Ашборнский пастор
Шрифт:
После трех месяцев тщательных разысканий я ничего еще не нашел.
Однако я не отчаивался, и наконец в мои руки попал пожелтевший листик бумаги с небольшой и едва читаемой записью, которая, похоже, имела отношение к предмету моих розысков, хотя уверенности в этом у меня не было.
В этой записи шла речь о небольшом каменном кресте, который стоит в углу кладбища и, согласно преданию, водружен на могиле женщины, покончившей жизнь самоубийством.
Вот, дорогой мой Петрус, воспроизводимый дословно текст этой записи, лишь усилившей мое любопытство:
«В год 1650-й от Воплощения Христова, [437] я, Альберт Матрониус, магистр [438]
Да ниспошлет Господь УПОКОЕНИЕ смертным останкам несчастной, почиющей здесь в могиле!»
Слово «упокоение» было дважды подчеркнуто.
К чему другому могло относиться это слово «УПОКОЕНИЕ», если только достопочтенный доктор Альберт Матрониус не желал упокоения душе особы, погребенной под этим камнем с тем, чтобы, вкушая наконец упокоен и е, ей недостающее, она мирно лежала бы в могиле, так же мирно, как те души, которых ничто не тревожит?
437
Воплощение Христово – основной догмат христианской церкви, утверждающий, что Иисус Христос, Сын Божий и Спаситель, имел и человеческую природу и тело, воспринятые им от Богоматери Девы Марии. Поэтому в телесной природе своей Христос подчинялся тем же законам, что и люди. Хронологически Воплощение совпадает с Рождеством Христовым.
438
Магистр – средневековая ученая степень, рангом ниже докторской.
Было ясно, что я, подобно охотнику, обходящему огороженное пространство, напал на след.
Однако, найдя этот след, я сразу же его потерял.
И правда, какой вывод мог я извлечь из этой записи, если даже предположить, что она относилась к даме в сером?
Текст говорил мне о том, что похороненная под каменным крестом женщина не обрела упокоения, даруемого после смерти христианской душе, но он не говорил мне, какое событие, какое злоключение, какое бедствие привели к утрате этого упокоения.
Правда, на такой вопрос предание давало свой ответ: «Самоубийство!»
Но каким же образом самоубийство женщины, похороненной в углу кладбища, могло лечь как проклятие на судьбы пасторов, не имевших ничего общего с этой женщиной, которая умерла задолго до их рождения, и приехавших служить в уэстонском приходе?
Почему это проклятие теряло свою власть над теми пасторами, у которых не было детей или у которых росли обычные дети?
Почему это проклятие, не касавшееся других детей, падало только на головы братьев-близнецов?
То были серьезные, а следовательно, интересные вопросы, на которые никаким образом не отвечала найденная мною запись.
Я продолжал изучать архивы до 1382 года, эпохи, когда были осуждены десять положений Уиклифа и когда переводчик Библии, предшественник Яна Гуса, [439] и Лютера [440] утренняя звезда Реформации, был изгнан из Оксфорда. [441]
Мне совершенно ничего не удалось обнаружить.
439
Гус, Ян (1371–1415) – чешский религиозный реформатор, профессор Пражского университета. Он считал папу главой церкви, но не наместником Христа на земле, обладающим особой благодатью. Одновременно с религиозными требованиями Гус выставлял и национальные, настаивая на том, что богослужение, проповедь и образование должны проводиться на чешском языке, а не на латинском, как требовал католицизм. Ему удалось добиться передачи управления Пражским университетом от немцев в руки чехов. Гуса пригласили на Констанцский собор католической церкви (1414–1419) якобы для обсуждения его идей. Председательствовавший на Соборе император Сигизмунд I (1363–1437; правил с 1411 г.) выдал ему охранную грамоту, однако на Соборе его обвинили в ереси и приговорили к смерти. Отцы Собора заявили императору, что обещание, данное еретику, не имеет силы. В 1415 г. Ян Гус был сожжен. Смерть Гуса вызвала в Чехии возмущение
440
Лютер, Мартин (1483–1546) – основоположник Реформации в Германии, начало которой положило его выступление в 1517 г. в городе Виттенберге с тезисами против основных догматов католицизма; основатель одного из течений протестантизма – лютеранства.
