Астелия
Шрифт:
Пол медленно перемещался по крыше, и Белла слышала, как он размазывает по крыше смолу из ведерка, которое он, должно быть, затащил на крышу. Но раз в минуту или около того нож снова протыкал кровлю, проделывая в ней небольшое отверстие. Он проделал это несколько раз, а потом, так и не говоря ни слова, спустился с крыши. Шаги его прохрустели по снегу и стихли в ночи.
Потребовалось несколько минут, чтобы до Беллы дошло наконец, что сделал Пол.
В коптильне стояла удушающая жара — тепло поднималось от углей к самой крыше, нагревая ее. Вчера ночью лед на крыше не намерз, говорил Пол, но стоило бы воде
Противостоять воде.
Из отверстий, которые проделал Пол своим ножом, закапало. Сначала капли падали редко, потом сделались все чаще и сменились тоненькими струйками.
Вода.
Сердце Беллы забилось чаще от возбуждения, от внезапно вспыхнувшей надежды. Она протянула руку через кольцо тлеющих углей и поймала ближнюю от нее струйку воды в чашку. Та наполнилась примерно через минуту; Белла поднесла ее ко рту и выпила залпом — с непривычным, каким-то животным наслаждением. Она наполнила еще чашку и выпила ее, и еще раз, а потом дала напиться и Каре.
Женщина пошевелилась, а после второй чашки открыла глаза.
— Что случилось? — смогла прошептать она наконец.
— Шанс, — ответила Белла. — Нам подарили шанс.
Белла подставила сразу обе чашки: вода текла все увереннее.
Она облизнула губы и прошлась взглядом по кругу углей. Так оно и оказалось: в том месте, где Пол сыпал уголь совсем небрежно, остались только серые, прогоревшие уголья. Дрожа от возбуждения, Белла вытянула руку и вылила воду на угли. Послышалось шипение. Она наполнила чашки и повторила это еще раз. И в третий. И в четвертый.
Жалобно зашипев, последний уголек мигнул и погас. Дрожа как в лихорадке, Белла наполнила чашку еще раз и позвала Джил.
Вода в чашке дрогнула, и Белла ощутила присутствие Джил — живую вибрацию воды. На глаза ее навернулись слезы — и тут же Джил осторожно, привычно спрятала их; астел тоже явно испытывал облегчение, воссоединившись с ней.
Белла оглянулась на Кару — та тоже перегнулась через огонь, набрав воды в ладони, и на лице ее играла отрешенная, мечтательная улыбка.
— Они говорят о нас, — пробормотала Кара. — Столько питья… Собираются развлекаться со мной, пока жар не убьет меня. Потом возьмутся за тебя, Белла. Мне кажется… — Она вдруг умолкла, и спина ее выгнулась дугой. Она негромко охнула и вскинула руки к ушам, расплескав воду из ладоней. — Его голос. Нет. Не хочу слышать его. Не хочу слышать.
Белла схватила ее за запястье.
— Кара! — прошипела она. — Нам надо убираться отсюда.
Та посмотрела на нее широко открытыми глазами и кивнула.
— Я… я не знаю. Не знаю, смогу ли.
— Ошейник?
Та снова кивнула.
— Трудно думать о том, что ему не п-понравится. Не знаю, смогу ли я поступить так. А если он заговорит со мной…
Белла зажмурилась. Потом осторожно отвела руки Кары от ушей, а на их место мягко положила свои.
— Не скажет, — тихо произнесла она. — Дай-ка…
Кара побледнела, но согласно кивнула.
Белла снова позвала Джил и послала своего астела в тело Кары.Джил поколебалась и повиновалась
Эмоции Кары едва не оглушили ее.
Напряжение. Чудовищный страх. Ярость — бешеная, почти слепая. И все это обволакивалось медленным, томным наслаждением, исходящим от ошейника, — наслаждением, которое в любое мгновение могло смениться нестерпимой мукой. Она как бы оказалась в самом сердце бури — со всех сторон вокруг нее клубились страсти и эмоции. Вздрогнув, Белла поняла, что Джил позволила ей коснуться только самой поверхности эмоций водяной ведьмы, чтобы бешеный вихрь их не захлестнул и ее мыслей, ее души.
Белла поспешно оттолкнула от себя этот ураган страстей, целиком сосредоточившись на своей задаче. С помощью своего астела она нащупала уши Кары, ее барабанные перепонки. Резким, почти отчаянным усилием она собрала все напряжение, царившее в теле Кары, и сконцентрировала его у той в ушах. Словно издали до нее донесся болезненный вскрик Кары — а потом перепонки лопнули, и на Беллу обрушилась волна новых эмоций: злорадства, отвращения и нетерпеливого предвкушения.
Белла быстро вышла из водяной ведьмы, отдернув руки от ее висков, отвернувшись в сторону. Даже разорвав контакт, она продолжала ощущать воздействие диких эмоций Кары, переполнявших ее, мешавших думать, сосредоточиться на неотложных заботах.
До нее донесся голос Кары — тихий, вкрадчивый.
— Видишь ли, с этим невозможно бороться, — почти шепотом говорила та. — С этим придется мириться. Рано или поздно, они все равно придут, маленькая гольдерша. Тебе придется отдаться ему. Поступать иначе — это… это безумие.
Белла подняла глаза и увидела, что водяная ведьма улыбается, хоть улыбка ее и смахивает на гримасу боли. Белла тряхнула головой и решительно отогнала от себя эмоции, собираясь с мыслями. Джефф. Дрейк. Ей необходимо вырваться отсюда, вернуться к семье. Им нужна ее помощь, им необходимо хотя бы знать, все ли у нее в порядке. Она собрала волю в кулак, и постепенно мысли ее начали проясняться.
— Нам надо убираться отсюда, — повторила Белла. — Я не знаю, много ли у нас осталось времени.
Кара хмуро покосилась на нее.
— Ты же лишила меня слуха, маленькая гольдерша. Я ведь тебя не слышу, вот оно как. Но если ты сейчас говоришь, что нам пора уходить, я согласна.
Белла мотнула головой в сторону пола вне кольца углей.
— Астел Синнера. Она охраняет пол там.
Она сделала движение рукой.
Кара упрямо тряхнула головой. Взгляд ее на мгновение затуманился, а пальцы потянулись к ошейнику.
— Я… я готова на все, лишь бы уйти. Но толку от меня тебе… — Она низко наклонила голову. — Возьми меня за руку. Я иду с тобой.
Белла огорченно зажмурилась, услышав стук распахнувшейся двери.
— Пора, леди! — Голос у Синнера был совсем пьяный; ему вторили хриплые возгласы нескольких глоток.
Белла испуганно вскочила и схватила Кару за руку. Связавшись с Джил, она послала ее на крышу коптильни собрать всю воду, всю влагу, которую мог найти там астел. Белла ощутила ее, всю эту воду — ту, которая висела взвесью в воздухе, которая получалась от таяния снега на крыше, которая лежала на земле вокруг коптильни…