Атаман А.И. Дутов
Шрифт:
К 1918 г. ситуация усугубилась. В ходе Первой мировой войны казаки помимо безвозвратных понесли и небезвозвратные потери (инвалиды, раненые, контуженые, военнопленные — всего не менее 3823 человек [2513] ), нет статистических данных о потерях войска непосредственно в ходе кампании 1917 г., по всей видимости, значительными были потери войска в ходе Гражданской войны (боевые потери, террор, эпидемии). Часть казаков перешла на сторону красных (по некоторым данным, около 2000 человек [2514] ), а кроме того, многие фронтовики просто не желали больше воевать ни у белых, ни у красных. Призванные же в связи с территориальным характером комплектования частей всегда имели сильный соблазн разойтись по домам.
2513
Семёнов В.Г. Оренбургское казачье войско в годы Первой мировой войны 1914–1917 гг.: Автореф. дисс. к. и. н. Оренбург, 2003. С. 18.
2514
Спирин
Значительно хуже в годы Гражданской войны обстояло дело с наличием конского запаса, истощившегося уже в 1914–1917 гг., сложнее, чем до 1918 г., было обеспечивать войска оружием, боеприпасами, амуницией, продовольствием и фуражом, выплачивать огромной массе мобилизованных жалованье и пособия по выходу на службу, а также обеспечивать оставшиеся без работников семьи. Нельзя забывать и о том, что в 1918–1919 гг. по территории войска почти всё время проходила линия фронта и часть казаков неизбежно оказывалась под властью красных. Все эти причины и обусловили невозможность тотальной мобилизации оренбургского казачества.
При этом многие мемуаристы достаточно правдиво, на мой взгляд, описывают опустевшие в результате мобилизации станицы войска. В частности, полковник М.Ф. Воротовов вспоминал о событиях лета 1919 г.: «Грустно, Боже! Как грустно было проходить по опустевшим родным станицам. Казаки все были в частях. Старики все ушли в пластуны… Проходили по станицам, и только одни женщины плачем провожали нас и в последний раз не знали как угостить и накормить…» [2515]
2515
Воротовов М.Ф. 2 Оренбургский казачий полк в 1918–1920 (Записки полковника Воротовова) // Hoover Institution Archives. Colonel Vorotovov Collection. Folder VW Russia V954. L. 33–34.
В качестве курьёза можно отметить, что даже женщины и старики стремились принять участие в вооружённой борьбе с большевиками. Например, в команду фельдъегерей был зачислен 70-летний вахмистр станицы Верхнеозерной Х. Корабельщиков [2516] . В годы Гражданской войны отличилась казачка станицы Нижнеозерной М. Пастухова — участница защиты Зимнего дворца в составе женского ударного батальона. Она пробралась в войско с оружием и наравне с мужчинами приняла участие в сопротивлении красным. Добровольно поступила в 1-й Оренбургский казачий запасный полк, окончила учебную команду, приняла участие во всех боях с 24 декабря 1917 г. по 17 января 1918 г., состояла в партизанском отряде Дутова, затем есаула М.Ф. Шеина, в 29-м Оренбургском казачьем полку. Воевала под Стерлитамаком и Уфой, была ранена. Участвовала в рейде в тыл красным, за боевые отличия произведена во все чины до чина подхорунжего включительно. Перенесла сыпной тиф и, ещё не до конца оправившись, вернулась в строй, награждена серебряной медалью президента Французской республики [2517] .
2516
Протоколы 3-го очередного Войскового Круга. С. 236.
2517
Наша Заря (Омск). 1919. № 104. 17.05. С. 3.
В годы Гражданской войны войско дало на фронт немногим меньше людей, чем в годы Первой мировой, что уже говорит об успешности мобилизации. Разница никак не может быть отнесена исключительно на счёт нежелания оренбуржцев бороться с большевиками, ведь именно Оренбургское казачье войско стало костяком наиболее мощных казачьих, если их так можно назвать, армий востока России — Юго-Западной и Отдельной Оренбургской. Только уральские казаки, помимо оренбуржцев, смогли также создать свою собственную армию, которая, однако, не играла той роли, какую играли Юго-Западная и Отдельная Оренбургская армии. Выставить же вдвое больше людей, по всей видимости, было невозможно — такая мера поставила бы войско на край гибели в хозяйственно-экономическом отношении. Один из руководителей антибольшевистского движения оренбургского казачества Генерального штаба генерал-майор И.Г. Акулинин писал, находясь в эмиграции: «Обращаясь к недавнему прошлому и учитывая всё, что было сделано Оренбургскими казаками в борьбе с красным интернационалом, каждый из нас со спокойной совестью скажет: Оренбургское Войско долг свой перед Россией и казачеством выполнило» [2518] . По свидетельству противника, оренбургские и уральские казачьи части были серьёзным подспорьем для белых [2519] .
2518
Акулинин И.[Г.] Оренбургское войско в борьбе с большевиками (Памяти Атамана Дутова) // Родимый Край (Париж). 1930. № 2. С. 27.
2519
Евсеев Н.[Ф.] Конница в разгроме белых на Урале в 1919 г. М., 1934. С. 54.
