Авиация и космонавтика 2013 02
Шрифт:
«Авиация, – писала 'Петербургская газета', – становится каким- то безжалостным Молохом, который требует все новых и новых человеческих жизней».
Но как ни удивительно, авиаторы мирились с таким положением вещей. Считалось, что риск в авиации неизбежен, и с этим, мол, ничего не поделаешь. Еще в 1909 году петербургский журнал «Библиотека воздухоплавания» опубликовал интервью с видными французскими деятелями авиации. Им был задан один и тот же вопрос: как избежать воздушных катастроф?
«Необходимо иметь тщательно построенный аппарат», – был ответ Дика Фармана (брата известного авиаконструктора). «Мы будем иметь еще много несчастных случаев, потому что они принимают самые разные формы», – заявил Габриэль Вуазен, конструктор и пилот. А Морис Фарман, опытный и смелый авиатор, ответил так: «По моему мнению, важно одно – быть предельно осторожным».
О парашютах ни авиаторы, ни авиаконструкторы почти не вспоминали. А если и вспоминали, то лишь для того, чтобы сказать: парашют в авиации вряд ли применим.
К счастью, по числу воздушных происшествий русские авиаторы «отставали» от зарубежных. Когда в других странах в общей сложности разбились насмерть более двадцати пилотов, в России никто из авиаторов еще не погиб. И вот – авиационная катастрофа на Комендантском поле, первая жертва русской авиации – капитан Лев Мациевич.
Эта трагедия дала повод заговорить о парашютах для летчиков. В «Петербургской газете» была напечатана беседа с председателем комиссии по расследованию причин катастрофы с Мациевичем полковником В.Ф. Найденовым. На вопрос, применим ли парашют к аэропланам, этот видный специалист в области авиации заявил категорически: «Нет, парашют к аэропланам не применим».
Юзеф Древницкий имел на этот счет совсем другое мнение. Уж ему- то были хорошо известны возможности «спасительного зонта». Сотни раз доверял он парашюту свою жизнь, прыгая с аэростата. С появлением авиации, с ростом числа катастроф не мог не задумайся он и над устройством парашюта для летчиков.
По воспоминаниям его близких, Юзеф Маврикиевич не раз обсуждал возникшие у него идеи с авиатором Сергеем Уточкиным. В частности, мысль создать парашют, купол которого укладывался бы в шлем авиатора, «парашют-шляпу». Любопытно отметить, что точно такую же идею вынашивали тогда американский изобретатель Уильмер и наш Котельников. Но идея оказалась нереальной.
В дни, когда тяжелые впечатления от гибели капитана Мациевича были еще очень сильны и отчетливы, газеты обращались к Юзефу Древницкому с просьбой рассказать о его взглядах на авиационный парашют.
В беседе с корреспондентом «Петербургской газеты» он сказал, что еще до гибели Мациевича задумывался над тем, как спастись авиатору в случае смертельно опасной аварии в воздухе. «В этом случае парашют – незаменим)» – с уверенностью заявил он.
Дал Древницкий интервью и газете «Ялтинский вестник». С горечью говорил он о косности руководителей русского воздухоплавания, видевших в прыжках с парашютом лишь одни акробатические упражнения. «Они никак не могут уразуметь, – упрекал аэронавт этих недальновидных деятелей, – что даже при полном завоевании человеком воздушной стихии потребуется спасательный прибор. Таким прибором на будущих воздушных кораблях может быть и будет только парашют».
А во время полетов в Виннице летом 1912 года в газете «Винницкий голос» он опубликовал небольшую статью, в которой снова ратовал за применение в авиации «старого, но вполне испытанного спасательного прибора – парашюта».
В то время еще оставался открытым вопрос: что целесообразнее – спасать при аварии только пилота или вместе с ним всю машину? Уже упомянутый изобретатель Глеб Евгеньевич Котельников разработал авиационный ранцевый парашют. Не отвергая идею индивидуального средства спасения для летчиков, Древницкий, тем не менее, создал проект парашюта для всего самолета. Он назвал его «механическим».
К сожалению, до сих пор не найдены ни чертежи, ни описания этого изобретения. Патента на него Древницкий не взял. Поэтому трудно судить, каким был этот парашют.
Древницкому советовали ехать в Севастополь и там показать свой проект. В Севастополе действовал местный аэроклуб, а кроме того, вблизи города, на реке Каче, создавалась «школа практической авиации» с большим летным полем и аэропланами различных типов. Из Петербурга были откомандированы в качестве инструкторов военные авиаторы, имевшие уже опыт полетов.
Трагическая гибель капитана Мациевича несколько изменила отношение авиационных деятелей к парашюту как спасательному средству. Поэтому надежда Древницкого на внимательное и профессиональное рассмотрение в Севастополе его проекта имела основание В Крыму Юзефу Древницкому уже довелось летать осенью 1899 года, и эти полеты он сом считал «на редкость удачными». С тех пор утекло много воды. 24 октября 1910 года газета «Крымский вестник» сообщила, что в Севастополь прибыл из Петербурга «участник авиационного праздника, известный аэронавт-парашютист Ю.М. Древницкий».
Два дня спустя Юзеф Маврикиевич дал интервью корреспонденту этой газеты. Он говорил, что цель его приезда не только коммерческая – совершить публичные полеты, а более широкая. «Я желаю, – объявил он, – воспользоваться переводом в Севастополь школы авиаторов, чтобы получить возможность продемонстрировать и испытать на деле изобретенный мною «механический» парашют для монопланов «'Блерио», «Антуанетт» и других».
Организация авиационной школы шла полным ходом. Сообщалось, что занятия в ней начнутся 1 ноября 1910 года, что уже прибыли заведующий аэродромом полковник А.З. Макутин, инструктор поручик Е В. Руднев, смелые полеты которого Древницкий видел в Петербурге, а также механики и первые ученики-офицеры.
Древницкий тоже не терял времени зря. Его первый полет был назначен на 31 октября с Приморского бульвара. Но из-за сильного ветра полет пришлось перенести на 4 ноября. И опять непогода помешала подняться в воздух. Это было сделано лишь два дня спустя.
Открытое ветрам место на бульваре оказалось малопригодным для подготовки полета. По этой причине монгольфьер хорошо наполнить не удалось. Высоко подняться он не смог и вскоре начал опускаться над серединой бухты.
Древницкий все же решился на прыжок. Парашют раскрылся не полностью (не хватило высоты), и аэронавт на повышенной скорости упал в море. «Не было подготовлено ни катеров, ни спасательных лодок, – возмущалась газета 'Крымский листок', – и летуну пришлось принять продолжительную холодную ванну, пока на помощь к нему не подошел катер»