Арысь-поле
Шрифт:
Вадим ничего не понимал, а мысли носились в голове стремительные, как метеоры — начиная с того, что перед ним сидит параноик или сексуальный маньяк, и кончая существованием волшебного фотоаппарата, преобразующего внешность. Но угадать, в чем заключена правда, Вадим не мог, поэтому молча протянув руку, забрал снимок; взглянул на него и почувствовал, как глаза округляются, приоткрывается рот… Наверное, он выглядел смешно, но сделать с этой гримасой ничего не мог — она, словно приросла к лицу.
С фотографии смотрели две девушки. Одна из них, обнаженная, с распущенными русыми волосами, и бледная, как тень. Длинные ресницы удивленно взметнулись над зеленоватыми, миндалевидными глазами. Она непринужденно сидела на сером
— И вы говорите, это девочки по вызову? — прервал сумбурный поток мыслей голос Виктора, доносившийся из какого-то другого мира.
Вадим моргнул, с трудом отрываясь от фотографии, и поднял глаза.
— А на пленке еще что-нибудь есть? — он хотел оценить свойства аппарата — вдруг это, действительно, волшебная штука, и изображена на снимке всего лишь Аня, которую он не смог по-настоящему разглядеть за всей этой пьяной оргией?..
— Да, конечно, — Виктор небрежно махнул рукой, — какая-то голая девка в кустах, мужик пьяный возле джипа… я не понимаю, как можно снимать такую лажу после… — он ткнул пальцем в снимок, который Вадим крепко сжимал в руках.
Вадиму показалось, что теперь русоволосая смеется, и остальная сложная гамма чувств разом исчезла с ее лица, а смеялась она, скорее всего, над ним…
— Я не знаю, кто это, — Вадим прикрыл изображение ладонью, чтоб спрятаться от издевательского смеха.
— Вы убиваете меня, — Виктор расстроено вздохнул, — их надо найти немедленно. Вы понимаете? Немедленно! Это наше с вами будущее! Это огромные деньги!..
Вадим положил фотографию картинкой вниз, но рука сама потянулась, чтоб перевернуть ее и снова поймать взгляд неизвестной — ему даже пришлось трусливо опустить руки.
— Это не я снимал, — сказал он, — мои работы — как раз та голая девка в кустах и пьяный мужик. Я нашел этот фотоаппарат.
— Вы врете! — Виктор ударил ладонью по столу, — Вадим, вы сами ничего не сможете сделать. У вас нет нужных связей; вас обворуют издатели, в конце концов!..
— Я даю вам честное слово, что фотографировал не я. Я, действительно, нашел этот аппарат. Да, он дорогой, хороший — я сам удивился…
— Где нашли?
— На берегу реки. Пошел за дровами для костра и нашел.
— Если это правда, значит, все дальнейшее бессмысленно, — Виктор тяжело вздохнул, — вся предыдущая эротическая фотография умрет, если кто-нибудь вытащит этих девочек на обложку журнала. А надо быть полным кретином, чтоб этого не сделать… Вадим, вы должны их найти. Простите, вы, вообще, чем занимаетесь?
— У меня свой бизнес. Несколько аптек по городу…
— Боже, какой примитив!.. Бросайте это занятие! Вы должны искать, только искать… У вас будет особняк в Майами и квартира в Париже, а не аптеки в этом заштатном городишке! Вы меня понимаете?
— Понимаю, но от этого не легче, — больше он не мог сдерживать руки — они тянулись к фотографии против его воли.
Выражение глаз девушки снова изменилось. Теперь в
— Я не знаю, как это сделать, но я подумаю…
Вадим решил, что должен уйти отсюда немедленно — его волновали даже не обещанные миллионы, а собственное состояние, возникающее при виде снимка. Это было ненормально, и поэтому пугало.
Он встал, забрав фотографию вместе с остальным пакетом.
— Заклинаю вас… — заговорщически прошептал Виктор, — бросайте все дела и занимайтесь только этим. И приходите в любое время, если что-нибудь узнаете. Учтите, сами вы ничего не добьетесь, поэтому не стоит меня обманывать.
— Я понял, — механически пожав протянутую руку, Вадим прошел мимо гудящей печатаной машины, улыбающейся продавщицы, которая показалась страшненькой дурнушкой, и вышел на улицу, где его обдало жаром, будто он спустился в ад; как слепой, добрел до машины и влез в ее раскаленное чрево. Завел двигатель, но понял, что не сможет тронуться с места, пока снова не взглянет на фотографию и не увидит, что нового скажут ему зеленые глаза. Вытащил снимок. Яркий солнечный свет ничего не изменил в восприятии картинки, но теперь, сидя в одиночестве и не слыша восторженных причитаний Виктора, он смог, наконец, разглядеть и вторую девушку. Вернее, он видел ее и раньше, но тогда они обе, как бы сливались в единое целое, и глаза их выражали одну совокупную точку зрения. Теперь они разделились. Русоволосая отступила в невидимую тень, окончательно растворяясь в окружающем пространстве. Ее эмоции потускнели, стали более скрытыми и приглушенными, глаза уже не смеялись и не манили так откровенно, зато взгляд второй, темноволосой, вроде, окреп, став требовательным. Вадиму показалось, что он наполнен каким-то дьявольским туманом — не хватало только запаха серы… Правда, нельзя сказать, что она подавляла русоволосую — она просто стала солировать в дуэте, но второй голос оставался не менее прекрасным, и без него полной гармонии не могло быть.
Вадим впился глазами в русоволосую — она казалась ему ближе. Именно, она выражала то желание, которое почувствовал он в кабинете несколько минут назад, а брюнетке, наверное, принадлежал язвительный смех, так смутивший его.
Сейчас желание в зеленых глазах угасло. Появилась томная нега, словно она отдыхала, а ее партнерша превратилась в ревностную защитницу и покровительницу. Вадим подумал, что тоже смог бы стать ей защитой, если б только удалось отыскать ее среди всей огромной людской массы. Он поднял голову на плавно перемещавшийся людской поток. Нет, никто из них никогда не видел этих глаз, иначе б они не спешили так безразлично по своим пустым, мелким делишкам. Оставался только один человек, который имел хотя бы косвенное отношении к тайне, и к которому Вадим мог обратиться. Достав телефон, он отыскал нужный номер.
— Привет, Слав. Это Вадим… Да, уже соскучился. Ты где находишься? На работе?.. И много у тебя дел?.. Да, есть проблемы… Не знаю, серьезные или нет, но надо поговорить… Хорошо… я знаю, где это, — он бросил аппарат на сиденье, рядом с фотографией, и дал задний ход, встраиваясь в поток.
Фотография лежала картинкой вниз, но, тем не менее, Вадим постоянно косил на нее взгляд, словно ожидая, что изображение должно проявиться и на другой стороне. …Нет, так вести машину невозможно… — он спрятал фото в бардачок. Сразу на душе стало спокойнее, и появилась возможность сосредоточиться на дороге. Еще Вадим вспомнил, куда собирался изначально. …Да черт с ними, пусть разгильдяйствуют!.. Тут появились дела поважнее!.. Маршрут был изменен с такой легкостью, что он сам удивился — такого с ним еще не случалось.