Авантюристы Просвещения: «Те, кто поправляет фортуну»
Шрифт:
В это время в Петербурге борются две партии: войны и мира. Екатерина II и братья Орловы настаивают на ведении войны до победного конца и на сохранении за Россией ее завоеваний, тем паче что Григорий Орлов, видимо, рассчитывает сам стать молдавским господарем, тогда как Панин призывает частично отказаться от новых земель ради всеобщего мира и настойчиво разъясняет Г. Орлову принцип европейского баланса сил [534] . В октябре 1771 г. Панин предлагает Государственному совету снять требование о независимости Молдавии и Валахии. Месяц спустя Екатерина II соглашается с ним. После заседания Совета от 5 декабря 1771 г. это решение становится окончательным [535] .
534
H. И. Панин к Г. Г. Орлову, 12 октября 1771 г.: «Мы теперь самым делом испытываем, что турецкая монархия есть действительным членом политической связи всей
535
Архив Государственного Совета. Т. 1. СПб, 1869. С. 116, 126.
В ту пору полковник Билиштейн, как он себя именовал, женится на юной молдавской княжне Ирине Росетти. Ему 47 лет, ей 15–16, она богата, знатна, ее предок Антон Росетти сто лет назад был господарем Молдавии. С 1769 г. члены семьи Росетти участвуют в переговорах с Россией; один из их родственников по женской линии, Маноил Же-ани Росетти, в этот момент стал господарем Валахии (май 1770 г. — октябрь 1771 г.). Поскольку в XVIII в. молдавские девушки до замужества содержались почти что под замком и нередко своего суженого впервые видели в церкви, румынская исследовательница И. Михаила предположила, что Билиштейн познакомился в Яссах с братьями Ирины, занимавшими видные должности при дворе (родители умерли, когда ей было два года), вскружил им голову своими планами, и они заключили союз. Если по проекту Билиштейна княжества обретут независимость, то он благодаря родству с одним из наиболее влиятельных семейств может претендовать на высокую должность в стране и получит богатое приданое. Мемуары Николаи подтверждают, что Билиштейн разработал свой план вместе с молдавскими родственниками.
Возможно, что распространение республиканских идей в Молдавии отчасти связано с масонством, принесенным в страну русскими офицерами. В Яссах возникла воинская ложа «Марс», которой руководил П. И. Мелиссино. В начале XIX в. члены семьи Росетти принадлежали к ордену и активно боролись за независимость страны. Но в трактате Билиштейна не заметно масонской фразеологии.
Барон возвращается в Петербург и в феврале 1772 г. представляет проект императрице, утверждая, что делает это с дозволения фельдмаршала Румянцева, который прочел его сочинение. В сопроводительном письме он просит в награду за восьмилетние труды чин действительного статского советника и должность великого канцлера Молдавии. «Мои труды понуждают меня желать этого места, чтобы пуще послужить Вашему Императорскому Величеству и Империи, а заодно провинции оной. Тот, кто теперь занимает этот пост, не в тех летах и не в том положении, чтобы послужить отчизне своей в нынешних обстоятельствах. Осмелюсь сказать, что в надеждах своих диван и дворянство давно уже предназначают меня на это место; а брак мой с девицей из первейших семей провинции делает меня для того подходящим; все от милости Вашего Императорского Величества зависит» [536] .
536
Билиштейн к Екатерине II, СПб, 9 (20) февраля 1772 г. — АВПРИ. Ф. 14. Оп. 14 В. Ед. хр. 121. Л. 15–16.
Ему кажется, что мечты сбываются, что он наконец сможет практически разрешить вопрос, поставленный им в другом мемуаре пятнадцать лет назад: «Должны ли государи сделать народы настолько полезными и счастливыми, насколько возможно?» («Les souverains doivent-ils rendre les peuples autant utiles et autant heureux, qu’il est possible?», август-октябрь 1757 г.).
Лотарингец сетует в письме к императрице на трудности избранной им карьеры. «Тогда как деяния военных у всех на слуху, политик должен умалчивать о делах своих. Система или работа, что могла бы принести ему славу и почести, зачастую более всего требует тайны, тогда как автор принужден томиться от безвестности и связанных с ней невзгод. Один подвиг решает судьбу и составляет репутацию военного, увековечивает его память. Тот, кто тщится снискать репутацию государственного мужа, всякий день нуждается в новых трудах: заслуги его вечно остаются неоцененными, а судьба неопределенной. Во всех странах мало людей, избирающих подобный род занятий. Долг политики — обеспечить им уважение и поддержку, ибо они дорого платят за них; но лишь этой наукой империи и государства руководствуются, процветают и приумножаются». Лотарингец добавляет, что совесть его чиста, ибо служил государыне во всех возможных жанрах, не боясь пролить за нее свою кровь.
Увы, Билиштейн не отдает себе отчета, что снискал в Петербурге иную славу. 5 (16) января 1772 г. Герман Лафермьер пишет графу А. Р. Воронцову: «Все знакомые собрались писать ему [поздравлять с браком. — А. С.], когда барон расстроил их планы, прибыв сюда неожиданно с мемуаром о Молдавии и Валахии, который должен представить императрице. Планы у него, как всегда, самые что ни на есть обширные и блестящие. Короче говоря, наиболее подходящее ему место — сумасшедший дом, а пребывание в армии, особенно у графа Румянцева, его вовсе лишило рассудка. По приезде, на другой день он представил нам преуморительную сцену на ужине у г-на Убриля [537] , где все безжалостно потешались над ним весь вечер, а он и не приметил» [538] .
