Артания
Шрифт:
Глава 2
В тесной комнатке однорукого мага Барвника все светильники были погашены, а свет шел только от самого крохотного на столе. Да и тот прикрыт сверху непрозрачным колпаком. Свет делил лицо мага на две части, нижняя стала похожа на освещенный глиняный горшок. Когда он говорил, губы шевелились, словно он мерно растирал травы для снадобий.
Напротив, на сундуке, примостился Щажард, управляющий всеми делами Куявии, пока тцар изволит развлекаться на благородной охоте.
– Что ты думаешь, – повторил он напряженно, – про этого нового
– Могла, быть просто удача, – сказал старый маг задумчиво. – Он потерял голову… А таким обычно везет. Я раньше задумывался над причинами подобного странного везения… ведь мечтающие только об одной женщине на земле – самые беззащитные существа на свете! Но им удается силой меча захватывать страны, рушить державы, разгадывать тайны, находить пути к пещерам с сокровищами. Или это не везение, а что-то иное…
Щажард прервал, морщась:
– Везение! Конечно же, простое везение. Пока его противник пытается предугадать, какой же прием применит артанин, этот дикарь просто бьет по голове. А такому достаточно попасть один раз…
– А может, в этом и есть мудрость, – сказал Барвник.
Он засмеялся. – Где можно упрощать, там упрощать необходимо. Только глупец наворачивает сложности на простые истины.
Щажард спросил с подозрением:
– Мне кажется, он тебе нравится.
– Очень, – ответил старый маг искренне. – Он чист, как круто сваренное и очищенное от скорлупы яйцо. Он незапятнан, он благороден. И еще: он любит верно, трепетно и нежно. Такими восторгаются даже враги.
– Но не помогают, – пробормотал Щажард. – Сейчас этого благородного и трепетного надо остановить. Но как?
Барвник задумался, бледные губы тронула слабая улыбка. Он покачал головой.
– Есть кое-что… Для меня просто любопытно, а ты, с твоим… гм… твоей находчивостью сумеешь воспользоваться. Щажард сказал нетерпеливо:
– Я не знаю, на что ты намекаешь, и знать не хочу. Я тоже тебя обожаю… так же. По-своему. Понял? Но пока мы с тобой соратники…
– Сообщники, – обронил старый маг.
– Что?
– Соратники и сообщники – не одно и то же, – объяснил однорукий маг рассеянно. – Вот смотри теперь сюда. Внимательно, не отводя взора!
Трясущейся рукой поставил на стол широкую чашу на низкой ножке. В ней слегка колыхнулась маслянистая жидкость, тут же застыла. Щажард решил чуть придвинуть, неудобно тянуть голову на середину стола, но чаша как примерзла. С огромным усилием перетащил на свою половину столешницы. Если бы чаша была доверху заполнена золотом, самым тяжелым из металлов, она была бы впятеро легче.
Барвник наблюдал за ним с бледной усмешкой. Щажард перевел дух, старик не так слаб, как выглядит, стоит запомнить.
– И что же? – спросил Щажард.
– Просто смотри, – сказал Барвник.
Он что-то делал за его спиной, резко запахло псиной, послышалась скороговорка заклинаний. В помещении пронеслись темные тени, пахнуло жаром и запахом горящего леса. В темной поверхности странного масла, что больше похоже на жидкое железо,
Маг продолжал бормотать, уже громче, настойчивее. В масляной жидкости проступило неясное изображение темной ночной улицы. Долго Щажард ничего не мог рассмотреть, только далекие блики факелов, краешек звездного неба, потом дважды промелькнула вроде бы человеческая фигура. Кто-то шел в тени настолько глубокой, что глаза ломило от всматривания.
– Ну и что? – спросил Щажард.
Барвник не ответил, запах паленого стал сильнее, запахло горящей шерстью. Человек передвигался в тени, наконец впереди выступил освещенный факелами дом. Красивый, богатый. Щажард чувствовал, что уже видел этот дом, но сразу не мог вспомнить, ночью все смотрится по-другому.
Человек не стал подходить к двери, а перемахнул через забор. Все время невидимый глаз следовал за ним, словно над прячущимся летела бесшумная сова и смотрела на него неотрывно. Человек забежал к маленькой боковой двери, отрывисто постучал. Прислушался, снова стукнул трижды, с разными интервалами. Дверь открылась, он шагнул в освещенный проем.
Щажард едва не вскрикнул. В освещенной комнате стояла с факелом в руке Валенсия, одна из знатнейших женщин Куябы, жена покойного володаря Гицула. Мужчина откинул на спину капюшон, распахнул объятия. Женщина выронила факел и бросилась ему на грудь. Мужчина наступил широким сапогом на пылающий факел, наступила тьма.
Щажард откинулся на спинку кресла. Мучительно хотелось видеть, что там дальше, хотя мог догадаться, но этот проклятый варвар затоптал факел, как будто чувствовал, что за ним наблюдают!
В помещении сильно пахло нечистотами. Щажард ощутил подступающую блевотину, сказал грубо:
– Распахни окна!.. Почему такая вонь?
– Таким делом занимаемся, – ответил Барвник. Однако окна распахнул, чистый воздух разбавил запах гнили, пригасил вонь. – Ну что увидел?
– Что показал, то и увидел, – буркнул Щажард. – И давно ты это обнаружил?
– С неделю.
– С неделю? И все это время молчал?
Барвник пожал острыми, как у сидящей птицы, плечами.
– А что особенного? Всего лишь артанин тайком ходит к куявке. Наши страны враждуют, всем известно, что не мешает разным людям дружить, торговать, извлекая для себя немалую выгоду. Это не запрещается. Кстати, практичные куявы из торговли с артанами извлекают выгоды больше, чем артане, это мы все знаем.
– Да при чем здесь выгода, – протянул Щажард. Мозг разогрелся от вихря мыслей, что метались в тесном черепе, как сухие листья во время урагана. – Это же сам Скилл! Наследник престола. Правда, тцар силен и крепок, но он не подлинный тцар, а лишь замещает исчезнувшего тцара, отца Скилла!.. Этот Скилл уже сейчас мог бы предъявить права на престол.
Барвник нахмурился.
– Насколько я слышал об этом Скилле, он даже не заикнется. В Артании, как известно, благородство постоянно состязается с еще большим благородством. Дядя Скилла тут же передаст ему престол, едва Скилл восхочет занять, но сам Скилл, признавая умение дяди управлять страной, предпочитает оставаться у него лучшим полководцем.