Аттические ночи. Книги XI - XX
Шрифт:
Что Тит Кастриицй думал о словах и об одной фразе Гая Гракха; и как он показал, что она не содержит в себе никакого дополнительного смысла
(1) У Тита Кастриция, [61] человека, преуспевшего в области риторики, мнение которого считалось весьма авторитетным, читали речь Гая Гракха против Публия Попилия. [62] (2) Во введении к этой речи слова организованы с несколько большей тщательностью и мелодичностью, чем обычно свойственно древним ораторам. (3) Эта речь, как я уже сказал, была составлена так: «Quae vos cupide per hosce annos adpetistis atque voluistis, ea si temere repudiaritis, abesse non potest quin aut olim cupide adpetisse aut nunc temere repudiasse dicamini» (Если вы легкомысленно откажетесь от того, к чему вы страстно стремились и чего страстно желали в течение последних лет, то не сможете избежать того, чтобы о вас не сказали, что вы или недостаточно страстно к [этому] стремились, или ныне легкомысленно отказались). [63]
61
61 Тит Кастриций — см. комм. к Noct. Att., I, 6, 4.
62
62 Гай Гракх и Публий Попилий Ленат — см. комм. к Noct. Att., I, 7, 7, где Геллий цитирует эту же речь.
63
63 63 Fr. 32 Malc.
(4) Итак, нам доставляет особенное и исключительное наслаждение плавный и законченный ход и звучание мысли, тем более, что, как мы видели, уже тогда Гаю Гракху, мужу знаменитому
Настроив нас своим советом к большему вниманию, он сказал: «Вдумайтесь до конца, какой эффект создают эти слова, и пусть кто-нибудь из вас любезно скажет мне, основательностью ли отдает эта мысль или приятностью: „Если вы легкомысленно откажетесь от того, к чему вы страстно стремились и чего страстно желали в течение последних лет, то не сможете избежать того, чтобы о вас не сказали, что вы или недостаточно страстно к [этому] стремились, или ныне легкомысленно отказались“. (6) Ибо кому из людей не приходит на ум совершенно банальная мысль, а именно: про тебя скажут, что ты страстно стремился к тому, к чему страстно стремился, и легкомысленно отверг то, что легкомысленно отверг? (7) Но я полагаю, что, если бы было сказано так: „Quae vos per hosce annos adpetistis atque voluistis ea nunc si repudiaritis, abesse non potest quin aut olim cupide adpetisse aut nunc temere repudiasse dicamini“ (To, к чему вы страстно стремились и чего страстно желали в течение последних лет, если теперь вы от этого откажетесь, то не сможете избежать того, чтобы о вас не сказали, что вы или недостаточно страстно к этому стремились, или ныне легкомысленно отказались), (8) тогда фраза, конечно, была бы более весомой и уж всяко более содержательной и получила бы в известном отношении справедливую оценку у слушающего. (9) Ведь теперь эти слова cupide (страстно) и temere (легкомысленно), в которых заключен основной смысл, помещены все же не в завершении фразы, но более сдвинуты к началу и находятся там, где их еще не ожидают. [Эти слова], которые должны возникнуть из самой сути дела, произносятся еще до того, как обстоятельства этого требуют. Ибо тот, кто говорит: „si hoc feceris cupide fecisse diceris“ (если ты это делаешь, про тебя скажут, что ты сделал это со страстью), характеризует обстоятельства, взаимосвязанные мыслью и известной логикой. Тот же, кто говорит: „si cupide feceris, cupide fecisse diceris“ (если ты делаешь это со страстью, про тебя скажут, что ты сделал это со страстью) произносит почти то же самое, как если сказать: „si cupide feceris, cupide feceris“ (если ты делаешь со страстью, [значит] ты делаешь это со страстью). (10) Я указал на все это, — сказал [Тит Кастриций], - не для того, чтобы упрекнуть в ошибке Гая Гракха — пусть боги даруют мне более достойное желание, — ибо, если кто-то сможет указать на недостатки или ошибки у столь сильного в красноречии мужа, все это будет поглощено его авторитетом и уничтожено древностью, но затем, дабы вы позаботились о том, чтобы вас не ослепило с легкостью ритмичное звучание гладкой речи, и для того, чтобы вы прежде всего думали о смысле содержания и собственном значении слов. Ведь если вам действительно кажется, что была произнесена сильная, цельная и искусная фраза, тогда вы рукоплещете по ходу развертывания речи, а если в словах, связно и ритмично организованных во фразу, заключается пустой, ничтожный и ненадежный смысл, разве вы не подумаете, что дело обстоит не иначе, [чем] когда люди, отмеченные явным уродством, с нелепым выражением лица, вызывающим смех, жестикулируют, подражая актерам».