537
Я. Я. Убри, секретарь Н. И. Панина.
538
АВ. Т. 7. С. 657–658.
Бедный Билиштейн разрывается между детьми от первого брака, оставшимися в Петербурге, и новой молдавской семьей. Жена наотрез отказывается жить в столице, и он принужден сопровождать ее на родину. Через два года он расскажет об этом в письме к Н. И. Панину:
«Супруга моя, с младенцем на руках и беременная, так привязана к своим землям, владениям, людям, что твердо пребывает в своем решении оставаться на родине и откажется последовать за мной, если я уеду. Признание это для меня не лестно, но истина дороже. Ваше Превосходительство соблаговолит отдать мне должное, ибо стоило вам в приказе два слова молвить, как привез я ее в Россию в 1772 г. Но не в моих силах было убедить ее там остаться. Не могу забыть, сколько страдал я и чего это мне стоило. Как же мне опять подвергаться таким невзгодам! Ее достоинства вызывают уважение, как могу ее покинуть! Ни религия, ни честь не дозволяют того. У меня двое детей в Петербурге, которых я очень нежно люблю. Как разлучиться с ними! Положение мое запутанное, описать его не могу, только чувствую» [539] .
539
Билиштейн к Н. И. Панину, Яссы, 1 декабря 1774 г. — АВПРИ. ВКД. Оп. 2/6. Ед. хр. 4856. Л. 43–44.
Билиштейн подает прошение о переводе и в декабре 1772 г. получает дозволение отправиться в первую армию графа Румянцева на прежних условиях («для ведения особой корреспонденции»). Новая молдавская родня, видимо разочаровавшись в бароне, не спешила отдавать Ирине Росетти ее долю отцовского наследства: мол, деньги все потратили на свадьбу, крестьяне-цыгане люди кочевые и все уехали, скот подох, столовое серебро куда-то задевалось, а белье за давностью лет истлело. По приезде из России в 1773 г. Билиштейн подал в суд, но диван отказывался вынести вердикт, несмотря на предписания фельдмаршала Румянцева, направленные в марте 1773 г. и ноябре 1774 г. В декабре 1774 г. Билиштейн пишет из Ясс Н. И. Панину, прося его о ходатайстве перед господарем Григорием Гикой, который сам решает судебные дела. Три года, с декабря 1772 г. по декабрь 1775 г., Билиштейн провел в Молдавии, живя на жалованье, которое регулярно высылал ему секретарь Н. И. Панина Денис Иванович Фонвизин [540] . У него рождаются две дочери, детей от первого брака он выписывает к себе и в 1774 г. прикупает вместе с женой земли в Молдавии.
540
[11(22) декабря 1772] — АВПРИ. ВКД. Оп. 2/6. Ед. хр. 4856. Л. 19.
Многочисленные примеры того, как в молдавских судах разоряют французов, как властитель по прихоти своей выносит и отменяет приговор, мы находим в книге будущего революционера Жана-Луи Карра «История Молдавии и Валахии с описанием нынешнего состояния обеих провинций» (1777). Покинув в 1772 г. Францию из-за неладов с полицией и собратьями по перу, он проехал Грецию, Турцию, Украину, добрался в 1775 г. до Петербурга, где его рекомендовали в качестве гувернера господарю Григорию Гике. Карра прожил год в Яссах, воспитывая сына господаря и ведя заодно французскую переписку, но, не сумев сделать карьеру, уехал недовольный, честя молдаван на все корки.
Весной 1776 г. Билиштейн пытается еще раз переломить судьбу и приезжает в Париж. Со слов русского посла во Франции князя Барятинского мы знаем, что барон в Молдавии был несчастлив в спекуляциях и недоволен господарем. Поссорившись с женой, он покинул страну с сыном и дочкой от первого брака, отправив в Петербург прошение об отставке. 9 марта 1776 г. он подает в Версале графу де Вержену, министру иностранных дел, «Мемуар о приросте, какового Франция может добиться в торговле, распространив ту, что ведется в Леванте, непосредственно на Молдавию и Валахию» [541] .
541
M'emoire sur l’accroissement que la France peut procurer `a son commerce en 'etendant celui qu’elle fait aux 'Echelles du Levant aux provinces de Moldavie et de Valachie directement — АВПРИ. Ф. 93. Оп. 6. Ед. xp. 312. Л. 108–112.
Если в предыдущем сочинении, доказывая, что России нет нужды оставлять за собой дунайские княжества, Билиштейн говорил об их бедности, то теперь он превозносит богатства Молдавии, рисуя ее как потерянный рай. Земли обильны злаками, лесом и вином (это он повторяет дважды), в горах — золотые жилы, серебряные и медные залежи, все, что душе угодно. У него есть небольшая карта Валахии, где отмечены все основные месторождения. Лотарингец использует в своем сочинении «Описание Молдавии» Дмитрия Кантемира и вслед за ним утверждает, что жители ленивы, не знают ни торговли, ни ремесел, а бояре не разрабатывают рудники, боясь, как бы турки не забрали все себе.