Атолл
Шрифт:
Джексон резко оборвал свой смех. Повернулся к Аниту и сказал:
– Девочка, развяжи этого придурка, - и глазами указал на Пита Борзака.
Аниту смотрела на него с ненавистью и не двинулась с места. Джексон поленился начинать все сначала, да еще воевать с женщинами. Он просто задрал штанину и вытащил оттуда нож. У него там к ноге были прикреплены ножны. "Старик неплохо экипировался, - подумал Джон Кейн.
– Пистолет, нож... А я-то думал, он был
Главарь освободил своего помощника точными ударами острого лезвия по веревкам, спутывавшим руки. Значило ли это, что помощник прощен? Наверняка, нет. Просто Джексон понял, что окруженный врагами, которые готовы броситься на него в любую минуту, он долго не продержится.
Пит Борзак встал, потирая запястья. И сразу со зловещим видом направился к доктору. Генри Уилсон весь подобрался, было видно, что он готов к любым выпадам врага и сдаваться на милость не намерен.
Борзак уже собрался ударить доктора, но тот предупредил спокойным голосом:
– Если вы меня ударите, я отвечу и попаду вам в живот. Но в третий раз я вас зашивать не буду.
Борзак злобно покачался перед доктором, сопя и сжимая кулаки, и передумал нападать.
– Ну, вы разобрались там?
– спросил Джексон.
– Разберемся в свое время, - злобно пообещал Борзак.
– Тогда держи нож, - Джексон кинул нож Питу, и тот ловко его поймал.
– И охраняй этих (кивок на доктора и Аниту), а мы с мистером Кейном пойдем проверим его укромный уголок.
Глава 36
– А вы неплохо обставили свое жилище, - одобрительно отозвался Джексон, осматривая спальню.
– Уютненько. Да еще с молоденькой любовницей - просто мечта...
Джон подумал, что если старик заглянет в кабинет, то обязательно увидит ружьё. И тогда Джон и его команда окончательно лишатся шанса отстоять свои жизни. А Джексон тем временем что-то говорил:
– ...имение в Новой Англии. Но я давненько там не был. Тамошний климат стал вреден мне. Думал, вот проверну дельце и осяду в теплых краях, под сенью лаймовых деревьев Карибского побережья... А там что за каюта?
От неожиданной смены темы Джона бросило в пот.
– Там мой кабинет, - не сразу ответил он.
– Говорят, по обстановке можно узнать характер человека...
Джексон шагнул в сторону кабинета. Джон поспешно ответил:
– Ничего там интересного нет. Книги и стол - вот и вся обстановка... А то, что вы ищете, находится здесь.
Джон стал скатывать ковер в рулон. Джексон вернулся, глаза у него разгорались.
– Вы кто по знаку зодиака?
– спросил Джексон.
– Козерог, - ответил писатель.
– О!
– уважительно ответил бандит.
– У козерогов трудная судьба. А все потому, что чудной зверь. Передние ноги карабкаются в гору, а рыбий хвост тянет в глубины... как познания, так и порока... Может, потому вы и живете на яхте...
На удивление Джона ни федералы, ни бандиты тайник не обнаружили. Замаскированный люк был в порядке, потайной замок не сломан. Джон открыл свое убежище, как человек открывает душу, только здесь все происходило насильно. Писатель даже поморщился, когда в эту душу полез с грязными ногами бандит.
Джексон уселся за пульт. Джон смотрел сверху, прикидывая, чем бы оглушить старика. Но тот был настороже. Пистолет в его руке нет-нет да и посматривал черным зрачком в лоб Джону. Да и отойти было нельзя, бандит все время задавал вопросы, относительно вещей, хранившихся в убежище. Первым делом старик убедился, что в убежище отсутствует какое-либо оружие. Даже посетовал, какой же Кейн американец, коли живет без оружия. Джон пожал плечами. У него был револьвер, когда он жил в Нью-Йорке, потом как-то стало не до оружия. Возможно, револьвер и сейчас лежит на полке в коридоре, если новые хозяева квартиры не обнаружили его...
Когда Джексон нашел железный ящик, то явно обрадовался. Джону пришлось назвать код. Джексон открыл крышку. Увидев деньги и золото, захохотал и заверещал тонким голосом свое любимое:
– Пиастры! Пиастры!
– Я отдам вам всё, что имею из наличности, - сказал Джон.
– В ответ на этот жест вы проявите благородство и отпустите нас с миром. В конце концов, лично вам мы ничего плохого не сделали. Напротив, очень хорошо отнеслись... а ведь могли бросить там... в деревне...
– Вы никак не можете понять...
– старик явно расстроился, - вы, простые обыватели... не способны понять, что люди, подобные мне, не могут себе позволить быть благородными и благодарными. Мы стоим выше добра и зла. Мы руководствуемся только эгоистическими соображениями. Мы должны быть жестокими и безжалостными...
Джону показалось, что старик вещает не из трюмного отделения, а из могилы, где ему самое место; подумал, а что если захлопнуть крышку люка? Нет, не успею отскочить, тот начнет стрелять и наверняка пули пробьют доски пола...