Астелия
Шрифт:
Белла не ответила, потрясенная тем, что увидела, — тем, как реагировала Кара, увидев ошейник, тем, во что она превратилась сейчас. Белла посмотрела на нее и отвела прядь темных волос с глаз.
— Ты в порядке?
Женщина подняла на нее тяжелый взгляд и вздрогнула.
— Сейчас хорошо. Все хорошо. Теперь я в порядке.
Белла вздохнула.
— Он сделал тебе больно перед этим. Когда назвал тебя… — Она не стала произносить этих слов.
— Больно, — прошептала Кара. — Да. О вороны и астелы, как больно… Я и забыла. Забыла, как это больно. — Она снова вздрогнула. — К-как это хорошо. —
— Ш-ш-ш, — шепнула Белла, покачивая ее голову у себя на коленях. — Ш-ш-ш. Успокойся. Тебе нужно поспать.
— Пожалуйста, — настаивала та, но глаза ее уже слипались, а напряжение в теле слабело. — Пожалуйста.
Она вздрогнула еще раз и окончательно обмякла, бессильно уронив голову набок.
Как можно осторожнее Белла положила ее на пол. Потом опустилась рядом с ней на колени, положив одну руку ей на лоб, а другой щупая пульс. Сердце у Кары продолжало биться слишком часто, а кожа была горячей, сухой.
Белла подняла глаза: у входа стоял, глядя на нее, Пол с жаровней в руках. Поймав на себе ее взгляд, он опустил голову и принялся насыпать угли из жаровни в стоявшее рядом ведерко.
— Ей нужно воды, — негромко сказала Белла. — После всего этого ей нужно воды, иначе она умрет от жара.
Пол снова посмотрел на нее. Потом, не говоря ни слова, взял ведерко, обошел круг и принялся подсыпать угли в огонь.
Белла стиснула зубы от досады. Если бы она могла слышать, это наверняка помогло бы ей. Юноша выполнял команды отца с явной неохотой. Может, его и удалось бы уговорить помочь им — вот только найти бы правильные слова. Она ощущала себя ослепшей, оглохшей калекой.
— Пол, послушай, — попыталась еще раз Белла. — Ты же не думаешь, будто он сумеет выйти сухим из воды после всего этого? Что он сумеет избежать правосудия после всего этого?
Он опорожнил ведерко и вернулся к жаровне за новой порцией угля.
— Он избегает его уже много лет. — Голос его был совершенно лишен выражения. — Как ты думаешь, что случилось со всеми рабами, которые прошли через его руки?
Мгновение Белла молча, борясь с тошнотой, смотрела на него.
— Вороны… — прошептала она наконец. — Пол, прошу тебя. Помоги хотя бы снять с нее этот ошейник.
Она протянула руку к шее Кары и принялась прокручивать ошейник в поисках застежки.
— Не надо, — торопливо, хрипло произнес Пол. — Не надо, ты убьешь ее.
Белла отдернула пальцы и взглянула на него. Пол прикусил губу.
— Па оставил на нем свою кровь, — буркнул он наконец. — Теперь никто, кроме него, не может снять с нее эту штуку.
— Как же мне помочь ей?
— Никак, — с горечью бросил он, повернулся и отшвырнул ведерко в угол коптильни. Оно лязгнуло
— Но это же не по-людски, — возмутилась Белла. — Великие астелы, Пол. Как ты позволил, чтобы такое случилось?
— Заткнись, — огрызнулся он. — Просто заткнись, и все.
Он резко, злобно оттолкнулся от стены, подобрал ведро и принялся наполнять его углем.
— А знаешь, ты был прав, — понизила голос Белла. — Я говорила правду. И Джефф — если он сказал тебе, что долина в опасности. Мараты снова надвигаются. Это может случиться с минуты на минуту. А может, уже началось. Пол, пожалуйста, послушай меня.
Он высыпал уголь в огонь и вернулся за новой порцией.
— Ты должен дать знать об этом. Если не ради нашего, так хотя бы ради собственного спасения. Если мараты нападут, они и в Боргольде убьют всех.
— Все ты врешь, — буркнул он, не глядя на нее. — Врешь, и все тут. Пытаешься спасти свою шкуру.
— Да не пытаюсь я, — возразила Белла. — Пол, ты же меня всю жизнь знаешь. Разве не я помогла тебе, когда прошлой зимой на тебя дерево упало? Я всем в долине помогала, кто нуждался в помощи, и никогда ничего не просила взамен.
Пол подсыпал угля в огонь.
— Как ты можешь участвовать в этом? — спросила она. — Ты же неглуп, Пол. Как можешь ты поступать так с такими же астелианцами, как ты?
— А что, у меня выбор есть? — холодно бросил Пол. — Это все, что у меня осталось. Я ведь живу не в счастливом стедгольде, где все друг о друге заботятся. Я живу здесь. С мужчинами, которых ни на один порог не пустят. С женщинами, которым никто не позавидует. Он ведь одной со мной крови. Майк… — Он осекся и судорожно вздохнул. — Он ведь тоже был одной со мной крови. Тупица, подлец — а все равно брат.
— Мне очень жаль, — сказала Белла и вдруг поняла, что ей и правда жаль. — Я не хотела, чтобы кто-то пострадал. Надеюсь, ты-то это понимаешь.
— Понимаю, — кивнул Пол. — Ты услышала, что случилось с Молли, и хотела справедливости. Чтобы ей и таким девушкам, как она, ничего не угрожало. Вороны свидетели, так и должно быть, а не так, когда па рыщет вокруг как…
Он осекся и тряхнул головой.
Долгую минуту Белла молча смотрела на Пола — только теперь в голове ее забрезжила догадка.
— Так это не Майк был тогда с Молли, — тихо произнесла она. — Это был ты, Пол.
Он не смотрел на нее. Он молчал.
— Это был ты. Вот почему она пыталась не допустить дуэли между ее отцом и твоим. Ее не насиловали.
Пол потер рукой загривок.
— Мы… мы нравились друг другу. Нам удалось остаться вдвоем на последнем празднике. Ее младший брат отыскал нас. Он слишком мал, чтобы понять, что он видел. Я убрался прежде, чем он успел узнать меня. Но он побежал к отцу, и тот заставил ее признаться в том, что она провела время с одним из сыновей Синнера, — последние слова он произнес с омерзением. — Думаю, она немного ему сказала — вот ее старик по-своему и представил себе то, что случилось.