Артефактор
Шрифт:
— Никогда не видел ничего подобного… — снова задумчиво сказал Меньшов, глядя на мою руку. — Это правда все, что вы можете? Может, попробуете еще раз?
Я сжал руку и потряс ею, разгоняя серебристое облачко, а потом глубоко вдохнул и снова попытался выпустить ману через руку. И снова получил то же самое серебристое облачко! Может, оно стало чуть плотнее, а может, это мне просто показалось, но главное — с этим совершенно нельзя работать! Даже я с моим мизерным опытом в магии понимал это!
— Да уж… — хмыкнул Меньшов. — Удивительно, как маг с таким потенциалом может быть не расположен к материамагии. Я впервые вижу такой случай. Обычно чем выше
По его глазам было видно, что он хочет сказать что-то более грубое, но профессиональная этика удерживала его.
— Ничего. — я снова сжал кулак, раздавливая облако. — В конце концов, я техномант. Мне это не так важно.
— Я даже не буду говорить, как вы ошибаетесь. — Меньшов покачал головой. — Вы сами это поймете рано или поздно… А пока что…
Что именно он хотел сказать, я так и не выяснил, потому что раздался гулкий удар колокола, сообщающий о конце занятия.
— Домашнее задание для всех — отрабатывать выделение свободной маны, добиваясь большей четкости структур! — велел Меньшов, встрепенувшись. — Кроме вас… Вам бы хоть какую-то четкость для начала обрести.
Эти слова были адресованы мне. Сказав их, Меньшов снова задумался и отошел, а я встал из-за парты и пошел на выход.
Я не был расстроен — я этого и ожидал, хотя не в таких масштабах. Не зря же секстан определил меня в техноманты, несмотря на мой уровень магического потенциала. Он никогда не ошибается, а значит, мой час триумфа должен наступить на уроке техномагии, а до этого…
А до этого нас ждал вводный урок по биомагии. Преподаватель — знакомый мне толстячок в зеленом, — уже сидел на месте и, как только прозвенел колокол, начал говорить.
— Добрый день, дорогие студенты! Меня зовут Антон Сергеевич Котов, я декан факультета биомагии и преподаватель анимагии. Кто скажет, что такое анимагия? На этот раз, кроме Ады, поднялось еще несколько рук, в том числе и моя.
— О, молодой человек, прошу вас. — Котов указал на меня с улыбкой. — Поделитесь своими знаниями.
— Анимагия — это магия, связанная с превращением в животных. Это очевидно из названия. — я слегка улыбнулся.
— Совершенно верно! Напомните, как вас зовут?..
— Оникс.
— Тэр Оникс? — Котов поднял бровь. — Так или иначе, это правильный ответ, пять очков техномантам. Да, анимагия — это искусство превращения в различных животных, и это — запомните! — самый важный предмет, который вы будете изучать здесь! Анимагия поможет вам выжить и победить в любой ситуации! Вы под водой? Превратитесь в акулу и презрейте угрозу задохнуться! Падаете с крыши? Обратитесь орлом и парите! Вам нужно подняться по стене? Гекконы делают это каждый день по двадцать раз! Какой-то злодей назвал вас козлом? Не расстраивайтесь, и превратитесь в настоящего козла, чтобы врезать рогами ему по голове! Анимагия позволяет превращаться даже в разломных тварей, сохраняя все их преимущества! А самое главное — она позволяет в состоянии животного продолжать пользоваться магией! Анимагия — это потрясающее искусство, и сегодня вы в этом убедитесь на собственной… хе-хе, шкуре. Начнем с простого — научимся превращать свои ногти в длинные, острые и прочные когти. Это даже не первый уровень анимагии, это так, подготовительное упражнение. Оно ближе к мутомагии, нежели к анимагии, но оно многое вам прояснит. Делается это вот как!..
Но с анимагией у меня не получилось так же, как и с материамагией. Это было неудивительно,
Странно было думать, что во второй раз у меня получится то, что не получилось в первый. Максимум, чего я смог добиться, — это заставить кончик ногтя на указательном пальце слегка согнуться, в то время как у других всё шло намного лучше. Ада и Дима смогли полностью превратить один ноготь в коготь, Паша умудрился сделать это со всеми десятью, а те, кого распределили на факультет биомагии, не стеснялись и пошли дальше, затрагивая не только ногти, но и пальцы.
В итоге к концу урока я так ничего и не добился, получил вместе со всеми остальными домашнее задание изучить строение лап кошки и отправился на обед. Ада, Дима и Паша странно смотрели на меня, как будто собирались что-то сказать, но в итоге ни один из них так и не решился. После плотного обеда мы отправились на урок аэромагии.
— Здравствуйте, студенты! — радостно поприветствовала нас молодая женщина с волосами, окрашенными наполовину в черный, а наполовину — в белый. — Меня зовут Марина Калужская, но вы можете знать меня как Перышко! Я буду преподавать вам аэромагию, и это, без преувеличения, самый важный предмет из всех, которые вы будете изучать в нашем университете!
В аудитории раздались смешки, но Калужская, похоже, не обратила на них внимания и сразу же перешла к делу, рассказывая о газовых средах и особенностях взаимодействия с ними.
— Искусство управлять газовыми средами — это потрясающее умение, поверьте мне! Одна только способность свободно летать, лучше любой птицы, уже стоит многого! Но свободный полет — это, конечно, высший уровень аэромагии, поэтому о нем вам пока что можно только мечтать. А сегодня мы будем изучать основы аэромагии — создание контролируемого маленького торнадо!
Я не удивился, когда у меня не получилось создать торнадо. Я делал всё так же, как и остальные, но максимум, что я смог сделать, — это заставить маленький кусочек бумаги, оторванный от тетрадного листа, кружиться вокруг своей оси. И то — лежа на парте. Ни о каком торнадо не шло и речи, даже когда Ада, у которой всё получилось с первой попытки, взяла на себя ответственность и начала следить, чтобы я всё делал правильно.
Стихийная магия оказалась единственным видом магии, где требовался «вербальный компонент», как сказала Калужская. Проще говоря, стихийные заклинания требовали выкриков вроде «ку-дзё» и других непонятных звуков, чтобы заклинание сработало.
— Опытные маги могут заменять вербальные компоненты на соматические, то есть заменять звуки движениями, — объясняла Калужская, показывая, как она создает тот самый торнадо легким волнообразным движением рук. — В зависимости от стихии, которую предпочитает маг, его стиль движений меняется. Так, терраманты предпочитают короткие и уверенные жесткие движения, а пироманты — широкие и размашистые. Но вам об этом пока думать рано, это так, для общего развития.
За других не скажу, а мне об этом точно было думать рано. Сколько бы я ни шептал «э-дзё-но», сколько бы ни складывал пальцы, как показала Калужская, и сколько бы ни крутил их, торнадо у меня так и не возникло. Оставалось только признать, что в стихийной магии мне тоже не суждено добиться успеха, даже на начальном уровне.