Assassin’s Creed: Brotherhood
Шрифт:
— Мы едва не попались, дядя.
Старший пожал плечами и улыбнулся, немного болезненно. Из седельной сумки Марио вытащил кожаную флягу с терпким красным вином и протянул племяннику.
— Держи, — сказал он, медленно выдыхая. — Ты молодец.
Эцио глотнул и скривился.
— Откуда ты это взял?
— Это лучшее вино в «Спящей лисе», — ответил Марио, широко улыбаясь. — Когда доберемся до Монтериджони, сможешь нормально поесть.
Усмехнувшись, Эцио передал флягу обратно дяде, но тут на его лице появилось беспокойство.
— Что случилось? — мягко спросил Марио.
Эцио медленно вытащил из сумки Яблоко.
— Вот. Что мне с ним сделать?
Марио мрачно посмотрел на него.
— Это большая ответственность. И только ты можешь взять ее на себя.
— Разве я справлюсь?
— А что говорит тебе сердце?
— Оно советует мне избавиться от него. Но разум…
— Его доверили тебе… некие Силы, с которыми ты столкнулся в Сокровищнице, — торжественно произнес Марио. — Они не отдали бы его снова в руки смертного, если бы намеревались сделать это с самого начала.
— Это слишком опасно. Если оно снова попадет не в те руки…
Эцио посмотрел на реку, чьи зловещие воды медленно текли прочь. Марио с надеждой посмотрел на племянника.
Эцио взвесил Яблоко в правой руке, одетой в перчатку. И все же он колебался. Он знал, что не имеет права выбросить такое сокровище, слова дяди заставили его сомневаться. Конечно, Минерва не позволила бы ему унести Яблоко, если бы на то не было причины.
— Решение принимать только тебе, — проговорил Марио. — Но если ты не хочешь взваливать на себя ответственность за него прямо сейчас, отдай его на хранение. Когда ты успокоишься, то сможешь забрать его.
Эцио все еще сомневался. Потом они одновременно услышали доносящийся издалека грохот копыт и лай собак.
— Эти ублюдки не собираются легко сдаваться, — процедил сквозь зубы Марио. — Ну же, отдай его мне.
Эцио вздохнул, убрал Яблоко обратно в кожаный мешочек и передал ее Марио, который быстро спрятал его в седельную сумку.
— Теперь, — сказал Марио, — нужно загнать этих кляч в реку, и перебраться на тот берег. Это собьет со следа проклятых псов. Даже если они окажутся достаточно умны, чтобы переплыть Тибр, то потеряют нас в лесу. Поехали. Завтра в это же время я хочу быть уже в Монтериджони.
— Придется скакать очень быстро.
Марио ударил коленями коня. Зверь встал на дыбы, в уголках его рта появилась пена.
— Очень, — кивнул Марио. — Потому что теперь нам придется бороться не только с Родриго. Теперь с ним его сын и дочь — Чезаре и Лукреция.
— И они..?
— Самые опасные люди из тех, кого ты когда-либо встречал.
Глава 4
Когда на следующий день на холме на горизонте появился небольшой окруженный стеной город Монтериджони, над которым возвышалась крепость Марио, стоял полдень. Они добрались куда быстрее, чем ожидали, и теперь сбавили темп, щадя коней.
— А потом Минерва рассказала мне о солнце, — проговорил Эцио. — Она рассказала о катастрофе, произошедшей очень давно, и предсказала другую, которая должна будет случиться…
— Но не сейчас, а в будущем, верно? — уточнил Марио. — Тогда не будем волноваться об этом.
— Да, — кивнул Эцио. — Удивляюсь, сколько нам еще предстоит сделать. — Он остановился, задумавшись. — Возможно, скоро все закончится.
— Разве это плохо?
Эцио собирался ответить, когда раздался грохот взрыва — палили городские пушки. Он обнажил меч и привстал в седле, рассматривая крепостные стены.
— Не бойся, — от души рассмеялся Марио. — Это всего лишь учения. Мы обновили арсенал и установили пушки по всей крепостной стене. И проводим ежедневные тренировки.
— И сейчас они прицелятся в нас.
— Не волнуйся, — повторил Марио. — Конечно, моим людям необходима постоянная практика, но у них хватит ума не стрелять в босса!
Чрез некоторое время они въехали через распахнутые главные ворота и поехали по широкой улице, ведущей к цитадели. Вдоль улицы столпились люди, смотревшие на Эцио со смесью уважения, восхищения и любви.
— С возвращением, Эцио! — сказала ему одна женщина.
— Троекратное ура для Эцио! — раздался детский голос.
— Доброго дня, братишка, — ответил ему Эцио и обратился к Марио. — Как же хорошо быть дома.
— Кажется, они больше рады видеть тебя, чем меня, — отозвался Марио, но, говоря это, он улыбался. И действительно, многие старейшие жители города радовались его возвращению.
— Я с нетерпением жду встречи с семьей, — сказал Эцио. — Мы давно не виделись.
— Действительно. Кое-кто с нетерпением ждет встречи с тобой.
— Кто?
— А ты сам не догадываешься? Ты слишком много времени уделяешь долгу перед Братством.
— Ну, конечно. Ты говорил о маме и сестре. Как они?
— Хорошо. Твоя сестра была весьма опечалена смертью мужа, но время лечит все раны. Думаю, теперь ей намного лучше. Кстати, вот и она.
Они въехали во двор укрепленной резиденции Марио и спешились. Наверху мраморной лестницы, ведущей к главному входу, появилась сестра Эцио, Клаудиа, сбежала по ступенькам вниз, прямо в объятия брата.
— Брат! — воскликнула она, обнимая его. — Твое возвращение домой — самый лучший подарок на день рождения, о котором я только мечтала!
— Клаудиа, дорогая моя, — проговорил Эцио, прижимая ее к себе. — Как же хорошо вернуться домой. Как мама?
— Слава Богу, хорошо. Она умирает от желания тебя увидеть. Мы были как на иголках, с тех пор, как узнали, что ты возвращаешься. Твоя слава бежит впереди тебя.
— Пойдем, — позвал Марио.
— Кое-кто еще очень хочет увидеть тебя, — продолжала Клаудиа, взяв брата под руку. Они вместе поднялись по лестнице. — Графиня Форли.