Атомный поезд. Том 1
Шрифт:
– Тысячу?
– Тысячу. Долларов.
– Долларов?!
Сурен довольно улыбнулся.
– Ну конечно, Барби! Не рублей же!
Она покачала головой.
– Столько мой бывший жених заработает в своем лесу месяца за два-три!
– Почему бывший? – заинтересовался Сурен.
– Потому что он не может устраиваться в жизни. Он предложил мне ехать с ним в какую-то тайгу, к этим ужасным ракетам, которые сделают его импотентом, – с досадой сказала она. – А потом накричал на меня и бросил трубку.
– Это плохо, – Бабиян покачал головой. –
– Слушай, Сурен, женись ты на мне, – неожиданно предложила Оксана.
Бабиян утратил обычную невозмутимость и даже поставил рюмку на стол. Он внимательно посмотрел в лицо своей юной спутницы: не шутит ли?
– Ты что, серьезно?
– Вполне, – девушка выжидающе прищурилась, уголки губ чуть заметно поползли вверх. – А что, тебя это пугает?
Губы Сурена Бабияна, известного в определенных кругах Тиходонска под прозвищем Змей, сжались в плотную линию, холодные глаза заблестели твердыми злыми льдинками.
– Меня никто и ничто не может напугать, детка. Ты разве не знаешь, что я женат?
Незнакомый жесткий тон и ледяной взгляд испугали Оксану. Она перестала улыбаться. Окружающая природа пожухла, приятная прогулка вмиг утратила свою прелесть.
– Я знаю… – Но любишь-то ты меня, а не свою жену…
– А ты знаешь, что у меня есть дети и четверо внуков? – холодные глаза безжалостно гипнотизировали молодого педагога.
– Ну да… Но что это меняет?
– Как что? Я сам, мое имя, мои деньги и мое имущество сейчас принадлежат семье. А если я женюсь на тебе, кому они будут принадлежать? Может быть, тебе и твоей семье?
Теперь в голосе кавалера звучала отчетливая угроза. Вмиг исчезли обычные обходительность и дружелюбие. Перед Оксаной сидел совсем другой человек. Чужой и страшный.
– При чем здесь имущество и деньги? Разве я из-за этого?!
– А из-за чего? Из-за моей красоты? Я действительно был красивым парнем… Лет тридцать-сорок назад. Когда тебя еще не было на свете.
– Я и не думала претендовать на твои деньги, – растерянно лепетала Оксана. Она чувствовала, что допустила серьезную ошибку, и не знала, как поправить дело.
– Это правильно, – кивнул Сурен. – Те, кто так думал, все плохо кончили. Все до одного.
– Вы меня неправильно поняли, Степан Григорьевич! Просто мне надо выходить замуж, вот я и подумала…
– Головой надо думать, а не… другим местом!
Сурен хлопнул ладонью по столу, рюмка покатилась на палубу. Официант быстро поймал ее, но ставить обратно не стал и ушел на корму. Алик бросил настороженный взгляд и снова отвернулся.
– С какой стати я должен на тебе женится, милочка?! И зачем? Чтобы ты наставляла мне рога?!
Оксана отшатнулась назад, будто ее ударили по лицу. Зеленые кошачьи глаза наполнились слезами.
– По-твоему, я потаскуха?
Бабиян пожевал губами, сделал ищущее движение рукой, и перед ним мигом оказалась наполненная коньяком рюмка.
– Я этого не говорил…
Сурен опрокинул рюмку и отправил следом еще одну.
– Но подумал. Ведь подумал, Степан Григорьевич? – девушка раскраснелась от гнева и обиды.
Бабиян вскочил, резко прошелся по палубе взад-вперед, как загнанный в клетку тигр. Если бы у него был хвост, то наверняка он хлестал бы себя по бокам. Но хвоста у него не было. И он подскочил к капитанской рубке.
– Какого хера ты тут торчишь? – схватив матроса за руку, он рывком выдернул его голову наружу. Алик мгновенно вскочил на ноги.
– За что ты получаешь мои деньги?! За то, что стоишь и ничего не делаешь?!
– Я моторист… Если мотор забарахлит – чиню, или водозабор забьется… – Испуганно оправдывался тот. – Тогда я за борт лезу и прочищаю…
– Вот и лезь за борт, живо! Дармоеды! Пошел вон!
Сурен потащил матроса к борту. Тот не сопротивлялся. Алик на всякий случай подошел поближе. Капитан с каменным лицом смотрел вперед. Если бы было можно, он бы закрыл глаза.
– Прыгай сам, а то выброшу под винт! – остервенело орал Сурен, толкая парня в спину. Ему ничего не оставалось, как перелезть через перила и прыгнуть в воду. Раздался всплеск, взметнулся фонтан брызг.
– Давай и этого халдея за борт! Сами нальем! – приказал Сурен, и Алик бросился на корму, где оцепенело стоял официант. Тот шарахнулся в сторону.
– Не надо, я же в одежде…
Алик молча сгреб официанта в комок, как мешок с тряпьем, перевалил через перила и швырнул в воду. Раздался еще один всплеск.
– Вот так-то лучше! – сказал Бабиян и, просунув руку в рубку, похлопал капитана по плечу. – Отдашь половину бабок – мы сэкономили на персонале.
– Да, да, конечно, – испуганно закивал тот.
Сурен вернулся за столик, сам налил и выпил.
– Развелось дармоедов, только деньги хотят получать… Вчера дома смотрю: мышь залезла к коту в тарелку и жрет его «Китти-кэт», а он сидит и на нее смотрит! Ты же, гад, должен у меня дома мышей ловить, за это я тебя кормлю!
Он потянулся к рюмке, но теперь подскочил и наполнил ее Алик.
– Только знаешь, я сам в этом виноват! Ведь, если бы я кота не кормил, он бы был голодный и эту мышь обязательно сожрал! Правильно, Барби?
Оксану била нервная дрожь.
– А если… они… утонут? – с трудом вымолвили дрожащие губы.
– Да ну, что ты, тут недалеко, – добродушно рассмеялся Сурен. – Иначе я разве б стал их купать? Это же шутка! Вон, гляди, как плывут!
Действительно, два пловца постепенно приближались к берегу.
– Теперь послушай про наши дела, – тон его заметно смягчился. – Между нами должна быть полная ясность. Хочешь, возьму тебя на работу. Хочешь, сниму тебе квартиру, обеспечу содержание – не работай, делай, что хочешь. Хочешь, поедем в Турцию отдохнем. Или в Венецию, на гондолах кататься. Это все можно. Но семью рушить – извини! Хочешь замуж, пожалуйста, выходи за своего лейтенанта. Я его оставлю в городе, на хорошей должности…