Рассудительный и весьма изящный ответ царя Ромула по поводу употребления вина
(1) Луций Пизон Фруги [64] в первой книге «Анналов» приятным и весьма изящным слогом описал жизнь и манеру поведения царя Ромула. [65] (2) Вот его собственные слова: «Про того же Ромула рассказывают, будто он, будучи зван на обед, [во время трапезы] много не пил, потому что на следующий день, [по его словам], у него была важная встреча. Ему стали говорить: „Ромул, если так будут вести себя все люди, то вино станет дешевле“. Он им ответил: „Напротив, [останется] дорогим, если каждый будет пить столько, сколько захочет, ибо я выпил столько, сколько хотел“». [66]
64
64 Fr. 8 Peter. Луций Кальпурний Пизон Фруги — см. комм. к Noct. Att., VII, 1, 9.
65
65 Ромул — см. комм. к Noct. Att., IV, 16, 16.
66
66 Иными словами, Ромул хотел сказать следующее: "Каждый пьет столько, сколько хочет. Пусть я выпил мало, но другие все равно пьют столько, сколько хотят, т. е. много, и, следовательно, цены на вино не упадут".
О словах «ludibundus» (играющий, веселящийся), «еrrаbundus» (заблуждающйся) и подобных отглагольных образованиях: и о том, что Лаберий употребил [слово] «amorabunda» (влюбленная) так, как говорят «ludibunda» (играющая) и «errabunda» (заблуждающаяся); а также о том, что Сизенна благодаря подобным словам ввел в оборот новое выражение
(1) Лаберий [67] в «Авернском озере» назвал влюбленную женщину несколько необычно образованным словом — amorabunda. (2) Цезеллий Виндекс [68] в «Комментариях к древним чтениям» сказал, что слово это образовано по той же модели, что и ludibunda, ridibunda, errabunda, то есть как ludens (играющая), ridens (смеющаяся), errans (заблуждающаяся). (3) Однако Теренций Скавр, [69] пожалуй, наиболее известный из грамматиков времени божественного Адриана, [70] среди прочего, упомянутого им в труде «Об ошибках Цезеллия», отметил [также], что тот ошибся и с этим словом, написав, будто оно представляет собой тот же случай, что и ludens — ludibunda, ridens — ridibunda, errans — errabunda. «Ведь [слова] ludibunda, ridibunda и errabunda, — пишет Скавр, — говорят о женщине, которая либо играет, либо смеется, либо заблуждается, либо притворяется, что так поступает».
67
67 V. 57 Ribbeck. Децим Лаберий — см. комм. к Noct. Att., I, 7, 12.
68
68 Цезеллий Виндекс — см. комм. к Noct. Att., II, 16, 5.
69
69 Квинт Теренций Скавр (1 пол. II в. н. э.) — римский грамматик. Известны три его произведения: "Грамматика", "Об ошибках Цезеллия" и небольшой трактат "Об орфографии"; полностью до нас дошел только последний, от прочих трудов Скавра сохранились лишь отрывки.
70
70 Адриан — римский император в 117–138 гг.
