Атаман А.И. Дутов
Шрифт:
В Австралии были созданы казачьи станицы, в том числе и Оренбургская (в Брисбене), однако они были крайне малочисленны, и об их деятельности почти нет сведений. Таким образом, можно говорить о том, что антибольшевистское движение оренбургского казачества, продолжавшееся в эмиграции, в первые послевоенные годы в своей организованной форме сошло на нет. Связано это было как с разгромом основных центров оренбургской казачьей эмиграции и ликвидацией лидеров казачества, так и со старением казаков-эмигрантов, ассимиляцией казачьей молодёжи, отсутствием средств на организационную, просветительскую и издательскую деятельность, а также с невозможностью казаков-эмигрантов как-либо влиять на внутренние процессы, происходившие в СССР. В Австралии и США до сих пор живы потомки участников этого движения, сохраняющие память о борьбе своих отцов и дедов и хранящие реликвии этой борьбы.
Семья Дутова
Судьба гражданской жены Дутова Александры Афанасьевны Васильевой и дочери от этого брака Веры Александровны после смерти атамана до сих пор неизвестна. По обнаруженным мною сведениям, Васильева впоследствии уехала в город Тяньцзин и жила там [2418] . Туда же перебрался сотник Н.В. Дутов — адъютант атамана. Ясно, что дочери атамана Вере Александровне на момент гибели Дутова было не более трёх лет.
О судьбе законной супруги атамана Ольги Викторовны Петровской и детей Дутова от этого брака есть более определённые сведения. А.П. Царицынцева — дочь полковника Оренбургского казачьего
2418
Личность и деятельность А.П. Воробчука и обстоятельства убийства атамана А.И. Дутова — Bakhmeteff Archive of Russian and East European History and Culture. Vorobchuk Papers. Box 3. Subject Files.
2419
Ещё раз об Оренбургском институте благородных девиц. С. 232.
В 2004 г. мне довелось познакомиться с И.А. Бакаловой и Л.А. Кузнецовой — правнучками казачьего вождя по линии его второй дочери Надежды Александровны. Кроме того, посредством переписки с различными организациями удалось дополнить имевшуюся информацию о потомках Дутова. Удалось установить следующее. Супруга Дутова всю жизнь прожила в Красноярске под фамилией Петровская и умерла своей смертью там же, вероятно, в 1940-х гг. Дети Дутова, даже старшие, едва ли хорошо запомнили своего отца — когда они доросли до сознательного возраста, Александр Ильич уже очень редко мог видеться со своими близкими. Почему семья Дутова осталась на захваченной большевиками территории — неясно. Впрочем, детям Дутова во многом повезло. Дочери жили под фамилией матери, которая для их же безопасности отдала детей в красноярский детский дом (во всяком случае, младших). Повзрослев и выйдя замуж, они взяли фамилии мужей. Разумеется, всё, что касалось родства с казачьим атаманом, тщательно скрывалось. Таким образом они смогли избежать преследований.
Старшая дочь Дутова, Ольга Александровна, окончила четыре класса Оренбургского института имени Николая I (1919–1920 гг.), «…училась хорошо, была старательная, с подругами простой, как обыкновенная девочка, без кичливости и зазнайства… беленькая, светловолосая, с голубыми глазами, круглолицая и коренастенькая, похожая на отца, среднего роста» [2420] . После Гражданской войны она жила в Красноярске (по имеющимся сведениям, вместе с матерью) и работала на неквалифицированных работах, возможно с целью скрыть своё происхождение. Известно, что она была уборщицей, в период Великой Отечественной войны работала в магазине, позднее переехала из Красноярска в Пятигорск, где и скончалась.
2420
Там же.
Надежда Александровна вместе с другими детьми Дутова после Гражданской войны оказалась в красноярском детском доме. По свидетельству её внучки Л.А. Кузнецовой, она была небольшого роста и обладала нежным голосом.
