Атипичная пневмония
Шрифт:
– Кстати, как тебе медсестричка? – спросил Шатунов.
– Какого черта ты ко мне соглядатая приставил? – грубо буркнул Виктор.
– Почему соглядатая? – удивился Илья. – Милая девушка. Я думал, вы подружитесь. К тому же лишняя предосторожность не помешает. Вдруг тебе станет плохо? Пока врача докличешься… А она уже тут и все, что нужно сразу же сделает. – Какое-то время они шагали молча. – Ну, ей-Богу… Да не дуйся ты на меня… Сам знаешь, как это бывает. И не я первый начал… Да перед ней сам дьявол не устоит…
– Ладно, проехали.. – снова буркнул Колосов. – Пойдем лучше водки выпьем.
– А
– Плевать… – махнул рукой Виктор, и они зашагали к ближнему шатру.
Не успели они пройти и нескольких шагов, как их окликнули:
– Илья Борисович! Илья Борисович!
Они повернулись и увидели приближающуюся к ним Марину.
– А, Виктор… Это ты. Привет. Как самочувствие? Нормально? Мы с Анатолием Львовичем так переживали за тебя, – обрушила она на них поток слов. – Илья Борисович, белый танец, пожалуйте на тур вальса.
– Что вы, Марина Викторовна, – усмехнувшись, ответил он, – с моей-то ногой… Найдите себе партнера помоложе, а мы уж, по-стариковски, пойдем водочки выпьем.
С наступлением сумерек зажглось освещение, а общество как бы разделилось на две части: те, что помоложе, группировались вокруг Монплезира, а люди постарше потянулись к шатрам, к столам с напитками и закуской. Под навесом Колосов и Шатунов снова встретились с группой американских дипломатов. Проходя, Илья перекинулся с ними парой шутливых фраз.
– А что здесь делают эти? – спросил Колосов у Шатунова после того, как они выпили по первой.
– Кто эти?
– Консул, атташе…
– Как – что? – удивился Илья. – Выпивают, закусывают…
– Да я не в том смысле…
– А, вот ты о чем… – наконец-то дошло до Шатунова. – Понимаешь, вот уже лет пять-семь я с этими америкосами имею очень тесный деловой контакт… Странные они ребята. Не то чтобы туповатые, но…Как тебе сказать; начетчики, что ли. Сначала придумают схему, а потом в рамках этой схемы действуют, считая, что это и есть реальная жизнь, забывая при этом, что они сами же эту схему и придумали. А когда жизнь начинает преподносить им сюрпризы, бывают до крайней степени удивлены.
– Они – странные, – перебил его Виктор, – а мы?
– Ну, мы, вообще, полные придурки. Так вот американцы. Объявили Каспий зоной своих интересов. Но Каспий нельзя рассматривать изолированно. Наконец-то до них дошло, что нет Каспия без Нижней Волги. Два года назад открыли в Сталинграде консульство. Ну и весь чиновный ряд по полной программе. А когда в городе начался птичий грипп, переселились ко мне на остров, с моего разрешения, конечно. Так что, я их держу вот так! – Илья Борисович рассмеялся, демонстрируя Колосову сжатый кулак. – Теперь готовится решение в ООН, я уже практически там все пробил – объявить Нижнюю Волгу ноосферным историко-культурным заповедником под протекторатом ООН. Сам понимаешь, что командовать будут мои друзья-американцы, то есть я.
– А как же казаки, которые у тебя под боком действуют? – задал вопрос Колосов. – Прогнали тебя и твою губернаторшу из вашего собственного города. Строят новую столицу, объявили себя началом новой русской государственности… Я читал листовки. Не знаю, что там на самом деле, но, по крайней мере, внешне все выглядит очень привлекательно.
– А-а… –
Виктор утвердительно кивнул головой.
– Теперь я понял, о какой станице идет речь, – сказал Шатунов. – У них там специальная школа. Готовят эмиссаров-пропагандистов. Там им мозги промоют основательно… Завтра же забери их оттуда! Хоть силой, хоть как! Хочешь, я тебе еще дам людей?
– Не надо, – отказался Колосов. – Илья, у меня есть еще одна проблема. Я был вынужден взять у Марины в долг триста тысяч долларов…
– Не беспокойся, – заверил его Шатунов, – эта проблема уже урегулирована.
– Спасибо тебе, – поблагодарил Виктор. – Помнишь, ты как-то предлагал мне работать у тебя? Если это предложение еще в силе, то я согласен. Я понимаю, что таких денег сам никогда не заработаю, поэтому, если ты не против, я готов работать на тебя.
– Вот это дело, – обрадовался Шатунов. – Я рад, что ты решил бросить заниматься ерундой и заняться настоящим делом. А про долг забудь. Никакого у тебя долга нет. Доставив вакцину, ты для меня такое дело великое сделал… Признаться, все висело на волоске, а ты был моей последней надеждой. Конечно, это было колоссальной авантюрой – повесить на тебя ответственность за многомиллиардное дело. Но я был в тебе уверен. Я знал с самого начала, что именно такой человек, как ты, справится с этой задачей.
– Да, – вяло отреагировал на хвалебные речи Виктор, – помнится ты что-то говорил про вертолет, который потерялся.
– До вертолета, признаться, был еще и самолет. Но… – Илья совсем по-простецки почесал в затылке, как будто сомневаясь, надо ли говорить то, что он собирался сейчас сказать. – Понимаешь, этот ханурик, орловский губернатор, затеял шашни с китайцами, хочет объявить себя территорией под протекторатом КНР, подмяв при этом под себя еще и своих соседей. Воронежский ему, правда, сопротивляется. Этот хряк не поймешь, чего хочет. До Петербурга далеко, под китайцев ложиться не хочет, но и к нам не примыкает. Выжидает, гад… Но дай срок. Год, максимум, два, и мы с ним разберемся, никуда он не денется. А орловский закрыл воздушное пространство над собой, сволочь. Так что, вертолет попросту сбили. Он смутно знал, что я как-то связан с вакциной. И вакцину эту делают где-то у него. Свирского разыскивали, правда, не зная, кто он и как его зовут. Так что, если бы не ты, то…
– Илья, – спросил Колосов, – наверняка ты обладаешь подробной информацией. Так что же происходит сейчас со страной? У тебя есть общая картина?
– Почти в половине регионов отмечены случаи птичьего гриппа, вызванного вирусом, смертельным для человека. Эпидемия атипичной пневмонии уже стоит на пороге. – Шатунов сделал небольшую паузу. – Москвы в ее прежнем виде не существует. Вот губернаторы вместе с местными элитами и понеслись кто в лес, кто по дрова. Кто-то тянет к Петербургу, но это, в основном, Северо-Запад, а кто-то…