Арсенал-Коллекция 2014 № 12 (30)
Шрифт:
Кроме того, на Великих Озерах строились целые флотилии канонерских лодок, прамов, шлюпов, галер и других мелких кораблей и судов.
Основные верфи были сосредоточены в городах Портленд, Бостон, Куинси Пойнт, Нью-Йорк, Балтимор, Норфолк, Портсмут, Госпорт и ряде других, которые принадлежали частным арматорам.
Фрегат «Конститьюшн»
Сеппинговский набор. Именно так Хамфрис усиливал киль на своих фрегатах
Теоретический
Поскольку во время американской Войны за Независимость основную задачу противостояния Royal Navy взяли на себя французский и испанский флоты, США не стали развивать военное кораблестроение, и ограничились каперством и переделкой быстроходных торговых судов в военные корабли. Два самых больших корабля Континентального Флота были переданы американцам Францией - это 42-пушечный корабль французской ОИК «Бон Омм Ричард» и 74-пушечный «Америка». Сами американцы ничего крупнее 32-пушечных фрегатов (причем последние - в очень малом количестве) не строили. После победы в Войне за Независимость Континентальный Флот был распущен, а в 1785 году последний оставшийся в строю 40-пушечный фрегат «Альянс» был продан американской Ост-Индской компании Роберта Морриса.
Все изменилось с началом Великой Французской Революции. Теперь верный союзник был прочно занят своими внутренними проблемами, флот Франции слабел день ото дня из-за бегства опытных офицеров-аристократов, и США в гипотетической морской войне могли рассчитывать только на свои силы.
Толчком к созданию американского флота послужили события 1793 года, когда Англия вступила в войну с Францией. К коалиции против Франции присоединились Пруссия, Австрия, Голландия, Португалия, Испания и Королевство Обеих Сицилий. О своем нейтралитете объявили только шесть стран Европы: Швеция, Дания, Генуя, Венецианская республика, Швейцария и Турция. Россия, хотя и щедро помогала деньгами антифранцузской коалиции, войска к Рейну посылать не стала. Таким образом, против одной страны без преувеличения ополчилась практически вся Европа.
Естественно, американская торговля попала под удар, поскольку торговые связи с Францией были очень крепки. Чтобы обезопасить свою морскую коммерцию, американцы заключили договор о торговле и дружбе с Англией, что в свою очередь сильно возмутило революционную Францию, и она из друга стала медленно превращаться во врага. Вообще, революция во Франции была принята в США неоднозначно, к тому же коррупция во французских правительственных кругах была просто ужасающей, и переговоры с якобинцами часто напоминали переговоры русских князей и монгольских ханов. Французские ответственные лица требовали взяток и подарков, причем иногда только ради того, чтобы американские послы могли встретиться с членами Конвента.
Кроме того, подняли голову алжирские и тунисские пираты. Ранее они боялись высовываться из портов, поскольку там постоянно дежурили сильные эскадры Royal Navy, но теперь английский флот был занят войной с французами, и пираты начали собирать обильную жатву в Средиземном море и Атлантике из торговых судов нейтральных стран.
«Хамфрисовские фрегаты»
В декабре 1793 года начались слушания в Конгрессе, и 2 января 1794 года с перевесом всего в два голоса (46 против 44) было утверждено строительство американского военного флота. Уже 10 марта была утверждена кораблестроительная программа 1794 года, которая предусматривала постройку или приобретение за границей четырех 44-пушечных кораблей и двух 36-пушечных фрегатов для защиты торговли. Скрягами из Конгресса был также добавлен еще один пункт: в случае достижения мирных договоренностей с пиратами строительство или покупка судов может приостановиться.
Остался вопрос - какие же корабли строить или покупать? И вот тут на сцене возник Джошуа Хамфрис. Военный министр США Генри Нокс еще с 1790 года советовался с разными кораблестроителями, и в результате остановился на проекте Хамфриса, который был одержим созданием «идеального фрегата».
Теория «идеального фрегата» возникла давным-давно. Родоначальником ее можно считать британского кораблестроителя Финеаса Петта, который в 1645 году по заказу графа Уорвика создал 32-пушечный фрегат «Констант Уорвик». Этот корабль имел сильное вооружение и мог победить любого противника слабее себя (уйти от него мало кто мог), а развитое парусное вооружение позволяло ему убежать от любого противника сильнее себя. Позже такие корабли создавались либо для нападений на торговые караваны (Франция, Англия), либо в качестве «маленьких линкоров» из-за недостаточного финансирования флота (Швеция, Дания, Россия)[* В качестве последнего можно привести в пример знаменитый шведский «Венус», который был захвачен Кроуном и долгое время служил в русском флоте.].
