Авантюристка
Шрифт:
– Быть может, Луиза заняла место отца, – предположила Ирен.
– Но почему этого не произошло раньше? – удивился Годфри.
– Потому, дорогой мой почти всегда проницательный супруг, что в этом деле вот-вот наступит кульминация. Возможно, мерзкие покровители Луизы надеялись защитить ее и ждали до последнего, пока наконец им не пришлось заклеймить ее меткой коварного сговора.
– Меткой сговора? Кульминация? – всполошилась я.
Друзья не обратили на меня внимания.
– А дядя? – Годфри нахмурился.
Ирен
– Непредвиденное препятствие, – изрекла Ирен. – Он должен был стать посредником между злоумышленниками и Луизой, которая, в свою очередь, заняла бы место отца, но… что тут говорить, вы и сами знаете, что он собой представляет. Эдуард ни за что не согласился бы оставаться на третьих ролях, а речь идет, очевидно, о совместном предприятии.
– О чем это ты? – недоумевала я.
– Надо полагать, шантаж герцогини тоже имеет к этому отношение.
– Шантаж? Ирен, это перебор, – заспорила я.
– Действительно, – поддержал меня Годфри. – Даже я сомневаюсь, стоит ли впутывать сюда герцогиню. На сей раз ты и впрямь преувеличиваешь.
– А еще принц, – сонно проговорила Ирен. – Он во всей этой истории играет ключевую роль, хоть это и не столь очевидно. Нужно выяснить как можно больше о его ухаживаниях за американской герцогиней.
Годфри подался вперед и выудил мундштук из вялых пальцев супруги. Извилистые кольца дыма мерно проплыли мимо их лиц и рассеялись в воздухе. Муж окинул Ирен взглядом, который я затруднялась истолковать.
– Я действительно полагаю, дорогая моя Ирен, что ты должна отложить свои догадки на какое-то время. Они вряд ли пойдут тебе на пользу, – шутливо предостерег Годфри. На губах его мелькнула улыбка.
Подруга широко раскрыла глаза:
– Я устала.
Я поймала на себе ее взгляд.
– И похоже, слишком запуталась в собственных размышлениях, чтобы ответить на твои умные вопросы, дорогая Нелл.
– Ну разумеется, – сказала я, поднявшись. – Солнце и табачный дым слишком уж затуманили тебе голову. Пожалуй, отдохну-ка и я немного перед обедом. Чего и вам желаю.
– Прекрасная мысль, – сказал Годфри мягким, словно французский шелк, голосом.
– Непременно учту твой совет, – промолвила Ирен.
Ее ответ показался мне весьма уклончивым, но я промолчала. Уходя, я остановилась и вновь окинула друзей взглядом. Они смотрели на меня с пристальным вниманием, словно пара леопардов, слишком ленивых, чтобы погнаться за скачущей мимо газелью.
Впрочем, я не стала ломать голову над тем, что вызвало столь странное изменение в их поведении, и скоро забылась мирным полуденным сном.
Днем в казино
Конечно, на церковь казино походило только внешне. То был скорее храм игры. (Увидев очередной элемент декора, я лишилась дара речи: потолок бара украшала фреска, на которой были изображены попыхивающие папиросами и сигаретами девицы – они были совершенно голые, но при этом почему-то стыдливо прикрывали ступни!) Многочисленные помещения (или залы, как называют их французы) изобиловали высокими окнами с пилястрами в стиле Палладио, полукруглыми нишами, колоннами, массивными картинами, изображающими реалии мирской – и даже языческой! – жизни, и огромными столами, покрытыми зеленым сукном.
Мы с Ирен и герцогиней стояли в главном зале, наблюдая за редкими посетителями, снующими из стороны в сторону.
– Сколько же бед приносят азартные игры тем, кому не хватает ума вовремя остановиться! – с возмущением произнесла герцогиня, приметив несколько сонных посетителей, уткнувшихся в зеленое сукно игральных столов. – Хотя говорят, что своим благополучием княжество и его граждане целиком обязаны двум миллионам золотых франков, которыми казино пополнило казну Гримальди [42] .
42
Правящая династия княжества Монако.
Ирен неспешно прогуливалась вдоль столов, наблюдая за происходящим: тут и там игроки бросали кости, сокрушались из-за проигрыша в карты или с трепетом наблюдали за роковыми поворотами черно-красного колеса рулетки.
Я шла за подругой по причудливому храму, в котором деньги переходили из рук в руки в форме цветных фишек, а люди полагались на одну лишь удачу. Казалось, герцогиню забавляло, с каким трепетом мы разглядываем великую игорную машину, этот вечный двигатель, работающий с точностью часового механизма в мраморном царстве денег, обласканном лучами средиземноморского солнца.
Мы остановились у рулетки. Герцогиня встала чуть поодаль, дабы не закрывать нам обзор.
– Сара – заядлый игрок, – вздохнула она. – Тратит деньги столь же безрассудно, сколь расточает свой талант на сцене. Живет она не по средствам, что не мешает ей приезжать сюда и рисковать своим состоянием. Я, конечно, рада нашим встречам, но видеть, как она доверяется колесу фортуны, – это выше моих сил. Ведь оно столь ненадежно! Впрочем… Сара есть Сара. Она поступает так, как ей заблагорассудится.