Трижды выходила замуж. Первый муж (до 1931 г.) Иван Александрович Качин работал главным бухгалтером Красноярского драматического театра им. А.С. Пушкина, участвовал в Великой Отечественной войне и пропал без вести в 1943 г. Его мать Марфа Ивановна работала поварихой в том самом детском доме, в котором скрывались дочери Дутова, — именно она позднее рассказала правду своим внукам, которые были одновременно и внуками Александра Ильича. Второй муж, Николай (его фамилия потомкам Н.А. Петровской неизвестна), по непроверенным данным, был начальником лагеря в Норильске, о третьем муже вообще не имеется никаких сведений. Потомкам известна лишь приписываемая ему фраза в адрес жены: «Ах ты, дутовское отродье!» Н.А. Петровская умерла в Красноярске уже в наши дни — в 1984 г. [2421] Трагически сложилась судьба сына Дутова Олега, который умер в возрасте не старше 28 лет во время блокады Ленинграда (по другим данным, погиб на фронте под Ленинградом). О судьбе ещё двух дочерей оренбургского атамана, Марии и Елизаветы, пока никаких сведений обнаружить не удалось.
2421
Справка адресно-справочного бюро ГУВД Красноярского края от 27.07.2004 г. — архив автора.
У Надежды Александровны Петровской было несколько детей: Маргарита Ивановна (от первого брака), Владимир Николаевич (? от второго брака), Нина и Александр (от третьего брака). Последние трое жили в Красноярске. Старшая дочь, Маргарита Ивановна Качина, с 1963 г. проживает в городе Загорск (ныне — Сергиев Посад) Московской области. Она родилась 15 мая 1928 г. в Красноярске, с трёх лет воспитывалась отцом, с матерью практически не имела общения (весьма вероятно, Надежда Александровна специально старалась избегать контактов с дочерью, чтобы максимально обезопасить её от преследований), с началом Великой Отечественной войны пошла работать швеей, участвовала в трудовом фронте. В 1956 г. уехала из Красноярска вместе с мужем — офицером Александром Ивановичем Бакаловым (2 апреля 1928 — май 1963), жила в военных городках. В мае 1963 г. её муж скончался от ран, полученных при подавлении вооружённого мятежа в Венгрии в 1956 г. В Москве и в Сергиевом Посаде живут две замечательные женщины — сёстры Ирина Александровна Бакалова и Лариса Александровна Кузнецова, которые и сообщили мне большую часть приведённых выше сведений о семье Н.А. Петровской. Лишь случайно они узнали, что являются правнучками Дутова. Род Дутова продолжается: праправнуки оренбургского атамана Мария Владимировна и Александр Владимирович Кузнецовы являются студентами Российского государственного гуманитарного университета и Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова [2422] .
2422
Интервью И.А. Бакаловой и Л.А. Кузнецовой 05.06.2004 г. — архив автора.
Заключение
Заканчивая свой рассказ о трагической судьбе Дутова, а вместе с ним и всей России, считаю уместным процитировать удивительно проникновенное стихотворение современной поэтессы Дианы Кан «Табынская икона Божьей Матери»:
Михаилу Андреевичу Чванову
2423
Синие лампасы — знак различия оренбургских казаков, яицкие (уральские) казаки носили малиновые лампасы. — А.Г.
2424
Форштадт — в данном случае казачье предместье Оренбурга, ныне застроенное многоэтажными домами. — А.Г.
Как оценивали Дутова в качестве политика, военного и, наконец, просто человека другие видные деятели Белого движения, современники и лично знавшие его люди? Бывший председатель Совета министров Российского правительства П.В. Вологодский, несмотря на его конфликт с Дутовым в мае 1919 г., следующим образом 26 февраля 1921 г. отозвался на гибель оренбургского атамана:
«В Кульдже убит знаменитый атаман оренбургского войска ген[ерал]-лейт[енант] А.И. Дутов, убит предательски шайкой большевиков, ворвавшихся при содействии окружавших Дутова в его ставку. Хотя у меня лично с ген[ералом] Дутовым и было личное столкновение по поводу моего интервью с сотрудником «Сибирской Жизни» о беспорядочном отступлении Дутова из Оренбурга, но я его ценил, как большого патриота, не стяжателя, как человека, который ради честолюбивых замыслов не пойдёт на подлости. Морально он был чище всех атаманов. Он был типичным казаком — умным, ещё более хитрым, демократом, стоявшим везде и всюду за своих казаков. Но он, видимо, был окружён людьми слабыми в культурном и общественном смысле. Ген[ерал]-м[айор] Анисимов, бывший представитель оренбургского войска при правительстве Колчака и ныне называемый преемником Дутова, простой казак, фанатик казачества, но без доблестей, какие имел Дутов, без военных заслуг, какие были у Дутова, без широкого политического развития и понимания современных условий жизни. Такая замена Дутова не может создать подъёма у оренбургского казачества, часть которых (так в документе. — А.Г.) прибыла в Сибирь с каппелевцами и ждала Дутова на Востоке. Очень возможно, что большевики, ожидая проникновения Дутова на фронт с Дальневосточной Республикой, поспешили с ним покончить предательским путём. Армия, возглавляемая на этом фронте атаманом Дутовым, была бы популярнее и у воинских частей, и у местного населения, чем армия, возглавляемая атам[аном] Семёновым…» [2425]
2425
A Chronicle… Vol. 2. P. 16.