В 1780 годах французы предложили новую интерпретацию «идеального фрегата». Это должен был быть 44-пушечный однодечный корабль, имеющий на опер-деке пушки линкорного калибра (24-фунтовые). По вооружению это была модификация корабля IV ранга (50- и 60-пушечные корабли), которые к тому времени в сражениях уже в линию баталии не ставили, а использовали для конвойной или дозорной службы. Но 50-пушечники все-таки строились как линкоры, то есть имели усиленный набор и обшивку корпуса и второй дек - соответственно, меньшую относительно фрегата нового образца скорость и худшую маневренность.
Естественно, задача размещения большой батареи на одной закрытой палубе привела к увеличению длины фрегата, что, в свою очередь, не лучшим образом сказалось на корпусе корабля. Дело в том, что на таком корабле киль берется длиннее, и, соответственно, на нос и корму в районе килевой балки приходится увеличенная масса. Если же вспомнить, что предлагалось ставить орудия линкорного калибра, эта масса должна была быть еще более значительной. Со временем в районе носа и кормы киль прогибается и принимает форму банана, в свою очередь, поперечные связи корпуса ослабляются, и надстройки испытывают растягивающую нагрузку. Конечно, если бы такой фрегат имел несколько палуб (соответственно, большее число связей между шпангоутами), киль бы деформировался гораздо меньше, но это сразу бы увеличивало высоту борта корабля и, соответственно, паразитную парусность самого корпуса. Собственно, именно поэтому 50-пушечники легко несли свои пушки - они имели дополнительный набор жесткости в виде двух палуб.
Бой «Чесапика» с британским фрегатом «Шеннон» 1 июня 1813 г. (с картины Луиса Хэйта)
Чертеж британского 50-пушечного фрегата «Президент»
Перечисленные выше особенности конструкции фрегатов (относительно большая длина, малая высота борта, острые обводы в оконечностях), оборачиваясь явными недостатками при увеличении их размеров и усилении вооружения, тем не менее, имели и достоинства. Дело в том, что увеличенная длина корабля, зауженные формы и невысокий борт обеспечивали высокую скорость (свыше 13 узлов в хороший ветер, тогда как линкоры III-I рангов давали при попутном ветре всего 8-11 узлов), а линкорный калибр пушек- увеличение веса залпа. К примеру, стандартный 36-пушечный 18-фунтовый британский фрегат нес на опер-деке двадцать шесть 18-фнт. пушек, а на надстройках - десять 9-фунтовок[** Позже часть 9-фунтовок была снята, и на их место поставлены 32-фунтовые карронады.], и обладал весом бортового залпа в 279 фунтов. Французский же 44-пушечный фрегат «Помон» (родоначальник «идеальных фрегатов») нес на главной палубе двадцать шесть 24-фнт. пушек и на надстройках восемнадцать 8-фунтовок - таким образом, мог дать с борта залп весом в 384 фунта, то есть почти в полтора раза больше. Учитывая же более высокую скорость и маневренность, такой рейдер всегда мог выбрать удобную позицию для безнаказанного расстрела стандартного фрегата с носа или кормы.
Но почти все французские рейдеры данного типа были легко захвачены обычными английскими 32- и 36-пушечными фрегатами. Оказалось, что качество экипажей у британцев несоизмеримо выше и подготовка английских матросов (как в пушечном бою, так и в управлении парусами) вполне нивелирует отставание островитян в технике.
Тем не менее, Хамфрис верил в будущее «идеальных фрегатов». Тут вполне сказывалось французское влияние, поскольку Джошуа долго работал во Франции и даже предложил проект 74-пушечного корабля «Америка», который строился во время войны за Независимость. К тому же, как инженер, он имел свои наработки по устранению недостатков 44-пушечных фрегатов, и хотел их опробовать. В 1793 году кораблестроитель писал сенатору Роберту Моррису: «Наш военно-морской флот долгое время был очень мал. Мы должны строить большие фрегаты, которые в непогоду были бы более мореходны, нежели двухпалубные корабли противника, а при слабых ветрах могли уверенно уйти от неприятеля. На данный момент подобные фрегаты наш основной противник считает бесполезными, но в случае войны ему потребуется гораздо больше подобных же кораблей, чтобы атаковать наши».