(4) Однако, по правде говоря, мы не понимаем, что побудило Скавра подобным образом упрекнуть Цезеллия. Ведь нет сомнения в том, что эти [слова] по своей природе означают то же самое, на что указывают и те, от которых они образованы. Мы же предпочитаем скорее сделать вид, что не понимаем [смысла выражения] ludentem agere uel imitare («играть или подражать играющему»), чем обвинить самого [Скавра] в том, что он понимает его еще меньше. (5) Более того, не должен ли был Скавр, критикуя «Комментарии» Цезеллия, понять даже то, что тот обошел молчанием: различаются ли [по смыслу] и насколько ludibundus и ludens, ridibundus и ridens, errabundus и errans и прочие слова такого типа; насколько отличается значение [этих слов] от тех глаголов, от которых они образованы, и каков вообще смысл того суффикса, который добавляется к такого рода словам. [71] (6) Ведь прежде всего в такого рода изысканиях следовало бы рассмотреть, как это обычно делается для [слов типа] vinolentus (пьяный), lutulentus (грязный), turbulentus (бурный), является ли такое словообразование пустым и бессодержательным, — то есть того сорта, что греки называют , [72] — или все же этот конечный суффикс имеет какой-то свой особый смысл. (7) В тот момент, когда мы записывали этот упрек в адрес Скавра, нам вспомнилось, что Сизенна [73] в четвертой книге «Истории» следующим образом воспользовался словом, образованным по модели того же типа. Он сказал так: «populabundus agros ad oppidum pervenit» (разоряя
71
71 Цезеллий Виндекс справедливо отмечает, что прилагательные на — bundus по значению весьма близки к активным причастиям настоящего времени. Различие между ними не смысловое, а, скорее, стилистическое: прилагательные на — bundus характерны прежде всего для поэтической речи.
72
72 Отклонение в сторону.
73
73 Fr. 55 Peter. Луций Корнелий Сизенна — см. комм. к Noct. Att., II, 25, 9.
(8) Разбираясь, каково же может быть значение и происхождение populabundus (разоряющий), errabundus (заблуждающийся), laetabundus (радующийся) и ludibundus (играющий), а также многих других слов того же рода, [мы отметили, что] наш Аполлинарий, [74] клянусь Геркулесом, весьма тонко заметил, что, по его мнению, этот суффикс означает силу и, так сказать, изобилие, полноту того свойства, которое обозначается самим словом. То есть laetabundus говорится о том, кто много и безудержно радуется; errabundus — о том, кто долго и сверх меры заблуждается. Он показал также, что и все прочие слова такого типа употреблялись так, что этот суффикс обозначал щедро и широко льющееся могущество и изобилие.
74
74 Гай Сульпиций Аполлинарий — см. комм. к Noct. Att., II, 16, 8.
О том, что перевод [75] некоторых греческих слов на латинский язык весьма затруднителен, как, например, греческого слова
(1) Мы нередко обращали внимание на большое количество понятий, которые невозможно ни обозначить одним словом, как в греческом, ни даже, если мы используем много слов, объяснить их с достаточной ясностью и точностью, как это делают греки, называя их одним единственным словом. (2) Недавно нам принесли сочинение Плутарха, [76] и мы прочли его заголовок — Пер! («О любопытстве»). Когда же один человек, в равной степени несведущий и в греческой литературе, и в греческом языке, стал спрашивать, кому принадлежит книга и чему она посвящена, мы ему сразу же сказали, кто является автором, но не смогли сразу объяснить, о чем именно написана эта книга. (3) Тогда, подумав, что будет не вполне правильно перевести название книги как De negotiositate [77] («О занятости многими делами»), я решил поискать то, что было бы, как говорится, буквальной передачей этого слова. (4) Ничего из прочитанного не приходило мне на память и, даже пытаясь самостоятельно составить одно слово из [понятий] nеgotio (дело, занятие) и multiiudo (множество) по образцу употребляемых нами muluugia (разнообразные), multicolora (многоцветные), multiformia (многообразные), я не мог образовать [ни одного слова], которое не являлось бы грубым и нелепым. (5) Однако не менее грубо сказал бы тот, кто захотел бы выразить [на латинском] одним словом такие [понятия], как (дружба с многими людьми), (многообразие; хитрость), [78] (избыток плоти, тучность). (6) Вот почему, пробыв довольно долго в молчании, я ответил, что мне не представляется возможным определить одним словом это понятие, и потому я готов в связной речи объяснить, что означает это греческое слово.
75
75 Геллий, которого очень интересуют проблемы перевода (см. Noct. Att., VIII, 8; , 22, 3; XIV, 1, 32; XVII, 20, 8; XX, 5, 13), довольно необычным образом употребил здесь слово mutatio, засвидетельствованное в значении "перевод" еще только один раз (Quint., II, 14, 4).