Боевые действия на территории Южного Урала в 1917–1919 гг. носили манёвренный характер, важнейшими узлами сопротивления являлись города. В связи с обширностью и малонаселённостью территории, а также незначительным количеством войск и красных и белых, растворявшихся в этом пространстве, бои шли в основном за контроль над населёнными пунктами, позволявший обеспечить войска жильём и питанием и часто предопределявший благожелательное
Сплошная линия фронта, повсеместно занятая войсками, отсутствовала в связи со сложностью ведения боевых действий вне дорог, огромным пространством театра военных действий и малочисленностью сил противоборствующих сторон, борьба носила очаговый характер. Отсутствие сплошных фронтов приводило к возможности масштабных прорывов и обходов. Эти же факторы предопределили невозможность массирования здесь конницы — белому командованию просто нечем было бы заменить в таком случае отведённые в резерв или сосредоточенные в каком-либо одном пункте казачьи части. Войска были нечувствительны к потере тылов, т.к. всё необходимое возили с собой. Причиной тому были перебои со снабжением и, собственно говоря, отсутствие налаженного тыла. Подобная практика добавляла значимости контролю над населёнными пунктами, приравнивавшемуся к войне за тёплые квартиры.
Действовать в пешем строю казаки не любили. При спешивании боевой состав уменьшался, а казаки постоянно беспокоились за своих лошадей, оставшихся в тылу с коноводами. Первым желанием спешившихся в том случае, если бой принимал характер упорного, было убежать назад к лошадям и ускакать в глубокий тыл. В этой связи белое командование предлагало отводить лошадей как можно дальше от передовой во избежание возможного соблазна оставить позиции [2520] . Суровая уральская зима накладывала свои особенности на характер боевых действий в регионе. Из снега сооружались окопы и шалаши, внутри которых укладывались кошмы и одеяла, укреплялись населённые пункты, а в связи с невозможностью движения вне дорог опорные пункты сооружались прямо на путях сообщения. Зимой пулемёты устанавливались на санях, что позволяло их применять в манёвренном бою. На передовой находились слабые заслоны, осуществлявшие наблюдение, основная масса войск располагалась в населённых пунктах в резерве. При этом из-за быстрой смены событий руководство войсками было затруднено. По этой причине начальники, даже крупные, должны были лично участвовать в боях. Наступавшие войска численно увеличивались, отступавшие — уменьшались. «Остановка [—] это гибель в гражданской войне», — писал генерал Щепихин [2521] .
2520
РГВА. Ф. 39514. Оп. 1. Д. 1. Л. 225об.
2521
ГА РФ. Ф. Р-6605. Оп. 1. Д. 8. Л. 98.
Если говорить о казачьих военачальниках, то необходимо признать, что Гражданская война выдвинула мало талантливых командиров. Сам атаман А.И. Дутов был скорее политиком и организатором, чем военачальником. Можно отметить полководческое искусство Генштаба генерал-майора И.Г. Акулинина, генерал-майора Р.П. Степанова, Генштаба полковника Ф.Е. Махина (все трое — кадровые офицеры), некоторых других офицеров, однако большинство не проявило качеств кавалерийских начальников.
Гражданская война по сравнению с Первой мировой потребовала от казачества существенно больших жертв, о которых до сих пор нет точных статистических данных. Масштабы потерь ужасают. К примеру, донская станица Нагавская (2-й Донской округ) за период Первой мировой войны потеряла 6 человек убитыми и 30 ранеными, тогда как в Гражданскую войну — 270 человек убитыми и 80% мужского населения ранеными [2522] .
2522
Holquist P. Making War, Forging Revolution. Russia’s continuum of crisis, 1914–1921: Harvard university press, Cambridge — London, 2002. P. 282.
Потери, которые понесло оренбургское казачество в этой борьбе, также были достаточно велики. Массовое участие казачества в антибольшевистском движении обусловило беспощадное отношение большевиков ко всему сословию, вершиной которого в законодательном плане стало печально известное циркулярное письмо Оргбюро ЦК РКП(б) от 24 января 1919 г., согласно которому планировалось «провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью», а также поголовное истребление богатых казаков [2523] . Так или иначе, против Советской власти боролось, а следовательно, подлежало уничтожению почти всё войско. Более того, 5 июня 1919 г. на заседании оренбургского губкома РКП(б) обсуждался вопрос об уничтожении всех казаков «свыше 45 лет, не имеющих сыновей в Красной армии и не стоящих на стороне Советской власти», и большинство членов комитета высказалось за. Я не располагаю сведениями о применении этой меры на практике, но характерна сама постановка вопроса. Уже в 1919 г. большевики поняли бесперспективность политики беспощадного террора против казачества и взяли курс на его раскол. Однако многие казаки, несмотря на ухищрения большевистских идеологов, не отвернулись от белых до самого конца. По имеющимся отрывочным данным, только из станицы Донецкой в 1919 г. с Дутовым ушли 5 офицеров, 2 военных чиновника и 708 казаков, из Верхне-Павловской — 3 офицера и 131 казак, из Капитоновской — 130 казаков [2524] .
2523
Миронов Ф. Тихий Дон в 1917–1921 гг. М., 1997. С. 138.
2524
ГАОО. Ф. Р-1912. Оп. 1. Д. 30. Л. 9, 74, 156.