Авиатор: назад в СССР 10
Шрифт:
Марк и Костян схватили автоматы. Ещё выстрел, и безжизненное тело пулемётчика с грохотом упало в кузов пикапа. Первая мысль, что кто-то нам помогает из леса. Дальше думать времени не было, и я, заскочив в кузов, встал к Браунингу.
Парни уже начали стрелять, отвлекая на себя внимание УНИТовцев. Я нажал на спуск, и пулемёт резво начал работать. Как будто и не был он придуман сразу после Первой Мировой! Первая же очередь снесла четверых бойцов, находившихся на одной линии рядом с пленными. Ещё одной были свалены трое, направившихся к той самой хижине, где был Штыков.
Местные жители не стали отсиживаться и разбежались в разные стороны. УНИТовцы не понимали, куда им палить, а толстый коротышка исчез.
По машине начали стрелять. Я спрыгнул вниз и залёг рядом с Марком. В кузове меня бы уже убили.
Но дальше началось самое странное со всех сторон в УНИТовцы, как подкошенные стали падать замертво. Причём стреляли не местные жители и не мои товарищи. Марк вообще перестал жать на спуск и спрятался за колесо.
Я увидел ползущего на четвереньках к грузовику толстяка. Кажется, парень хочет уйти, бросая своих парней на растерзание.
— Ползёт, зараза! — сказал Барсов, приготовившись стрелять.
— Надо его схватить, — крикнул я Марку и подкатился под пикап.
— Да куда ты! — сказал мне вдогонку Марк.
Прокатившись под пикапом, я оказался около грузовика. Главный УНИТовец уже занёс ногу на подножку. Я схватил его за штанину и стащил на землю. Парень выхватил ствол правой рукой, но у меня вышло быстро выбить оружие. Один, второй удар и он упал на спину. Я подтащил его к себе, снял ремень и стал вязать руки.
В пылу этой драки не заметил, как прекратились выстрелы. Закончив с пленным, я аккуратно осмотрелся.
Мои парни сидели по разным сторонам и тяжело дышали. Марк ещё продолжал сурово смотреть перед собой, хотя уже все повстанцы лежали без движения. В воздухе ощущалась смесь едкого запаха и пыли.
— Все живы? — громко сказал я и услышал слабые отклики.
— Чем пахнет? — услышал я вопрос Карла. — Запах странный.
— Так пахнет война, — ответил ему Гусько.
Можно было услышать стоны ещё живых УНИТовцев, плачь женщин и детей. Но ни одного выстрела больше не было.
— Русские есть? — несколько раз кто-то крикнул из чащи леса.
Голос был без акцента. Вряд ли ЮАРовцы или УНИТовцы бы имели у себя специалистов со знанием русского. Значит, там определённо наши ребята.
— Есть. Подполковник Штыков, — услышал я голос Николаевича.
— Мы выходим, — снова крикнули из-за деревьев.
Я поднялся во весь рост и осмотрелся. Из леса и дальних хижин появились военные в кубинской форме. Экипировка хорошая, если судить по количеству карманов с запасными магазинами на их самодельной разгрузке, которую в Афгане называли «лифчиками». Каждый, судя по всему, отдал предпочтение трофейному оружию.
Штыков в это время аккуратно вышел и сел на землю рядом с входом в хижину. В руках он держал пистолет, из которого вынул пустую обойму. Я посмотрел на него и встретился с ним взглядом.
— Николаич, ты ж не видишь? Как стрелял тогда? — спросил я.
— На нервной почве прозрел, — сказал подполковник и встал, когда к нему подошёл один из бойцов.
Около нас появились весьма знакомые лица. Как будто вчера только с ними летели в Мосамедиш. Хотя, это реально было вчера.
— Доброе утро, товарищи лётчики, — поздоровался с нами тот самый бородатый парень, которого Марк донимал вопросами в вертолёте.
Я поздоровался с ним, но Барсов ещё был в некотором шоке. Если не сказать, что в полном обалдении.
— Так… это… — начал подбирать слова Марк, указывая на бородатого.
— Не обращайте внимания, — сказал я. — Он так и не понял в вертолёте, что вы не портовые работники.
— А вы, товарищ Родин, верно? — спросил наш боец.
— Он самый.
— Хорошо. Главное, что живы, а уж по шее вам в Лубанго надают, — сказал бородатый и повернулся в сторону Штыкова. — Ваши у вертолёта сказали, что у подполковника какие-то проблемы. Зрение, если я не ошибаюсь?
Я посмотрел, как солдат осматривал Николаевича. Кажется, к нему и правда вернулось зрение. Как он только смог попасть в наших охранников?
— Местный вождь его подлечил. Мы ему глаза водой промыли, а потом сюда и привели, — ответил я.
Бородатый рассказал, что его группа подошла к аварийному вертолёту в самое нужное время. УНИТовцы как раз только начали обстреливать наших парней. От них они и узнали, где нас искать.
Марк же продолжал задумчиво чесать затылок, не отпуская при этом автомат из рук.
— Чего расселись? Вставайте. Нас из-за вас от задания оторвали, — сказал проходящий мимо нас боец, сплюнув при этом на землю.
— Это ж от какого? На день меньше побухали? — возмутится Костян.
— Зато вы хорошо погуляли. Авиаторы, мать вашу! — продолжил перепалку ещё один.
— Не вы одни своей задницей рискуете в Анголе. Будем подвигами мериться? — вклинился в этот спор Гусько.
— А если и так, дядя. Чего ты тут навоевал? На базе полетал, ангольцев поучил, а потом решил ещё и бухнуть?!
Спор продолжался. Дело чуть до драки не дошло. Странная ситуация! Чуть было не погибли от рук УНИТовцев, а от наших военных сейчас можем выхватить и пулю.
— Успокоились! — крикнул я, врываясь в толпу, которая уже начала тыкать друг в друга оружием. — Чего устроили?
— Самый умный? — оскалился один из бойцов и замахнулся для удара.
Я схватил его руку, сделал подсечку и парень рухнул на землю. Тут же я придавил его коленом и заломил руку. Теперь в дело вступил бородатый.