76
76 Плутарх — см. комм. к Noct. Att., I, 1, 1.
77
77 Слово, по-видимому, образовано самим Геллием (более нигде не встречается) от хорошо известного прилагательного negofiosus (занятый делами; деловой; хлопотный). Геллий пытается дать буквальный перевод понятия , которое обычно переводилось на латинский язык словом curiositas (любопытство, любознательность). Сам Плутарх определяет предмет своего исследования так: "Любопытство — это как бы страстное желание знать чужие изъяны, и с недугом этим всегда, видимо, связана зависть и злоба" (De curios., 1; Перевод . Брагинского).
78
78 Данное слово является первой характеристикой Одиссея в "Одиссее"; оно встречается уже в первой строчке поэмы.
«Итак, — сказал я, — по-гречески [означает стремление] приступить ко многим вещам и заниматься ими всеми. Именно этому и посвящена книга, как на то указывает ее заголовок». (7) Тогда из-за моего невнятного и незавершенного ответа этот необразованный человек решил, [79] что — это добродетель. Он сказал: «Этот Плутарх, о котором я прежде не слышал, побуждает нас к тому, чтобы взяться [за как можно большее число] дел и быстро и тщательно делать многое [одновременно]. Название же этой самой добродетели, о которой он, по твоим словам, намеревается говорить в самой книге, он весьма кстати поместил в заголовок [своего сочинения]». (8) «Совсем не так, — сказал я. — Ведь то, о чем говорится по-гречески в этой книге, вовсе не является добродетелью, а то, что ты подумал, не соответствует ни тому, что я хотел сказать, ни тому, что написал Плутарх. Ибо в этом сочинении он по мере возможности отвращает нас от планирования и стремления [заниматься] без разбора огромным количеством всякого рода необязательных дел. (9) Однако, — продолжал я, — я полагаю, что вина за твою ошибку заключена в моем неуклюжем объяснении, ведь я не смог даже во многих словах ясно выразить то, что у греков говорится четко и ясно одним словом».
79
79 Ratus (решил) — конъектура Гроновия; в рукописях либо слово пропущено, либо стоит iratus (гневный), что не соответствует контексту.
О том, что означает в старинных преторских эдиктах [выражение] «qui flumina reianda publicc redempta habent» (тe, кому государством отдана на откуп забота об очищении рек)
(1) Как-то раз мы сидели в библиотеке храма Траяна, [80] и, хотя мы изучали что-то другое, нам попали в руки эдикты древних преторов, [81] с которыми мы с удовольствием ознакомились. (2) Итак, мы обнаружили, что в одном относительно древнем эдикте было написано следующее: «Qui flumina retanda publice redempta habent, si quis eorum ad me eductus fuerit, qui dicatur, quod eum ex lege locationis facere oportuerit, non fecisse…» (Если кто-либо из тех, кому государством отдана на откуп забота об очищении рек, будет выведен передо мной и про него скажут, что он не сделал того, что ему полагалось совершить по положению закона…). [82] (3) Итак, мы задались вопросом, каково же значение слова retanda. [83]
80
80 Траян основал две библиотеки: греческую и латинскую; они располагались к северу от форума Траяна.
81
81 Претор — см. комм. к Noct. Att., I, 22, 6.
82
82 Геллий, процитировав интересующую его часть фразы, опустил завершающую формулу:…damnatum esto ("…да будет осужден").
83
83 Помимо "Аттических ночей", слово засвидетельствовано только у Феста (Fest. Р. 336, I. 25).
(4) Тогда кто-то из моих друзей, сидящих с нами, сказал, что ему довелось читать в седьмой книге Гавия [84] «О происхождении слов», что retae называли деревья, нависающие с берегов рек, либо стоящие [прямо] в их руслах. Название же было произведено от слова rete (сеть), ибо они, словно сетями, захватывали проходящие корабли, мешая им плыть. Вот почему, по его мнению, возникла привычка определять сдачу на откуп рек как retanda. Последнее означает, что реку надлежит чистить (purganda), чтобы корабли, попадающие в такого рода заросли, не задерживались и не подвергались опасности.
84
84 Fr. 2 Fun. Гавий Басс — см. комм. к Noct. Att., II, 4, 3.