Авантюристка из Арзамаса, или Закон сохранения энергии. Часть I
Шрифт:
День потихоньку плавно перевалил на вторую половину, а значит, проход уже закрылся и вернуться домой Альке в этот день уже не было суждено. Впрочем, она не слишком огорчилась. Подумаешь, отдохнет денек от Утицкого. А то он, сволочь, совсем сдурел последнее время — ни сна, ни отдыха Альке не дает, подлец. То ли проголодался за те несколько дней, что Алька пропадала в Зазеркалье? И ведь, гад, даже не понял, что ее дома не было! И чем они, интересно, занимались с Альбиной? Ах, кобель бестолковый, как же так можно, не отличить чужую бабу от родной жены? А Альбину так даже жалко. Мало того, что в чужом мире оказалась, так тут еще и Таракан ненасытный на ее голову свалился. Пришлось бедняжке попыхтеть за Альку.
Ха,
Ой, Варенник! А что, если этот гад для нее на сегодня приготовил субботник? Это ей что же, опять за Альбину работать? Ну уж нет, перебьется! И, войдя в Альбинину квартиру, первым делом отдала распоряжение домработнице:
— Люся, для Варенника меня сегодня нет. Что бы он ни говорил — нет меня, и точка. Я умерла. Все вопросы завтра. Особенно субботники. Скажешь, завтра я на все согласна,
может даже квоту вдвое увеличить. Я с удовольствием. Скажи — сама просила. И еще скажи, что с удовольствием отработаю два субботника подряд. А если найдет достаточно спонсоров — и три. Скажи, хоть каждый день готова вставать грудью на защиту его материальных интересов. Ну и своих собственных, конечно. Скажи — добровольно беру на себя повышенные обязательства, кроме тех дней, когда не смогу поработать для него. Скажи — такое мое единственное условие. За исключением некоторых дней буду трудиться, не покладая спины. И еще при этом буду пищать и плакать от восторга. Так и скажи. А сегодня я умерла.
Вот так. Так той Альбине и надо. Пусть потрудится во славу Варенника. Будет знать, гадюка, как чужих мужей соблазнять! Может, это немножечко подло по отношению к Альбине, но себя-то Алька любила побольше знаменитой двойницы. И Утицкого к сопернице ревновала страшно. Кому какое дело — любит Алька мужа или нет? Какая разница, главное — он ее законный муж, и никакая шалава, пусть даже знаменитая певица, пусть даже ее же собственный двойник из соседнего мира не имеет права отнимать его у нее. И не так уж важно, что Алька практически сама подкладывает свою копию под мужа. Она же делает это сугубо из крайней необходимости, чтобы извлечь выгоду из обнаруженного эксклюзива. Не может же она жить, как ни в чем ни бывало, когда в ее квартире находится проход в параллельный мир! Это что же, она будет каждый день ходить мимо призывно мерцающего зеркала и полностью его игнорировать? И будет терпеть нужду и лишения, в то время, когда Альбина там не знает ни в чем отказа? Ннда, Алька вынуждена признать, что не так уж сладка Альбинина жизнь в том мире. Но ведь сама-то Альбина об этом не догадывается! Она-то думает, что у нее все хорошо и вообще она замечательно живет в своем долбанном Зазеркалье! Может, она так и не думает, но, по Алькиным понятиям, именно так она и должна думать. Ну а дабы жизнь медом не казалась, надо подбросить ей работенки. Заодно и не до Таракана будет, когда ей придется заменять Альку. А то ишь, ни стыда, ни совести у бабы — мало ей своих, субботних мужиков, так она еще и на Алькиного Утицкого нацелилась!
***
С утра пораньше Алька уже дежурила возле дома Трухановой. Из машины, как и накануне, не выходила. Около десяти утра из подъезда выползла синюшная тень Бергановой.
Алька мигом выскочила из машины и подлетела к пьянчужке:
— Здравствуйте, Ира. Вы меня узнаете?
