Аусвельмские охотники
Шрифт:
Однажды Эрне пришло в голову, что неплохой способ поразить воображение Кайса – это написать о нем балладу. Пусть даже не ироническую, как Нич, а обычную, героическую, но и это будет неплохо. Свое творение она для начала показала именно Ничу, и это оказалось удачным решением. Тот сказал ей совершенно однозначно, чтоб даже и не пыталась, что это не ее. Эрна, проплакав ночь в подушку, к утру согласилась с мнением эксперта. Она и сама видела, что ритм хромает, что изобразительные средства убоги, что содержание наивно. И какое счастье, что она не успела показать свои творения самому Кайсу! Увидеть на его лице недоумение или насмешку стало бы совершенно невыносимо.
Эрна
***
Сигнал с Башни поступил в полдень. Это был один из тех дней, когда Гарр установил для себя ночное дежурство, так что на посту теперь присутствовал не он, а Эрна с Кайсом. Охотники едва закончили обедать, а Паер и вовсе еще дожевывал пряник, урча от удовольствия, когда Айдеранэн сообщил, что где-то вылезла очередная пакость. После короткого совещания у карты Кайс дал команду собираться.
Айзё в этот раз вышел далековато, и поиски грозили затянуться. Но охотники уже так привыкли надеяться на нюх и удачу, что не волновались по этому поводу. Да и Паер, играя со своими формами, время от времени преподносил сюрпризы. В сумках было полно запасов продовольствия, куртки и одеяла были теплы, а у Кайса в котомке лежал еще и легкий тент, из которого можно соорудить защиту от дождя или ветра. Поэтому их не пугало дыхание зимы, которая уже подкралась близко-близко и, казалось, сидела в засаде. Снег еще не выпал, но на ветках белел иней, и хрустела под ногами замерзшая трава. Небо понемногу хмурилось, так что снег вполне мог пойти к вечеру.
Кайс даже не планировал браться за поиски сегодня. Он привел свою команду поближе к тому месту, где был замечен айзё, еще засветло, нашел удобное местечко под елками и принялся обустраивать лагерь. Паер, получив распоряжение, немедленно принялся бегать вокруг и собирать дрова для костра, и у Эрны вновь возникло желание сравнить его с собакой.
Еще до наступления темноты все было готово. Кайс соорудил уютный навес, растянув на палках свой тент, развел костер, над которым повесил котелок, греть воду для чая. Охотники открыли мясные консервы и поджаривали над огнем хлеб, насадив его на прутики. Почти не разговаривали. Эрна не знала, о чем думает Кайс (и, разумеется, знать не хотела, о чем думает Паер), но сама она вовсю наслаждалась этими посиделками, привычными, но так и не ставшими чем-то незначаще-обыденным. Казалось, так и просидела бы всю жизнь молча у этого костра, наблюдая за нервными отсветами, от которых пляшут тени на лице ее спутника. Сейчас, когда сгустилась темнота, они были одни во всем мире. Ладно, почти одни. Проклятый айзё изрядно мешал.
Паер сегодня вел себя несколько странно: ежился, потирал плечи и жался к огню. А потом вдруг сказал:
– Я замерз.
В его голосе слышалось удивление и еще что-то жалобное. Кайс уставился на него круглыми глазами.
– Замерз? Как это так?
Было от чего прийти в замешательство. Призрачной плоти Паера до сих пор были безразличны любые погодные условия. Мальчишка мог спать на голой земле, и если ночью вдруг выпадал снег, он ложился поверх айзё и не таял. У Паера не было своей сумки, и он до сих пор носил свою летнюю рубашку, если, конечно, подобный термин применим к видимости одежды. И он никогда не мерз. Никогда.
– Я не знаю, как, – буркнул пацан сердито. – Мерзну, и все тут.
– Но ведь до сих пор этого не было, да? Днем ты не мерз?
– Днем нет. Сейчас только начал. Может быть, это оттого, – он попытался стать рассудительным, – что я теперь знаю о такой возможности. Ну и вот, теперь это как-то… сработало.
– Очень не вовремя, – нахмурился Кайс.
Его беспокойство нельзя было назвать беспочвенным. В группе недоставало экипировки, чтобы полностью снабдить еще одного члена команды. Конечно, Эрна и Кайс запаслись кое-какими теплыми вещами на случай похолодания и могли напялить их на мальчишку, даже не принимая во внимание размер. Но без теплой зимней куртки они не сыграли бы особой роли. Попытки же снять что-то с себя ставили под угрозу жизни людей: к ночи заметно похолодало.
К счастью, Эрна не успела обдумать возможные последствия. Если бы она сообразила, что к чему, наверняка ударилась бы в панику. Теперь же она хладнокровно съехидничала:
– Превратись в собаку.
– В собаку? – удивился Паер.
– Ага. В большую, теплую, шерстяную собаку. Вот с таким мехом, – Эрна расставила большой и указательный пальцы как можно дальше.
– А это мысль, – пробормотал мальчишка как бы про себя.
Через миг на его месте уже сидел крупный лохматый пес. Он помотал головой и тут же принялся с удовольствием скрести задней лапой за ухом.
– Теперь не мерзнешь? – недоверчиво уточнил Кайс.
Пес заулыбался и шумно задышал, вывалив длинный розовый язык. «Так бы тебе все время выглядеть, – подумала Эрна с какой-то странной мстительностью. – Так-то оно достовернее».
– Эрна, здорово! – воскликнул Кайс с восторгом. – Это была шикарная идея!
– Да ладно, просто в голову пришло, – смутилась она.
Вот сейчас Кайс смотрел на нее так, как она всегда мечтала, и все же Эрна не была удовлетворена. Она-то знала, что стояло за произнесенными ею словами. Ее желание видеть в Паере собаку, желание, чтобы он был всего лишь домашним питомцем, – вот что заставило ее так зло пошутить. Это была глупая шутка, не более того. До Эрны так и не дошло, от каких неприятностей она только что спасла команду.
– Вот я и говорю, что это очень удачно пришло тебе в голову, – рассмеялся Кайс.
А после они снова молчали. Как-то не было необходимости что-то говорить. Потом пришла пора ложиться спать, и тогда они, конечно, обменялись несколькими фразами, решая, как будут размещаться, но это немногим отличалось от молчания. Эрна нет-нет, да и задумывалась о том, как воспринимает это молчание Кайс, хочет ли он, чтобы она пыталась завести с ним беседу, испытывает ли неловкость, какую свойственно испытывать людям, когда в разговоре повисает пауза, но предпринимать что-то по этому поводу не хотела. Ее устраивало молчание.
Они устроились под навесом, завернувшись в одеяла. В костер положили пару здоровенных бревен, надеясь, что тепла от них хватит до утра. Паер, пыхтя, полез под одеяло Кайса, и тот со смехом обнял его за шею. Эрна с тоской следила за их возней. Как ей хотелось самой подлезть под его локоть, прижаться всем телом! Может, это именно ей следовало бы стать собакой?
***
Эрна проснулась, как от толчка. Резко села, в недоумении огляделась. Первое, что бросилось ей в глаза, – это как изменился мир вокруг. Вчерашняя туча принесла в своем брюхе снег, и теперь он искрился на траве в лунном свете. Самой тучи больше нигде не было, и лишь отдельные рваные ошметки местами закрывали звезды. И только потом Эрна сообразила, что ее разбудило: запах айзё. Не запах Паера, чуждый, отличный от всех остальных, но ставший уже привычным. Другой запах.