Аврора
Шрифт:
— Идите, — недовольно скрипнула женщина и положила на стол ключ, — Двери я не запираю, так что не стучитесь.
— Хорошо, — клацнула замком девушка и, оставив ключ в замке, шмыгнула на лестницу. — Повезло, повезло, повезло, — прыгала она по ступеням, — Повезло, повезло, повезло…
Охранник на входе тоже ничему не удивился — раз уж из отделения выпустили, значит все в порядке. Заглянул только в сумку для порядка, мол, не больничное ли уносят?
— Послезавтра выписывают, — щебетала Ирэн, — Вещи отдам, и все.
Клацнули
Завернув за угол, Ирэн быстро натянула джинсы и набросила на себя летнюю куртку.
Носки. Ботиночки на невысоком каблуке.
Халат и тапки «обиженно» улеглись в сумке. Вжикнула молния замка. Темная фигурка отделилась от кирпичной стены и скользнула в больничный парк.
Петр стоял уже около ворот со шлагбаумом.
— До свидания, — кивнула девушка внимательному взгляду охранника и шмыгнула в салон машины. — Едемте, едемте, пока не хватились… — торопила она.
— Куда мы сейчас, Ирина Леонидовна? — тронулся с места оперативник, — Да, кстати, вот ваш паспорт…
— Едемте к гостинице «Европа», — попросила девушка. Убрала документ в карман и достала сотовый.
Набрала номер Антоновского. Нервничала.
Одиночных гудков прозвучало пять.
— Алло, Михаил Михайлович, — крикнула она в тишину на той стороне, — Где вы сейчас, в гостинице?
— Ироида Семеновна, здравствуйте, — прозвучал знакомый голос с легкой хрипотцой.
Девушка вздрогнула, потому что на той стороне трубки оказался вдруг утренний собеседник из кабинета Клашевского.
Гостиница «Европа» расположилась в самом центре Ойска, она была построена всего год назад и горделиво возвышала свои купола, напоминающие Капитолий, над невысокими домишками бывшего купеческого центра.
«Петра бы не подвести», — переживала Ирэн, выйдя из машины и направляясь к расцвеченному вечерними огнями холлу.
В кармане куртки у нее прилежался браунинг Зубатова.
Услышав голос на той стороне, девушка не стала ничего говорить. Разъединилась и попросила Петра отвезти ее сначала к матери.
В подъезде она вынула расшатанный шуруп из почтового ящика и выудила из ниши за ним свое немудреное имущество. Деньги и документы с жетоном, покрутив, сунула обратно, а пистолет с ножом убрала.
Воровская финка, перед тем, как улечься во внутреннем кармане, сначала моргнула отражением тусклой лампочки на лезвии, а потом дважды зацепилась за подклад.
— Вот вредный какой, — шепнула ему Ирэн, — Драки ищешь? — и уложила его наконец рукояткой вперед. С опаской потрогала за пазухой его острый кончик. — Береги хозяйку, — шепнула она ему и вспомнила слова Хитрована: «Его швырни сейчас в человека, он по-любому воткнется…» — сказал ей тогда вор. — «Вот сейчас и посмотрим», — подытожила Ирэн.
«Выгляжу как бомж», — переживала она, заходя в холл.
Сразу не пошла и, делая вид, что пытается дозвониться, сначала изучала траекторию движения охранника. Улучив момент, вошла во вращающиеся двери и мышкой скользнула с группой подвыпивших иностранцев в лифт.
Цифра три моргнула сливовой расцветкой, звякнул колокольчик, и девушка оказалась в длиннющем коридоре с дверями по обе стороны.
Дежурной за стойкой не было.
Девушка быстро прибросила четную-нечетную стороны, направление и пошла в конец коридора. Пока все было тихо.
— 310-й, — приближалась она к цели, — 308-й… 306-й…
Браунинг перекочевал из кармана в руку.
Оттянула затвор и глянула на патрон в патроннике.
Вдохнула-выдохнула и постучала в двери.
Сделала полшага назад.
Того, что произошло дальше, она уж никак не ожидала.
Двери распахнулись без щелчка, и крепкие мужские руки затащили девушку внутрь.
— Ш-ш-ш, — зажал ей рот утренний гость Клашевского, — Молчите.
В глубине комнаты она увидела Антоновского в кресле и две серые фигуры, что возились около него.
— Выписались? — с легкой ехидцей интересовался сыщик, — Трубку-то зря бросили, я бы вам объяснил, что делать. Я вас отпускаю, только не кричите. Хорошо?
Девушка согласно кивнула. И поняла — стрелять в номере нельзя, на грохот сбежится вся гостиница.
Как только руки мужчины разжались, девушка сделала шаг назад и на долговязого глянул упрямый глазок браунинга.
Тот явно не ожидал такой прыти, и в первую секунду опешил.
— Повернитесь, и без шума, — шепнула девушка, и тот машинально подчинился. Фигуры около купца были по-прежнему чем-то заняты.
«Рукояткой лучше всего бить в височную кость, — вспомнила она слова Зубатова, — По-другому вам схватку с мужчиной не выиграть».
Профиль долговязого уже почти проплыл мимо девушки, когда та, повинуясь внутреннему порыву, ударила его с размаху именно туда, куда указывал в свое время сыщик. В удар вложила все: ненависть к ситуации. К самоуверенности тех, кто полагал ее беспомощной и слабой, пытаясь навязать свою волю.
— Чвак, — тупо прозвучал удар.
— Ах-х-х-х-ыр, — выдохнул противник, сползая по стенке.
Подчиненные долговязого обернулись в недоумении и замерли на секунду от развернувшейся картинки.
Старший еще полз по стенке вниз, а худощавая девчонка с горящими глазами уверенно наставила на них пистолет.
— Руки! — властно сказала она, — Руки и отойти от кресла.
— Вы аккуратнее, девушка, — без тени испуга приподнял кисти один из мужчин. — Судя по тому, что случилось, господин Юрчевский вас сильно недооценил, но стрелять здесь по-прежнему нельзя. Шуму много будет.
Неожиданно он сделал неуловимое движение рукой, и что-то блестящее скользнуло к нему в ладонь. Того, что произошло дальше, не ожидал никто.