Атака по правилам
Шрифт:
– Клянусь зубами Спящего, мне это тоже не нравится. – Перспектива отвечать за действия, нанесшие вред всему городу, не вдохновляла Мубу даже больше, чем ссылка на Алтай. Уж лучше ловить сосущих бабочек. – Фет, что делать?
– Что делать, что делать? – передразнил бедолагу глава общины и задумчиво почесал подбородок левой нижней рукой. – Я сказал рыцарям, что ты в испуге покинул город и твое местонахождение неизвестно.
– Спасибо, – выдохнул Муба.
– Пока не за что, – ответил Фет и жестко продолжил: – У вас двоих есть день, максимум два, чтобы найти того, кто вас подставил, и предъявить его Великим Домам. В этом случае отделаетесь месячной командировкой на плантации золотого корня. А если…
– Фет, мы его найдем!
Глава московской общины недовольно покосился на обрадованных недотеп и тем не менее закончил мысль:
– Это позорное пятно можно смыть только кровью. Мне бы не хотелось, чтобы она оказалась вашей.
– Она не окажется нашей.
Фет снова поскреб подбородок:
– Нашли вы время, чтобы вляпаться.
– Я слышал, Франц де Гир арестован, – осторожно поинтересовался Муба.
– Не арестован, а отстранен от должности до результатов расследования.
– А в чем его обвиняют?
– Рыцари скрывают это.
– Орден требует выдачи Сантьяги, – припомнил забытый всеми Лека.
– Судя по всему, назревают какие-то события, – вздохнул Фет. – Из Ордена уже интересовались, сколько маршалов-хамелеонов я смогу выставить в случае неприятностей.
Московское полицейское управление
Москва, улица Петровка,
30 сентября, суббота, 09.52
– Корнилов, это уже ни в какие ворота не лезет, дорогой, я ведь тебе поверил! Ты слышал о Валико? – Голос Автандила Гори дрожал от праведного гнева. – У Чемберлена совсем крыша поехала, и я тебя предупреждаю…
– Ты жену свою предупреждать будешь! – резко оборвал уголовника Андрей.
Гори осекся.
– Значит, слушай: то, что я тебе говорил в «Качелях», остается в силе – мне нужно два дня, чтобы разобраться с этой кашей.
– Чемберлена спасаешь? – угрюмо спросил Автандил. – Он у меня за эти два дня всех бойцов постреляет!
– Я вас обоих спасаю, – отрезал Андрей. – И Чемберлена, и тебя, ты же сообразительный мужик, Автандил, неужели ты не понимаешь, что вас стравливают?
– И для чего же тебе нас оберегать?
– А у меня на вас свои планы, – усмехнулся майор. – Вам Сибирь осваивать предстоит, а не кровавые разборки в Москве устраивать.
Гори проворчал нечто неразборчивое.
– Если в течение двух дней твои абреки хотя бы воздух в общественном месте испортят, я лично на тебя, Автандил, спущу Клима. Такой расклад ты понимаешь?
Такой расклад Автандил понимал. Клим Важенин командовал спецназом Московского полицейского управления, закаленным в кровавых гангстерских войнах начала девяностых. Именно тогда решительные меры властей заставили уголовников прекратить бесчисленные разборки на улицах города и стараться решать свои проблемы либо мирно, либо за пределами Москвы. Методы, использовавшиеся тогда полицией, были несколько жестковаты (достаточно сказать, что спецназовцы редко брали с собой наручники), но зато хорошо понятны уркам. Сбив основную волну преступности, власти вернулись к традиционным средствам борьбы с бандитами: Корнилов искал доказательства, проводил расследования, передавал материалы в суд, но спецназ, разумеется, никто расформировывать не собирался.
– Ты мне не угрожай, Корнилов, – буркнул Гори, – нашел, понимаешь, мальчика.
– Я тебе не угрожаю, Автандил, я пытаюсь напомнить тебе, что у нас есть договоренность, и мне нужно, чтобы она выполнялась. – Корнилов закурил сигарету. – У меня имеется задача, Автандил, налогоплательщик должен по вечерам сидеть в баре или дома у телевизора, пить пиво или кофе и не вздрагивать от выстрелов на улице. Поэтому, если захочешь воевать, я из тебя душу выну.
– Ребята бесятся. Все считают, что Валико завалил Чемберлен.
– Собери совещание со своей братвой, создай комиссию по расследованию, протяни время, одним словом.
– Отвечаешь?
– Не хватало еще, чтобы я перед тобой отвечал, – криво усмехнулся Андрей. – Или соблюдай договоренность, или пеняй на себя.
Зеленый Дом, штаб-квартира Великого Дома Людь
Москва, Лосиный Остров,
30 сентября, суббота, 10.24
Кара обожала работать с браслетом фаты Мары, его возможности приводили колдунью в восторг.
Как и любой сильный маг, Кара умела набрасывать «заговор слуа», заклинание, подчиняющее выбранную жертву воле колдуна, но браслет… браслет работал совсем по-другому. При «заговоре слуа» жертва полностью лишалась памяти, чувств и абсолютно не помнила, что с ней происходило во время действия заклинания. Подчиняющиеся браслету черные моряны прекрасно отдавали себе отчет в том, что происходит, но были не в силах противиться отдаваемым приказам, как бы сильно им этого ни хотелось. Ощущение беспредельной власти над грозными монстрами доставляло колдунье невероятное наслаждение. А уж над этим оборотнем особенно.
Ненавистью, которую Тапира испытывала к Каре, можно было напоить целую армию религиозных фанатиков, и колдунья приходила прямо-таки в детский восторг, заставляя моряну проявлять рабскую покорность. Но сегодня у Тапиры была важная роль.
Кара сделала небольшой глоток божоле и погладила изумруды браслета:
– Ты все помнишь, Тапира?
– Я помню, Кара, – безжизненно ответила моряна.
– Я рассчитываю на тебя, мое золотце, – хихикнула колдунья. – Если ты и дальше будешь столь покладиста, я, может быть, выдам тебя замуж. Например, за Арнольда.