Арсен Люпен – джентльмен-грабитель (сборник)
Шрифт:
– Да, и после того, как, направив разговор в нужное мне русло, привел вас в определенное состояние духа, чтобы такой нервный и впечатлительный человек, как вы, безропотно позволил мне действовать по своему усмотрению и не вставал с кровати.
– Ваш расчет оказался верным.
– Итак, я, придя сюда, знал, что в сейфе с секретным замком спрятана шкатулка, что ключом к этому замку, его отмычкой служит семерка червей. Мне оставалось только наложить эту семерку на предназначенное ей место. Мне хватило часа поисков.
– Одного часа!
– Посмотрите внимательно на мозаичного старичка.
– На старого императора?
– Этот старый император,
– В самом деле… Но почему семерка червей открывает то большой сейф, то маленький? И почему вы сначала открыли большой сейф?
– Почему? Да потому, что я упорно накладывал семерку червей в одном и том же положении. И только вчера я заметил, что если перевернуть ее, то есть когда острие седьмого сердечка, того, что в середине, окажется вверху, а не внизу, расположение всех семи знаков изменится.
– Черт возьми!
– Вот именно «черт возьми»! Но до этого надо было додуматься.
– И вот еще что. Вы не знали о письмах до тех пор, пока госпожа Андермат…
– Заговорила о них при мне? Да, не знал. В сейфе помимо шкатулки я нашел переписку братьев, из которой узнал об их предательстве.
– Словом, вы по чистой случайности восстановили сначала историю братьев, а затем занялись поисками чертежей и документов, относящихся к подводной лодке?
– Да, по чистой случайности.
– Но какую цель вы преследовали?
Даспри прервал меня, рассмеявшись:
– Господи, как же вас заинтересовало это дело!
– Оно захватило меня.
– Ну хорошо. Чуть позже, после того как я провожу госпожу Андермат и отнесу в «Эко де Франс» заметку, которую сейчас собираюсь написать, я вернусь и мы подробно все обсудим.
Он сел и написал одну из тех коротеньких заметок, где автор дает волю фантазии. Все помнят, какая шумиха поднялась после ее опубликования:
«Арсен Люпен разгадал загадку, которую недавно поставил Сальватор. Разыскав оригиналы документов и чертежей инженера Луи Лакомба, он передал их министерству военно-морского флота. В связи с этим он объявляет подписку, чтобы передать государству первую подводную лодку, построенную по этим чертежам. И сам первым подписывается на сумму в двадцать тысяч франков».
– Двадцать тысяч франков, полученных по чекам господина Андермата? – спросил я, когда он дал мне прочитать заметку.
– Совершенно верно. Будет справедливо, если Варен частично компенсирует свое предательство.
Вот так я познакомился с Арсеном Люпеном. Вот так я узнал, что Жан Даспри, мой приятель по клубу, светский знакомый, был не кем иным, как Арсеном Люпеном, благородным грабителем. Вот так я завязал весьма приятные дружеские отношения с нашим великим человеком и постепенно благодаря доверию, которого он удостоил меня, стал его покорнейшим, вернейшим и признательнейшим историографом.
Сейф госпожи Эмбер
В три часа утра перед одним из особнячков художников, образовывавших единственную сторону бульвара Бертье, еще стояло с полдюжины экипажей. Дверь особняка открылась, и на улицу вышла группа гостей – мужчины и женщины. Четыре экипажа разъехались направо и налево. На авеню остались лишь два господина. На углу улицы Курсель, где жил один из них, они расстались. Второй решил идти пешком до ворот Майо.
Он пересек авеню Вилье и зашагал по тротуару, шедшему параллельно крепостной стене. В эту прекрасную зимнюю ночь, такую холодную и свежую, прогулка доставляла истинное удовольствие. Дышалось легко. Звук шагов весело раздавался в ночной тишине.
Но через несколько шагов у мужчины возникло неприятное ощущение, что за ним кто-то идет следом. Обернувшись, он заметил тень человека, мелькнувшую между деревьев. Он был не из трусливых, однако ускорил шаг, чтобы как можно быстрее добраться до Тернской заставы. Но тот, другой, пустился бегом. Разволновавшись, он решил дать отпор преследователю и вытащил револьвер.
Но выстрелить он не успел. Мужчина набросился на него. На безлюдном бульваре завязалась борьба, рукопашная схватка. Он сразу почувствовал, что сила на стороне нападавшего, и принялся звать на помощь. Он отчаянно отбивался, но противник повалил его на груду камней, схватил за горло и заткнул рот носовым платком. Его глаза закрылись, в ушах зазвенело. Он чуть не потерял сознание, но вдруг хватка ослабела. Мужчина, всем телом навалившийся на него, вскочил, чтобы в свою очередь защититься от неожиданного нападения.
Удар тростью по запястью, удар сапогом по щиколотке… Мужчина дважды взвыл от боли и убежал, хромая и ругаясь.
Незнакомец, не собиравшийся преследовать его, наклонился и спросил:
– Вы ранены, сударь?
Он был не ранен, а сильно оглушен и не мог держаться на ногах. К счастью, на крики прибежал один из служащих заставы. Нашли экипаж. Господин сел в него вместе со своим спасителем. Экипаж отвез их до особняка на улице Великой Армии.
На пороге хозяин особняка, полностью пришедший в себя, рассыпался в благодарностях.
– Я обязан вам жизнью, сударь. Поверьте, я никогда об этом не забуду. Сейчас я не хочу пугать жену, но я настаиваю, чтобы она сегодня же могла выразить вам нашу признательность.
И он, пригласив незнакомца на обед, назвал свое имя: Людовик Эмбер. Потом добавил:
– Могу ли я узнать, с кем имею честь…
– Разумеется, – ответил незнакомец и представился: – Арсен Люпен.
В то время Арсен Люпен еще не обладал широкой известностью, которую принесли ему дело Каорна, побег из тюрьмы Санте и множество других не менее громких подвигов. Он даже не был Арсеном Люпеном. Это имя, которому будущее готовило ослепительную славу, специально придумал для своего спасителя господин Эмбер. Можно сказать, что именно в этом деле оно получило боевое крещение. Всегда готовый к борьбе, полностью вооруженный, но, по правде говоря, без средств к существованию, без власти, которую приносит успех, Арсен Люпен был всего лишь учеником в профессии, которой вскоре мастерски овладеет.
Как же он дрожал от радости, когда, проснувшись, вспомнил о ночном приглашении! Наконец-то он приблизился к своей цели! Наконец-то он займется делом, достойным его сил и таланта! Миллионы Эмберов! Какая восхитительная добыча для его аппетитов!
Он оделся должным образом: потертый редингот, поношенные брюки, немного порыжевшая шелковая шляпа, обтрепанные манжеты и пристежные воротнички. Одежда была чистой, но от нее так и веяло бедностью. Вместо галстука он надел черный бант, заколотый булавкой с большим фальшивым бриллиантом, который ювелиры называют «крупный орех». Облачившись таким образом, он спустился по лестнице дома на Монмартре, где и жил. На четвертом этаже, не останавливаясь, он постучал набалдашником трости по створке закрытой двери. Выйдя на улицу, он направился к внешнему кольцу бульваров. Мимо шел трамвай. Он взобрался в салон. Некто, шедший следом, а именно жилец с четвертого этаж, сел рядом.