Артур и Джордж
Шрифт:
Джордж не знает, заглушается ли весть из уважения к чувствам семьи, или же это сценический эффект. Он не знает, был ли он свидетелем правды или лжи или их смеси. Он не знает, была ли такая очевидная, неожиданная не английская пылкость тех, кто окружает его в этот вечер, доказательством шарлатанства или веры? А если веры, то истинной или ложной?
Миссис Робертс кончила передавать весть и оборачивается к мистеру Крейзу. Орган продолжает греметь, хотя заглушать нечего. Члены семьи Дойлей переглядываются. Как будет продолжаться поминовение? Гимны все пропеты, дань уважения воздана. Крайне смелый эксперимент был проведен, сэр Артур побыл среди них, его весть была передана.
Орган все играет. Но теперь он словно бы переходит к ритмам, которые выдворяют из церкви собравшихся на свадьбу или похороны: настойчиво и неутомимо вышвыривает их назад в будничный, угрюмый, немагический подлунный мир. Семья Дойлей покидает сцену, за ними следуют представители Марилбонской ассоциации спиритуалистов, ораторы и миссис Робертс. Люди встают, женщины нагибаются за сумочками под креслами, мужчины в смокингах вспоминают про цилиндры, затем — шарканье подошв, голоса — здороваются друзья и знакомые, — и по всем проходам движутся чинные неторопливые потоки. Соседи Джорджа собирают свои вещи, встают, кивают и одаряют его исчерпывающими уверенными улыбками. Джордж отвечает им улыбкой, не идущей ни в какое сравнение с подаренными ему, и не встает. Когда почти весь его сектор пустеет, он снова опускает руки и прижимает бинокль к очкам. Он снова фокусирует его на сцену, на гортензии, на ряд пустых кресел и особенно на одно пустое кресло с надписью на картоне, на то место, где сэр Артур все-таки, возможно, недавно был. Он смотрит сквозь наборы своих линз в воздух и дальше.
Что он видит?
Что он видел?
Что он увидит?
Послесловие автора
Артур продолжал являться на сеансах повсюду в мире в течение еще нескольких лет, хотя его семья подтвердила его присутствие только на единственном из частных сеансов миссис Осборн Леонард в 1937 году, на котором он предупредил, что в Англии произойдут «самые огромные перемены». Джин, ставшая убежденной спиритуалисткой после гибели брата в битве под Монсом, хранила эту веру до своей смерти в 1940 году. Мам покинула Мейсонгилл в 1917 году. Прихожане Торнтон-ин-Лонсдейла преподнесли ей «большие часы со светящимся циферблатом в кожаном футляре». Хотя в конце жизни она перебралась на юг Англии, но в доме сына не поселилась и скончалась в своем вест-гринстедском коттедже в 1920 году, когда Артур проповедовал спиритуализм в Австралии. Брайан Уоллер пережил Артура на два года.
Уилли Хорнанг умер в Сен-Жан-де-Люз в марте 1921 года; четыре месяца спустя он явился на одном из сеансов семьи Дойлей, извинился за свои прежние сомнения, касавшиеся спиритуализма, и объявил, что «Моя жуткая старая астма больше меня не мучает». Конни умерла от рака в 1924 году. Высокородный Джордж Огестес Энсон оставался на посту главного констебля Стаффордшира сорок один год, уйдя в конце концов в отставку в 1929 году. По коронационному списку 1937 года он получил титул рыцаря и умер в Бате в 1947 году. Его жена Бланш погибла во время налета вражеской авиации в 1941 году. Шарлотта Идалджи после смерти Сапурджи вернулась в Шропшир. Она умерла в Атчеме в 1924 году в возрасте восьмидесяти одного года, завещав, чтобы ее похоронили там, а не рядом с покойным мужем.
Джордж Идалджи пережил их всех. Он продолжал жить и практиковать в доме 79 на Боро-Хай-стрит до 1941 года, затем с 1942 года по 1953 год у него была приемная на Арджайл-сквер. Умер он в доме 9 в Брокен-Клоуз, Уэлуин-Гарден-Сити 17 июня 1953 года. Причиной смерти был указан тромбоз венечных артерий. Мод все еще жила с ним и зарегистрировала его смерть. В последний раз она посетила Грейт-Уайрли в 1962 году, когда подарила церкви фотографии отца и брата. Они теперь висят в ризнице Святого Марка.
Четыре года спустя после кончины сэра Артура Конан Дойля работник с фермы Энох Ноулз пятидесяти семи лет в Коронном суде Стаффордшира признал себя виновным в рассылке угрожающих и непристойных писем на протяжении тридцати лет. Ноулз сознался, что начал это в 1903 году, когда присоединился к кампании преследований, рассылая письма, подписанные «Г. Х. Дарби, Капитан уайрлийской шайки». После осуждения Ноулза Джордж Идалджи написал статью для «Дейли экспресс». В этом последнем публичном заявлении о его деле, датированном 7 ноября 1934 года, Джордж не упоминает братьев Остер, а также расовые предрассудки в качестве мотива. Он заканчивает:
Великая тайна, однако, остается неразгаданной. Выдвигались всевозможные теории. Согласно одной, располосовывания были делом рук сумасшедшего в припадке кровожадности. Согласно другой — их целью было опозорить приход и полицию; или же, возможно, это проделывал какой-то уволенный полицейский. Одну любопытную теорию мне изложил некий стаффордширец: в распарываниях был виноват не человек, а кабан или кабаны. Он предположил, что этих животных выпускали по ночам, предварительно опоив чем-то, что пробуждало в них свирепость. Он сказал, что видел одного из этих кабанов. Теория с кабанами показалась мне тогда — и кажется теперь — слишком фантастичной, чтобы отнестись к ней серьезно.
Мэри Конан Дойль, старший ребенок Артура, умерла в 1976 году. Она навсегда сохранила от отца один секрет. Туи на смертном одре не только предупредила дочь, что Артур снова женится; она также назвала его будущую жену как мисс Джин Леки.
Д. Б. Январь 2005.
Кроме письма Джин Артуру, все цитируемые письма, подписанные или анонимные, являются подлинными; так же, как цитаты из газет, правительственных докладов, выступлений в Парламенте и произведений сэра Артура Конан Дойля. Мне хотелось бы поблагодарить: сержанта стаффордширской полиции Аллана Уокера, городские архивы Бирмингемской центральной библиотеки; Службу недвижимости графства Стаффордшир; преподобного Пола Оукли; Дэниэла Стэшоуэра; Дугласа Джонсона; Джеффри Робертсона и Сумайю Партнер.