Атлант расправил плечи. Книга 3
Шрифт:
— Ни в коем случае, — с негодованием сказала Дэгни. — Я заплачу сама.
Мужчины весело переглянулись, будто услышали это от нищенки.
— Разберемся позднее, — сказал Галт.
Когда доктор Хендрикс ушел, она попробовала встать и двинулась с места, хромая и хватаясь за мебель. Галт подхватил ее на руки, отнес на кухню и устроил на стуле перед накрытым для двоих столом.
Она почувствовала, что проголодалась, и этому способствовал вид стаканов с апельсиновым соком, кофейника, дымившегося на плите, и блестевших под
— Когда вы в последний раз спали и ели? — спросил он.
— Не помню… Ужинала в поезде… — Она тряхнула головой, испытывая неловкость в парадоксальной ситуации: тогда она ужинала с бродягой, убегавшим от безликого и неотступного мстителя; а теперь этот мститель сидит напротив, попивает апельсиновый сок и рассматривает ее.
— Как получилось, что вы увязались за мной?
— Я приземлилась в Эфтоне как раз перед тем, как вы взлетели. Мне сказали, что Квентин Дэниэльс отправился с вами.
— Помню, я видел, как самолет заходил на посадку. Но именно тогда я впервые не подумал о вас. Полагал, что вы поехали поездом.
Глядя ему прямо в лицо, она спросила:
— И как я должна это понимать?
— Что именно?
— Что вы впервые не подумали обо мне?
Он выдержал ее взгляд. Она заметила его типичное движение: обычно неподвижную складку горделивого рта тронула легкая усмешка.
— Как вам будет угодно, — ответил он.
Она выдержала паузу, чтобы подчеркнуть важность последовавшего вопроса строгим выражением лица, а затем холодно, враждебно-обвиняющим тоном спросила:
— Вы знали, что мне нужен был Квентин Дэниэльс?
— Да.
— И вы тут же его перехватили, чтобы я до него не добралась? Чтобы обставить меня, понимая, как больно это ударит по мне?
— Конечно.
Она первая отвела взгляд и замолчала. Он поднялся, чтобы продолжить приготовление завтрака. Она смотрела, как он поджаривает хлеб, бекон и яичницу. Движения его были легкими, уверенными и привычными, но точность исходила от другой профессии — это была точность инженера, стоящего у пульта управления. Дэгни внезапно вспомнила, где ей доводилось видеть подобные манипуляции, столь же профессиональные, сколь и не отвечающие ситуации.
— Вы научились этому у доктора Экстона? — спросила она, указывая на плиту.
— Да, среди прочего.
— Он научил вас тратить время, ваше время… — она не смогла сдержать дрожь возмущения в голосе, — на подобные занятия?
— Мне доводилось тратить время и на менее значительные дела.
Когда он поставил перед ней тарелку, она спросила:
— Где вы берете продукты? Тут есть продуктовый магазин?
— Лучший в мире. Магазин Лоуренса Хэммонда.
— Что?
— Магазин Лоуренса Хэммонда, фирма «Хэммонд карс». Бекон с фермы Дуайта Сандерса, фирма «Сандерс эйркрафт». Яйца и масло поставляет судья Наррагансетт из Верховного суда штата Иллинойс.
Она с досадой уставилась на свою
— Такого дорогого завтрака мне еще не доводилось есть, если учесть, чего стоит ваше время и время остальных.
— Верно — с одной стороны. Но с другой стороны, это самый дешевый завтрак, потому что не надо платить тем бандитам, которые год за годом заставляют платить им дань и в конце концов многих обрекают на голод.
После долгого молчания она просто, почти мечтательно спросила:
— И что же вы здесь делаете?
— Живем.
Ей никогда не доводилось слышать, чтобы это слово приобретало такой реальный смысл.
— Чем занимаетесь вы сами? — спросила она. — Мидас Маллиган сказал, что вы здесь работаете.
— Здесь я, можно сказать, мастер на все руки.
— Кто-кто?
— Меня зовут на помощь, когда что-либо выходит из строя, энергосистема например.
Дэгни взглянула на него и внезапно подалась вперед, к электроплите, но ее остановила боль, и она откинулась назад, на спинку стула.
Он усмехнулся:
— Вот именно, но не стоит так волноваться, не то доктор Хендрикс уложит вас в постель.
— Энергосистема… — выдавила она из себя. — Здесь есть энергосистема… и она работает от вашего двигателя?
— Да.
— Он создан? Работает? На ходу?
— Благодаря ему приготовлен ваш завтрак.
— Я хочу его видеть!
— Не стоит увечить себя, стараясь дотянуться до электроплиты. Обыкновенная плита, ничего особенного, только обходится в сто раз дешевле. И это все, что вам удастся здесь увидеть, мисс Таггарт.
— Вы обещали показать мне долину.
— Я вам ее покажу. Но не генератор.
— Мы отправимся сразу после завтрака?
— Если вы так хотите и если сможете.
— Я могу двигаться.
Он встал, подошел к телефону и набрал номер.
— Алло, Мидас?.. Да… Он сделал? Да, с ней все в порядке… Ты одолжишь мне машину на сегодня?.. Спасибо. Тариф обычный — двадцать пять центов… Сейчас можно прислать? Нет ли у тебя какой-нибудь трости? Ей понадобится… Сегодня вечером? Да, пожалуй. Охотно. Спасибо. — Он повесил трубку.
Она недоверчиво смотрела на него:
— Я правильно поняла: мистер Маллиган, человек, который стоит двести миллионов долларов, берет с вас двадцать пять центов за автомобиль?
— Именно так.
— Боже мой, неужели он не может дать его вам бесплатно?
Он некоторое время изучал ее лицо, как будто для того, чтобы дать ей возможность разглядеть ироническое выражение на своем собственном.
— Мисс Таггарт, — сказал он, — у нас в долине нет законов, нет установлений, нет четкой организации. Мы приезжаем сюда отдохнуть. Но у нас есть некоторые обычаи, которые мы все соблюдаем, поскольку они необходимы для нашего отдыха. Поэтому я должен предупредить вас, что в долине запрещено одно-единственное слово — слово «давать».