Такая оценка представляется весьма справедливой. Гораздо резче высказывался бывший однокашник Дутова по кадетскому корпусу и академии, Генерального штаба генерал-майор С.А. Щепихин, который считал, что «раз взошёл на подмостки — сам с них человек не спустится добровольно. Так и Дутов: он борется с Советами, но не забывает и своих конкурентов на власть в войске. Здесь он проявляет подчас жестокость и всегда коварство. Коварна его игра на два фронта — перед Комучем и перед Сибирью; перед Атаманом Семёновым и Адм[иралом] Колчаком. Он не стремится объединиться с соседями[-]уральцами, как бы опасаясь за свою власть [2426] . Думается, что если бы не неудачи, вновь его постигшие под Оренбургом зимой 1918 года, — он не так охотно пошёл бы под знамя Колчака. Первый период его борьбы с Советами можно назвать поистине героическим: один, без союзников, первый поднимал знамя против большевиков. Разбит. Уходит в степи, всеми, кроме небольшой кучки преданных людей, брошенный. Второе его появление — результат выступления чехов и Комуча и отчасти Уральцев… Последовательные заигрывания с ним Комуча, Колчака, Семёнова — возвышали его в собственных глазах, а поклонение населения — окончательно вскружило голову. Так до конца дней своих не успел Александр] И[льич] Дутов строго проконтролировать, подсчитать, проверить тот свой умственный и практический багаж, с которым он так легкомысленно сел в экспресс карьеризма. Очертя голову бросался в бой, забыв, что положение, столь случайно завоёванное (вернее, неожиданно свалившееся), обязывает… Что за радостями власти наступят будни серой, ответственной работы, ничего общего не имеющей с подготовкой Дутова по жизненному пути… Но легкомыслие! Этот стимул, этот признак, столь навязчиво сопровождающий почти всех вождей (и в кавычках и без них) революции, не обошёл и Дутова. «Почему не я?!» — вероятно, не раз так вопрошал свою судьбу и Дутов» [2427] . Можно согласиться со Щепихиным — Дутов кажется порой легкомысленным и недальновидным, но было бы неверно сводить его личные качества лишь к этим недостаткам.
2426
Совершенно необоснованное заявление — помимо идеи объединения в рамках Юго-Восточного (или Восточного) Союза, предложенной Дутовым в 1917–1918 гг., в 1918 г. его Юго-Западная армия включала в себя и формирования уральского казачества, объединение существовало в общегосударственном масштабе под властью Верховного Правителя адмирала А.В. Колчака, какое-либо слияние двух войск было невозможно, не требовалось и даже было нежелательно, т.к. сделало бы невозможным эффективное управление столь крупной казачьей общностью. — А.Г.
2427
ГА РФ. Ф. Р-6605. Оп. 1. Д. 7. Л. 52.
Генерального штаба генерал-лейтенант барон П.Н. Врангель, судя по его запискам, считал Дутова человеком решительным [2428] . Генерал Р. Гайда выделял Дутова среди казачьих атаманов и писал, что тот был исключением — начал сражаться против большевиков с целью навести порядок в стране ещё до выступления чехословаков и не отступил от этого лозунга. По мнению Гайды, Дутов являлся монархистом и патриотом, однако его попытки повлиять на других казачьих атаманов были безрезультатными [2429] .
2428
Врангель П.Н. Воспоминания. Южный фронт (ноябрь 1916 г. — ноябрь 1920 г.). Ч. I. М., 1992. С. 203.
2429
Gajda R. Moje pameti. Praha, 1920. S. 149.