Астерий. Дилогия - Эрли Моури
Шрифт:
Я кивнул. Он протянул бутылку из-под эля. Я вытянул пробку зубами и сделал несколько глотков, а потом полил немного на раны, смывая липкую кровь.
— Райс! Долго ждать?! — раздался голос Ионэль. — Шкатулку неси!
— Слушай, а Иона она всегда так мужиками командует? Смотрю, из вас двоих, она будто поважнее себя чувствует, — я вернул бородатому бутылку — в ней еще было несколько глотков.
— Любит она командовать. А я не спорю, пока меня это сильно не задевает, — в три больших глотка Яркус допил остаток вина.
— И дай там эту самую, хранительную шкатулку, —
— Столько. На три года младше меня, — Борода извлек из дорожного мешка какую-то штуку, замотанную в темно-красный бархат. — Неси. Сейчас тоже подойду.
Судя по тому, что шкатулку завернули в столь дорогую ткань, она представляла ценность. Я взял ее с осторожностью и, вставая с корточек, спросил:
— А тебе сколько лет?
— Почти тридцать девять, — ответил чернобородый. — Так-то, не то, что ты, мальчишка.
Мне показалось, что произнес он это с важностью. Теперь я понимал, почему Иона скрывала свой возраст: ведь 36 для эльфийки — это далеко не те годы, которые должны вызывать почтение. Как же наивна эта остроухая госпожа! Вот и дракон Архонтзал думал, что его 800 лет должны вызвать во мне особое почтение. Мне, Астерию, не важен их возраст, хотя в отношении эльфийки имелось некоторое любопытство, которое я уже удовлетворил.
Я закинул за здоровое плечо вещевой мешок и снял один факел. Когда я вернулся к Ионе, держа в одной руке завернутую в бархат, тяжелую шкатулку, в другой зажженый факел, эльфийка уже сделала неглубокий разрез на груди оборотня. Глубже резать без достаточно яркого света она боялась — могла повредить сердце. Иона взяла сверток из моих рук, развернула и положила рядом с собой. Опустив чуть ниже факел, я посмотрел внимательнее на саму шкатулку: она была из черной бронзы, обшитой кожей. Там, где кожа отслоилась от металла, виднелась гравировка рунных знаков. С боку выступал голубой полупрозрачный кристалл. О ее назначении я догадался сразу и лишь уточнил у Ионы:
— Эта штука поможет сохранить сердце оборотня до того, как ты передашь его алхимику?
— Да. Факел держи левее. Сейчас буду резать, — эльфийка наклонилась, пальцами левой руки раздвигая шерсть вдоль первого, неглубокого надреза между ребер.
Пользовалась она каким-то особым ножом с загнутым кончиком и насечками на лезвии. Сталь скорее всего была с добавлением адаманта, потому как имела голубоватый оттенок.
— И сколько хранится сердце в такой шкатулке? — полюбопытствовал я, наблюдая за ее работой.
— Не более трех дней. Мы могли бы успеть в Вестейм на дилижансе, но лучше не рисковать. Я полечу на драконе, — очень осторожно она вскрывала грудь лютого барона.
— Мы полетим, — уточнил я.
— Не мешай! — она наклонилась, вглядываясь в сделанный разрез. — Держи факел ближе!
Иона провозилась еще минут пять, наконец сердце оборотня оказалось в ее руке, темно-красное с черными пятнами, истекающее каплями густой крови.
— Ты знаешь, говорят, сколько пятен на сердце, столько оборотень убил людей, — эльфийка аккуратно положила сердце в шкатулку. — Этот урод убил не меньше двадцати! Может даже
(*Авий — бог подземного мира у эльфов)
Я пожал плечами. Я на самом деле не знал этого, ведь в разных мирах разные поверья, да и законы мира зачастую очень разные.
— Один раз мы взяли оборотня, у которого сердце было полностью черным как уголь, — продолжила Ионэль, собирая в ладонь кровь, вытекающую из чудовища. — Ирдемс сказал, из такого сердца может выйти очень сильное зелье. Такое, что одна порция продлит жизнь сразу лет на 30 и больше. Человеку и даже эльфу.
— Кто такой Ирдемс? — я присел на корточки рядом с ней.
— Очень опытный алхимик в Вестейме, — она слила собранную кровь с ладони в шкатулку, которая закрывалась плотно и пояснила: — Кровь он тоже покупает, но намного дешевле чем сердце. Ну это так, лишняя монетка не повредит. Некоторые берут когти с передних лап от 10 до 20 гинар за штуку. Хочешь, срежь себе, пока я добрая. Можешь моим мечом. Только заточку не повреди о камни.
— А за сколько он берет сердце? — спросил я, прищурившись. От возможности немного заработать, я не стал отказываться и взял ее меч.
— Не твое дело, — ответила эльфийка тоже с прищуром и улыбкой. — Ты, волчонок, нанят мной за 250 гинар, и детали моего ремесла тебя не должны касаться.
— Детка, я давай станем компаньонами? — предложил я, хотя у меня на самом деле не было такого стремления: я был уверен, что найду свое место в этом мире. Мне было просто интересно, что она ответит и, увеличивая свой вес в ее глазах, я добавил: — Ведь, заметь, моя магия бьет посильнее твоих стрел.
— Мальчик, хочется быть ко мне поближе? Я подумаю над твоим предложением, — она вылила в шкатулку еще пригоршню собранной крови и повернулась на шаги Яркуса.
— В общем-то, хорошая охота, — сказал тот подходя. — Если не считать, что меня он крепко подрал. Хреново что-то. Холод по телу ползет.
— Ты микстуру пил? Выпей еще три глотка. Лучше рвать всю дорогу, чем стать оборотнем, — Ионэль плотно закрыла шкатулку, положила ладонь на крышку и зашептала заклятие.
— Если будет хреново, застряну в поселке на пару дней. К знахарке схожу, — Борода носком ноги тронул разбитую голову оборотня. — Здоровый, шет. Кстати, теперь нам хватит денег, чтобы выкупить карту.
— Посмотрим, — почему-то недовольно отозвалась Иона. — Предлагаю, здесь не задерживаться. Путь к поселку простой — в темноте не заблудимся. Лучше в таверне поспим часа два-три. Волчонок, ты пил микстуру? А то может с тобой рядом идти опасно.
Борода расхохотался на не слишком смешную шутку эльфийки.
— Детка, я маг — мне не нужно ваше блевотное зелье, — я срезал последний коготь. Завернул их в обрывок ткани, что была в дорожном мешке. — Факела возьмем оба, чтобы освещать дорогу — будем быстрее идти. Тем более Мельда скоро зайдет за тучи.