучить…
Она узнала, что кроме гормонов, которые привлекают, есть и репелленты, которые отталкивают. Вероятно, запрет на то, чтобы «пойти до конца», у нее сидел в голове, и это чувствовали мужчины. Когда она завлекала к себе в постель поклонников Евгении, распалившихся от желания, она запросто выталкивала их. Точно так она поступила с Костей.
Но теперь, когда феромоны Карцевой наготове, никто не мог противиться ей. Вот почему этот вонючий тип оказался в ее постели. На этого человека ее навел Никос, тот самый Николай Георгиевич Никомадис, родной дядя Кости.
Она помнила, как Никос смотрел на нее во время тараканьих бегов. Да-да, именно на нее, а не на Евгению. Обычно сначала все поедали глазами подругу. Первобытные Адамы, жаждущие успокоения на нежной женской груди, думала она, кривя губы. Потом, ночью, они начинают мечтать о такой, как Лилит, которая лишила бы их сил… Конечно, нехотя признала Лилька, Никос знал, что Евгения — девушка его племянника.
Но сейчас это не важно. Никос богат, он хотел ее, с ним она должна договориться.
Лилька едва дождалась утра, потом середины дня — Никос ложился на рассвете, а значит, спал днем.
Но ровно в час дня она не выдержала. Позвонила.
— Лилит! Девочка моя! Да как же тебя не помнить! Приезжай.
Лилька приехала. Она увидела его глаза, поняла его взгляд и пожалела, что потратила феромоны зря. Он и без них готов…
Он угостил ее бокалом вина, хорошего, оценила Лилька. А она сделала ему предложение, с которым пришла. Потом он повел ее в спальню…
Вытерев пот с мохнатой груди, Никос пустился в разглагольствования. Закрыв глаза, она слушая его болтовню.