Ассирийское наследство
Шрифт:
Надежда почувствовала, как тетя Вася незаметно подталкивает ее ближе к ларьку.
— Что-то мне нехорошо, постоим тут немножко. — Она прислонилась к стене и утомленно откинула голову, но Надежда-то прекрасно видела, что старуха вполне сносно себя чувствует, глаза у нее блестят и голос твердый, просто ее чем-то заинтересовал ларек холодной сапожницы.
Двое в ларьке не обратили на них никакого внимания — они ругались. Да, Надежда поняла это по жестам и повышенному голосу тетки. Она гортанно что-то
Первая мысль, которая пришла Надежда в голову, была о том, что парень — рэкетир, то есть он собирает деньги с таких ларечников.
Но парень, как ни странно, не был похож на бандита. Волосы хорошие, вьющиеся, одет чисто и вполне прилично. Никаких ярких спортивных костюмов — обычные джинсы и куртка. Никаких золотых цепей и «гаек» на пальцах. Выражение лица сердитое, но не тупое и не злобное.
Тетка совершенно уже высунулась из ларька и сердито закричала на парня. Тот резко ответил, дернул широкими плечами, повернулся и пошел по Литейному быстрым шагом, сунув руки в карманы. Тетка крикнула ему что-то вслед и скрылась в своей будке.
Тетя Вася встрепенулась и бодрым шагом отправилась домой, благо было уже недалеко. Поднимаясь по лестнице, Надежда не удержалась:
— Тетя Вася, чем вас так заинтересовала тетка Галия?
— Ее так зовут? — обернулась старуха. — Ты ее знаешь?
— А ее все тут знают, — махнула рукой Надежда, — сколько себя помню, она всегда здесь сидела. Какая-то она.., из южных народностей, но по-русски хорошо говорит, давно, видно, здесь живет.
— Давно живет, — хмыкнула тетя Вася, — ну-ну...
Надежда открыла дверь своим ключом, и мать выглянула из кухни, откуда доносились аппетитные запахи: тушеного мяса с картошкой и сдобных булочек с корицей.
Надежда сглотнула голодную слюну и обрадовалась — она ела сегодня только рано утром, перед работой.
— Ну как там? — тихонько спросила мать. — Прояснилось что-то?
Тетя Вася, не отвечая, устремилась в свою комнату и вышла оттуда тотчас же, держа в руках свои неказистые, но достаточно еще крепкие ботинки. На ногах тети Васи были домашние шлепанцы.
— Я вниз спущусь, обувь починить, — сказала она в ответ на приглашение матери пообедать.
— Зачем ее чинить? — хором удивились Надежда с матерью. — Набойки совсем свежие...
— Вот как раз... — Тетя Вася скрылась на кухне и вернулась оттуда с большим столовым ножом.
Этим ножом она безуспешно попыталась подковырнуть набойку.
— Что вы делаете? — опять-таки хором вскричали мать и дочь, но старуха только отмахнулась от них нетерпеливо и продолжала свое неблагодарное занятие. И когда Надежда уже мигнула матери, что старуху нужно схватить и отнять нож, а то как бы она не начала гоняться с ним по всему дому, усилия тети Васи увенчались
— Вот, — торжествующе произнесла она, держа в руках оторванную набойку, — а говорят, сейчас мастеров хороших не осталось. Посмотрим, как ваша Галия с этим справится.
Она направилась к двери, но тут Надежда, сообразив, что обед отодвигается на неопределенно долгое время, озверела и схватила ее за рукав.
— Пока не объясните, что происходит, никуда не пойдете!
Тетя Вася выдернула руку, потом выпрямилась, став похожей на Станиславского, но, заглянув в глаза Надежде, покорно отошла от двери.
— Надя, — начала она спокойно, — как ты думаешь, какой национальности эта Галия?
— Понятия не имею! — Надежда пожала плечами. — Ну, черная какая-то... А зачем мне это знать?
— А затем, — наставительно продолжала старуха, — что эта сапожница по национальности айсорка!
— Откуда вы знаете? — заупрямилась Надежда.
— Мне ли не знать! — усмехнулась старуха. — А айсоры, они же сураи, да будет тебе известно — это прямые потомки древних ассирийцев.
— Что вы говорите? — зло воскликнула Надежда, ей безумно хотелось есть и совершенно не хотелось углубляться в историю народов Древнего Востока.
— Что-то я такое слышала, — мать решила поддержать беседу, — но откуда в нашем городе взялись айсоры?
— Они жили в Ираке, в Турции и в Закавказье, а потом, в 1919 году, было большое восстание, турки их вырезали, и оставшиеся бежали в Ирак и в Советский Союз.
А у нас уже распространились по многим городам. До войны в Союзе числилось по переписи больше двадцати тысяч айсоров, — объясняла тетя Вася.
— Ну и дальше-то что? — хамила Надежда. — Зачем вам к этой айсорке нужно?
Ботинки испортили...
Мать дернула ее за рукав, но Надежда была голодна, а когда человек голоден, он за себя не отвечает.
— Когда мы проходили мимо, я услышала любопытный разговорчик, — как ни в чем не бывало, продолжала тетя Вася, — этот молодой человек приходится вашей Галие родным внуком. И она была очень недовольна тем, как он проводит время, а именно: ходит куда-то по ночам, бросил работу и забивает голову какими-то бреднями.
— Обычный разговор бабушки и взрослого внука, — пожала Надежда плечами.
— Да, конечно. Но молодой человек на эти упреки отвечал, что он занят очень важным делом, что там, куда он ходит, ему объяснили, кто он на самом деле.
— И кто же он?
— Он — представитель древнего народа сураи; еще во втором тысячелетии до нашей эры ассирийский народ был силен и знаменит, в то время как других народов не было и в помине. И давно пора восстановить справедливость и вознести потомков славного и гордого народа сураи на полагающуюся им высоту.