Ассасин
Шрифт:
– Вот рассказывал я вам все это, душу, так сказать, изливал, вспоминая факты своей биографии, и со страшной силой мне домой захотелось. Друзей проведать да родной город посмотреть.
– А как же новая жизнь, которую вы решили начать?
Я пожал плечами:
– Не собираюсь же я к старому ремеслу возвращаться? Так, проведу недельку, утолю чувство острой ностальгии и вернусь сюда.
– Почему вы сказали, что хотите посмотреть город и увидеться с друзьями, но не произнесли ни слова про родных?
– Ну, во-первых, отец вряд ли будет рад меня видеть, - ответил я, листая приложение по поиску попутчиков.
– Ага, вот и подходящий рейс. Простите, док. Это я не вам. А во-вторых, родитель с мачехой рванули в столицу. А жаль. Хотя нет, это я вру. Ни капельки не жаль. Я же горе семьи. Отец видный адвокат, а сын - жулик и аферист. Мрак! Ужас! Кошмар! А вот и время как раз к концу подошло.
Я вскочил с кушетки, подхватывая с пола и забрасывая за спину полупустой рюкзак.
– Точно не переспим? Возможно, это будет лучший секс в вашей жизни, доктор.
Я замер, с интересом ожидая реакции девушки. Но та лишь неопределенно повела плечами.
– Это скорее нет, чем да?
– уточнил я.
– Эх, придет время - и вы будете жалеть о проявленной глупости. Удачи вам, док. Карьерного роста и поскорее выбраться из этой дыры. Здесь же одни неадекваты.
Уже у двери я остановился. Обернулся:
– Прощайте. Авось еще свидимся. Может, тогда вы одумаетесь и все-таки согласитесь.
С этими словами я постучал ладонью, по кулаку, в известном всему миру жесте. В ответ в меня полетела папка. Но я оказался проворнее, быстро юркнув за дверь. Весьма довольный собой и насвистывая мелодию FPG, вприпрыжку спустился по лестнице на первый этаж, пересек холл и, передал бумаги охраннику на вахте.
– Пора?
– с улыбкой спросил сидевший за толстым стеклом мужик в синей ЧОПовской форме, нажимая на кнопку. И на турникете загорелась зеленая стрелка, которая указывала на свободу.
Я лишь кивнул, толкнув поручень, и подошел к двери.
– Удачи.
Но я уже вышел из клиники. Задрав голову вверх,словно любуясь синим небом, я вдохнул полную грудь воздуха. Хотелось заорать что-нибудь о свободе, только вот за такой неразумный поступок, меня могли бы закрыть в этой дурке еще месяца на три. Поэтому я молча спустился по широким мраморным ступенькам, и пошел прочь от этого гостеприимного места. Лишь отойдя на десяток шагов, я остановился, обернулся, взглянув на вывеску.
– "Клиника доктора Зильбенштока” - прочел я и сплюнул под ноги.
– Горите вы в аду. Никогда не любил мозгоправов. Пора возвращаться домой. Засиделся я тут.
Руки словно сами вытащили из кармана джинсов телефон и набрали номер, найденный мной в приложении по поиску попутчиков.
– Алло, Инна?
– вежливо спросил я, едва услышав в трубке голос собеседницы.
– Вы сегодня уезжаете из города. У вас еще остались места?
– Да, - ответил мне милый женский голос.
– Только там было указано, что предпочтительно девушка…
– О, не волнуйтесь, - усмехнувшись, произнес я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно милее и безобиднее.
– Я очень болтлив и крайне неконфликтный. Мухи не обижу.
Глава 1. Добро пожаловать домой
– Вот он. Город Мечты, - протянул мой товарищ.
– Бывал здесь?
– Давно, - хмуро ответил я.
– В прошлой жизни.
Мы стояли возле вестибюля станции метро “Горьковская”. Напротив сквера, разбитого на одной из центральных городских площадей. Прямо передо мной открывался вид на аллею, по обе стороны которой тянулись ровные ряды фонарей. Аллея упиралась в памятник Буревестнику Революции. Заложив руки за спину, он равнодушно взирал с высокого постамента на прогуливающийся по аллее народ.
Весна в этом году выдалась очень жаркой, и клумбы, разбитые на ровные квадраты, уже покрылись пестрым ковром распустившихся цветов. Площадь окружил ряд деревьев, расступавшихся у перехода от станции метро к площади. Словно стена, которая отгородила дивный, полный магии мир зеленой зоны сквера от возвышающимися вокруг ровными рядами серых двадцати пятиэтажных свечек.
За время моего отсутствия, эта часть города очень изменилась. Из знакомых мне мест я смог лишь распознать памятник Буревестнику Революции, да четырехэтажное здание Дома Связи на пересечении Большой Покровской и Буревестника Революции. А больше на площади не было ничего, что я смог бы узнать. Серые панельные многоэтажки исчезли, уступив место блестящим на солнце высотным новостройкам с огромными панорамными окнами. Взгляд то и дело цеплялся за великое множество разноцветных вывесок банков, сетевых магазинов, ювелирных салонов и страховых компаний. Буквы неоновой рекламы крупных корпораций с безразличием взирали с крыш домов. И рассматривая все это великолепие, мелькнула мысль, что меня привезли не в тот город. Лишь обозначение метрополитена на дверях вестибюля станции метро, указывало на то, что город был тот самый.
Новоявленный приятель хлопнул меня по плечу, и от этой фамильярности я поморщился. Как говорил один мой товарищ: “ты мне еще в тюрьме надоел”. И эта поговорка уж очень подходила к этому новому знакомцу. Он успел порядком меня утомить, щедро делясь ненужной информацией. Я узнал, что зовут его Иван, родом он издалека. Недавно развелся, жена забрала ребенка и уехала к родителям, а сам Ванюша ушел в бессрочный запой, затянувшийся на многие месяцы. И за время нашего путешествия, Ваня в красках успел описать каждый день этой затяжной попойки. Рот у моего собеседника не закрывался ни на секунду, так что отчасти я понимал водителя сервиса по подбору попутчиков. Едва высадив нас у станции метро “Горьковская”, девочка рванула с места, растворившись в плотном потоке машин.
– Тебе здесь понравится, - усмехнулся Иван.
– Не сомневаюсь, - ответил я, стараясь как можно быстрее пресечь порядком утомивший меня разговор. Однако, собеседник все не унимался и открыл было рот, чтобы спросить ещё что-то, но в этот момент у выхода из метро затормозила новенькая чёрная иномарка, и из неё выскочил невысокий, коротко стриженный черноволосый крепыш. Силясь кого-то найти, он зорко всматривался в поток людей. Заметив нас, он радостно усмехнулся и направился в мою сторону.
Поболтал бы с тобой еще, да за мной уже прибыли, - словно извиняясь, сказал я Ванюше.
По поводу продолжения общения я нагло врал. И в голосе моем не слышалось ничего кроме неподдельного облегчения.
Мой новоявленный друг состроил кислую мину и протянул мне руку для прощания, но был тут же немилосердно оттеснен широким плечом подошедшего:
Ты кто такой?
– довольно грубо спросил крепыш.
– А ну, давай. Живо проваливай отсюда. Развелось попрошаек. Прости, братец, Торопился как мог. Летел быстрее пули. И вот я здесь.