441
В 1377 г. папа Григорий XI прислал в Англию пять булл, в которых он предавал осуждению 18 положений, извлеченных из сочинений Уиклифа. Однако лишь через пять лет, в мае 1382 г., собор из 10 епископов и 50 других лиц осудил учение как еретическое и приговорил реформатора покинуть Оксфорд. Уиклиф удалился в свой приход, находившийся близ Оксфорда, и последние два года своей жизни занимался тем, что уточнял сделанный им перевод Библии. Учение его оказало большое влияние как на Яна Гуса, так и на Лютера.
Дженни, которая все время видела меня погрузившимся в разыскания, похоже, верила, что это было нужно мне для подготовки большого исторического труда, о котором я Вам говорил, труда, освещающего истоки, существование и упадок галло-кимров. Она тем более в это верила, поскольку первое, что я сделал, как только привел в относительный порядок мой письменный стол, так это вывел на первой странице великолепной тетради заглавие этого труда.
Но мои мысли занимали отнюдь не галло-кимры: я думал о даме в сером. Однако время шло; вот уже три месяца я служил пастором в уэстонском приходе, и, поскольку по протекции мне авансом засчитали триместр, я в первые дни января получил половину моего годового жалованья…
Из этой сотни фунтов стерлингов у нас, благодаря предпринятым мерам экономии, осталось семьдесят шесть.
Из них мы двадцать пять отложили для нашего бывшего хозяина-медника с тем, чтобы погасить половину нашего денежного долга; еще пятнадцать предназначалось доброму г-ну Смиту, который сам взял взаймы эту сумму.
Так что нам оставалось тридцать шесть фунтов стерлингов, чтобы дожить до следующего триместра, то есть вдвое больше того, что требовалось людям бережливым и привыкшим мало тратить на жизнь, а мы такими и были.
Вот уже несколько дней я замечал у Дженни легкие признаки какого-то недомогания; ею овладело смутное беспокойство по поводу родителей.
Между тем торговый дом Беринга уведомил меня, что судно, ведомое одним из сыновей владельца дома, вскоре отходит в Ливерпуль.
От Ливерпуля до Уэрксуэрта всего лишь два десятка льё, и притом их соединяет одна из самых гладких дорог.
Я предложил Дженни нанести короткий визит ее родителям и самой доставить пятнадцать фунтов стерлингов г-ну Смиту и двадцать пять – нашему бывшему хозяину.
По сути, таково было желание самой Дженни; минуту она ему противилась, а кончила тем, что уступила.
Я попросил ее выразить г-ну и г-же Смит всю мою сыновью любовь, а моему другу-меднику вручить письмо, в котором я самым дружеским образом предлагал ему, если он будет в Уэльсе, заехать и ко мне.
Таким образом, все было подготовлено к отъезду Дженни; правда, поскольку ветер дул с северо-запада и, следовательно, в прямо противоположном направлении, отплытие перенесли недели на три.
Но к концу января ветер снова стал попутным, мы получили уведомление торгового дома Беринга о том, что судно готово к отплытию, и я сам сопровождал Дженни до Милфорда.
Казалось, ждали только нашего прибытия, чтобы поднять якорь. Едва я успел поцеловать Дженни и подать ей руку, помогая взойти по трапу на борт, как судно отчалило, величаво рассекая воды в бухте Святой Анны, [442] и через час исчезло из виду за мысом, протянувшимся в море в сторону острова Стокхем. [443]
442
Бухта Святой Анны – залив Ирландского моря в Западном Уэльсе, близ Милфорда.
443
Стокхем (Stockham) – вероятно, имеется в виду остров Скокхолм (Skokholm) у западной оконечности Уэльса.