Артур, племянник Мордреда
Шрифт:
конфликта. Запрет контактов — это прежде всего запрет на вендетту. Не будь его, Дом
Иноходных Путей мог бы, с полным на то основанием, убить Мордреда. Но Мордред до недавнего
времени был вашим королем, и его смерть спровоцировала бы ответный удар по Дворам. Началась
бы война…
Кивая в знак согласия, я подумал: «Вранье. Это последняя причина. Тут есть еще что-
то…»
— …Но теперь, конечно, этот указ будет отменен. — Продолжал Ариман. — Трон заняла
королева, у которой, насколько мне известно, нет никаких личных счетов ни с кем из Дворов. Не
171
скрою —
добрососедских отношений между нашими королевствами.
— Наши с вами позиции по данному вопросу полностью совпадают, ваше величество.
— Мне тоже так кажется. — Ариман выдержал короткую паузу. — Вам, разумеется, будет
оказан соответствующий прием. Я свяжусь с главами Домов и через четыре цикла мы встретимся
с вами в официальной обстановке.
— Четыре цикла?.. А сколько длится каждый цикл?..
— По-разному, в зависимости от того, в каком порядке они следуют…
Последовательность, естественно, также меняется раз от раза… Сейчас белое небо, затем будет
синее, черное и желтое. Приблизительно шестнадцать часов биологического времени. Занимайте
пока эти апартаменты. Чуть позже мы подберем для вас что-нибудь более подходящее.
— Благодарю. Я хотел бы сказать кое-что еще. Не для протокола.
Ариман чуть наклонил голову, изображая вежливый интерес.
Я мысленно вздохнул. Я никогда не был трусом. Но я должен был сыграть роль труса
также хорошо, как Ариман играл роль незлобивого, добросердечного короля.
— Хотя я целиком и полностью поддерживаю новый политический курс, принятый
королевой Джинной, — сказал я. — Тем не менее, я являюсь реалистом и понимаю, что,
возможно, в будущем может сложиться такая ситуация, когда одно из королевств перестанет
существовать…
— Вы предвидите войну? — Ариман удивленно приподнял бровь.
— Нет, конечно, нет! — Запротестовал я. — Во всяком случае не с Хаосом. Что нам
делить?!.
Ариман благожелательно кивнул. И в самом деле, что нам делить? Ничего, кроме власти
над мирозданием…
— Может сложиться, например, ситуация, при которой кто-то из Эмеральда разрушит наш
Лабиринт, а вы, например, уничтожите Лабиринт Бранда…
— Уверяю вас, мы не собираемся этого делать.
— Я в этом уверен. — Сказал я. — Но в Хаосе, как и у нас, могут найтись свои
фанатики… экстремисты… Конечно, маловероятно, что они добьются своих целей, но полностью
такую возможность исключать все-таки нельзя.
— Да, вы правы. Нельзя. — Сочувственно кивнул Ариман.
— Я просто хочу сказать — уже не как представитель Аваллона, а как частное лицо — что
при существующем положении дел, насколько я могу судить, рядом стратегических преимуществ
обладают Дворы, а не королевства Порядка. И, если Аваллон погибнет… я этого совершенно не
хочу, но если Аваллон — по тем или иным причинам — все-таки погибнет, я бы не хотел погибать
вместе с ним. И я не хотел бы перебегать на сторону Эмеральда. Кто для меня Феникс?.. Никто и
ничто. Я знаю, что во мне течет кровь Единорога, и знаю, что Дворкин происходил из Дворов, а
значит — во мне, как в его потомке, есть толика крови Змея. Но с Фениксом меня ничто не
связывает и под крыло этой рыжей курицы я становиться не хочу. Если вдруг Аваллон рухнет, я
бы хотел быть принятым на той половине мира, которая, по совести, нам гораздо ближе, чем
Эмеральд.
Ариман кивнул.
— Я запомню ваши слова.
— Это не просто слова. — Сказал я. — Чтобы подтвердить их весомость, я хотел просить
вас позволить мне пройти Логрус.
Ариман на несколько секунд задумался.
— Кем была ваша мать? — Спросил он.
— Отраженкой. Она уже умерла.
— В вас нет крови Хаоса…
— Я полагал, что она есть во всех потомках Дворкина.
— Только до известной степени. — Возразил Ариман. — Генотип изменен, кровь Змея
вытравлена кровью Единорога. Риск при прохождении знака всегда есть, но в вашем случае риск
возрастет неимоверно. Зачем вам это?
— Потому что я не хочу, чтобы вы смотрели на меня только как на агента Порядка. Я
знаю —
собственной волей, но и, в какой-то степени, влиянием Силы. Пока это влияние происходит на
бессознательном уровне, я не могу ему противостоять. Моя приверженность определенной
стороне всегда будет четко задана. Но если я стану посвященным не только Лабиринта, но и
172
Логруса, эта предопределенность будет разрушена. Одна Сила нейтрализует влияние другой, и я
смогу сознательно выбирать между ними.
— Хорошо. — Сказал Ариман. — Лично у меня нет возражений, но, как мне кажется, с
решением вопроса — допускать вас к Логрусу или нет — не следует торопиться. У вашей