Труханова поглядела на нее сонными глазами. Алька так и не поняла — узнала ли ее Ирина или нет, такое равнодушие было написано на ее оплывшем лице. И, пока ее не послали далеко по
— Я Альбина Щербакова, вы меня узнали? Да-да, та самая знаменитая певица. Я хочу пригласить вас на экскурсию. Вот нас уже и машина поджидает, — и красноречивым жестом указала на шикарное авто Щербаковой.
Труханова, кажется, начала просыпаться, однако в машину садиться не желала:
— Дык мне эта, в "Черственец" надо, в магазин, ага. Там эта, Талян проснется — биться будет. Он у меня буйнай, када похмело кончается. Ага. А ты кто?
— Эк тебя, подруга, переиначило. Пойдем, милая, к машинке. Там похмела полно. А Толян твой пусть пока поспит. А похмело ты ему попозже принесешь. Ты шагай, подруга, шагай. Смотри, машинка какая красивая. Она знаешь как быстро ездит? О, очень быстро! На бензине! Вот ты ездила когда-нибудь на бензине? Во, и я не ездила. А она ездит…
Забивая немногие оставшиеся мозги Трухановой, Алька подвела ее к машине. Та было уперлась перед самой машиной, видать, про Толяна своего вспомнила, да Алька была на чеку: подхватила синюшницу под локоток, другой рукой помахала активненько перед ее носом, пощелкала пальцами, и произнесла таинственное заклинание:
— Гляди, какая машинка! Шина-бика, би-бип. На бензине, ооо!
Сопротивление было сломлено, и Альке уже без труда удалось усадить Ирину в машину. Дальше все было делом техники. Когда Алька завела Труханову в шикарную Альбинину квартиру, у той на пропитом лице ни дрогнул ни один мускул, вроде, в похожих апартаментах она бывает ежедневно. Зато Люсина реакция была весьма неадекватной. Она тихо ахнула, почему-то присела, потом всплеснула руками и вскрикнула:
— Ой!
Потом еще раз присела, икнула и прошептала:
— Я же хорошо себя вела, хорошо! За что? Ведь вы же обещали поднять зарплату, а вместо этого увольняете…
Алька поняла, что синюшницу Люся приняла за новую домработницу и поспешила ее успокоить:
— Нет, Люся, тебя никто не увольняет. Это моя гостья. Только пожалуйста — веди себя хорошо и выполняй все мои распоряжения, поняла? А то действительно уволю к чертовой матери! И не смей заходить в мою комнату без вызова!
С этими словами протащила Труханову вглубь квартиры и закрыла за собой дверь. Люся вжалась в стенку и продолжила громко икать.
Дабы у пьянчужки не возникло ненужных вопросов, Алька с таинственным видом завязала ей глаза:
— Сюрприз! — и, как маленькую, за ручку, провела ее через проход. Уже в своей квартире довела ее до самых входных дверей и только на самом пороге сняла повязку. Впрочем, оглянуться Ирина так и не успела, так как Алька тут же вывела ее из квартиры на лестничную площадку и позвонила в соседнюю дверь.
— Вот, Анна Марьяновна, знакомьтесь — это первый член нашего клуба. Ирочка Берганова, узнаете? — и протянула соседке бутылку водки, явно предназначавшуюся для Ирины.
Марьяновна удивленно поглядела на опухшую с похмелья гостью, с трудом пытаясь углядеть в ней знакомые черты Бергановой. Алька завела Ирину в квартиру, а сама, кивнув на прощанье Марьяновне, исчезла, кинув во след:
— Анн Марьянн, позаботьтесь о ней, я скоро…
***
Вернуться в Зазеркалье и подъехать к дому Трухановых заняло минут двадцать, и из всего концерта Альке пришлось довольствоваться лишь финалом, когда знаменитая певица Ирина Берганова, улепетывая от пьяного мужика в одних чулочках на потеху публике, упала в объятия участкового Девятова. Но и этого ей оказалось достаточно для последующего обсуждения с потерпевшей. Спокойно вернувшись домой, то есть в Альбинин дом, она понежилась пару часов на ее шелковых простынях, после чего решила, что для первого раза Бергановой мучений достаточно, как и весьма "веселеньких" впечатлений.