Аромат обмана
Шрифт:
— Люди покупаются на мою непосредственность. Думают, Никос давно при деньгах, он игрок, деньги сами приходят… Ха-ха… Они не знают, что Никос сам не играет, а только управляет игроками. Ха-ха… Знаешь, когда у меня был садовый домик, а не загородный дом, как сейчас, я пробурил скважину. Она глубокая, восемьдесят метров. Но вода оттуда мутнела на глазах, прямо в ведре. Сосед-химик сказал мне: — Никос, это железо. Оно растворилось, а теперь оседает. — Слушай, — ответил я, — ты меня считаешь дураком. Неужели я поверю, что железо можно растворить в воде? — Химик захлопал глазами: — А ты слыхал про Железноводск? Про воду, которую там все пьют и разливают в бутылки? — В голове моей закрутились подшипники: — Тогда почему нам не пробурить три скважины и не разливать воду в бутылки? — говорю я ему. Тогда он еще сильнее захлопал глазами.
— То были другие времена, — продолжал Никос. — Но мои мозги всегда крутились правильно… А значит, я могу оценить, как крутятся твои мозги, Лилит. Жаль, но то, что ты просишь, — не мое. Нет, не мое, — повторил он, гладя подушечками пальцев ее живот. — Я ничего не понимаю в зверях. Только в людях. Все их страсти, знаю я точно, можно купить и продать.
Лилька чувствовала, что готова разрыдаться. Он заметил:
— Ты чего, Лилит? Разве я не помогу тебе? Мне давно так не было хорошо, как с тобой. Я не знал, что такой стр-ра-астный огонь горит во мне… О… Снова…Он горит снова, посмотри, какой факел… — Он захохотал. — Фак…ел, ты слышишь, да? Ты знаешь английский? Это я придумал, заметь… Догадалась, да, на что похоже?
Лилька почувствовала, как ее надежда возвращается…
Чуть позже, вытирая пот с лохматой груди ладонью, Никос сказал ей:
— Лилит, есть такой человек в департаменте. Я познакомлю тебя с ним в клубе. Это тот химик, который все-таки стал разливать воду из моей скважины в бутылки. На этой минеральной, из Железноводска, — он засмеялся, — мы сделали первый капитал. Ха-ха…
Вечером Лилька, одетая в зеленое узкое платье с глубоким декольте, вошла в клуб вместе с Никосом. Ее украшениями служили нежная белая кожа, змеиная грация и ультрамариновые глаза. Никос представил ее человеку из департамента…
Она улыбнулась. Оказывается, это здорово — слететь с родового дерева, как слетали певчие дрозды с елки в ее огороде. Каждый год они строили на ней гнездо, выводились и улетали. Для нее этой елкой, как теперь она понимала, служил дом Карцевых. И вот теперь она улетит…
Одна неприятность — феромоны кончались. Сейчас уже не так просто проникнуть в лабораторию и взять… Отношения с Карцевыми стали напряженными с тех пор, как она переехала сюда. Внешне — все по-прежнему. Ее принимали вечером на веранде. Пили чай, обсуждали плетистые розы, которые стали хитом сезона в Петракове. А также перголы к ним из гнутых металлических прутьев. Страстное желание сограждан обладать райскими цветами хотя бы временно точно уловили мастеровые люди. Перголы, как деревенские коромысла, перекинулись над огородами. Иногда Лильке казалось, вот он — принцип времени — цепляйться, взбираться, ползти на самый верх!..
Лилька предложила Карцевым, глядя в украшенную розами даль:
— Хотите, я подарю вам перголу? По ней так удобно ползти вверх. Не обязательно розам, можно запустить даже бешеный огурец.
— Нет, — Ирина Андреевна покачала головой. — Это не наш путь. Нам нравятся деревья, которые сами тянутся вверх.
Лилька услышала в этом ответе намек, но отбросила его, не вникая. Какая ей разница теперь, что думает эта женщина.
Ей приходила мысль — купить в секс-шопе духи с феромонами, разбавить ими остатки в пузырьке. Но хотелось узнать, что там намешано на самом деле, и она спросила Ирину Андреевну.
— С ними все ясно, — объяснила Карцева. — Я уже делала анализ содержимого. — Она вынула из шкафа флакон. — Вот он. — Лилька чуть не подпрыгнула — оказался, именно такой. Тот, к которому она присматривалась в магазине. — Вылила в раковину. Надеюсь, эти, простите меня, фе-ро-мо-ны не разъели нашу сточную трубу.
Евгения засмеялась:
— Не боишься, что кто-нибудь выползет из нее на запах? — спросила она.
Лилька чувствовала, как холодеют руки. Подумать только, если бы она купила духи и развела настоящий препарат? Испортила бы все до капли! Но мать еще в детстве научила с осторожностью относиться к разным смесям. «Никогда в буфете не ешь салаты или котлеты»… — возник из детства голос матери.
— А в них есть хоть что-то, что должно работать? — не отставала Лилька.
— Кое-что есть. Я думаю, в них добавляют андростенол хряка. Он изучен, его научились синтезировать. Физиология свиней похожа на человеческую. Но духи не действуют так, как обещает аннотация. Даже для животных феромон хряка — не лучший подарок. Свинка замирает, едва дыша, а хряк начинает ходить кругами. — Она засмеялась. — Не думаю, что именно этого ожидает женщина. В общем, если это снадобье действует, то скорее психологически — успокаивает, придае женщинет уверенность.
Лилька долго перебирала тех, кто может стать проводником к успеху, пока не решилась начать с Никоса. Она даже думала про бизнесмена, которого «завалила», — мужа однокурсницы, теперь уже бывшего. Он не знает, что его страсть к Лильке оплатила жена. Но если бы он купил хозяйство, то вполне мог «забыть» сделать директором ее, Лильку.
А новый муж однокурсницы? Тоже человек при деньгах. Она познакомила с ним Лильку, представила помощницей в обретении их безоблачного счастья. Лилька почувствовала его особенный взгляд. Но знала, ничего не выйдет, потому что поняла: мужья боятся умных подруг своих жен. Опасное дело, а вдруг жена обнаружит, что ее избранник не такой умный, как ей кажется?
Мужчины вообще опасаются умных женщин. Лилька давно заметила, какие взгляды бросают на ту же Ирину Андреевну Карцеву — сперва пожирают глазами, а потом, когда она заговорит, с сожалением отводят взгляд. Она видела то, чего не видели другие — как учащается их пульс при первом взгляде, брошенном на ее грудь, мужчины это делают бессознательно: первый взгляд — туда. Жилка на шее или на виске бьется бешено. Карцева все еще хороша — не седая, не худая, как сказал о ней один из воздыхателей, а Лилька слышала. Но слишком умная…
На что вообще способны мужчины? — внезапный взрыв возмущения удивил ее. Приводить в трепет глупых гусынь своим низким голосом? А что значит этот тембр? Только то, что у его обладателя хорошо с тестостероном.
Но сегодня одним рыком мало что получишь. Теперь в цене другие качества — тонкость ума, гибкость мысли, а также терпение. Это врожденные качества не мужчины, а женщины. Причем не всякой, а такой, как Лилит. Она относила себя к этой немногочисленной категории все с большей уверенностью.