Авторское право
Шрифт:
– Да это как раз меня волнует меньше всего, - проворчал я.
– Практика нужна, балаболить языком могут и выпускники семинарии, но божественная сила тут не поможет, особенно если придется действовать и быстро принимать решения. Ладно, разберемся на месте.
Я закрыл глаза, давая понять, что разговор окончен.
– Мы подождем снаружи, как закончите - сразу же сообщите нам, - Тверской прошел к выходу и внезапно остановился.
– Станислав Юрьевич Покровский, - со значением произнес он.
– Доров ведь ваш племянник, так чью же фамилию он носит?
– Матери, - за меня ответил Стас.
– Ну да, - как-то странно отозвался Тверской и вышел.
– Что думаешь?
–
– А что думаешь ты о моем здоровье?
– уточнил я.
– Медицина творит чудеса, но я бы рекомендовал бы отлежаться сутки. В остальном, я так тебя нашпиговал лекарствами, что жизни уже ничего не угрожает. Руку зафиксируют, и вали куда хочешь. Обезболивающее будет действовать часов шесть, потом потребуется укол. Напульсником не свети перед военным, отымут. Они, как и твой пистолет, вне закона.
– Странно как, все хорошее всегда вне закона или ведет к ожирению, - вздохнул я.
– Забинтуй мне запястье поверх напульсника, скажем, что у меня растяжение связки, а повязка фиксирующая.
– Я против, чтобы ты носил эту штуку, Антон, - тут же ощетинился Стас.
– Непонятен механизм ее действия, толи она угнетает нервный центр, толи мозг. Не было медицинских исследований, а если и были, я о них ничего не знаю. Я же тебе рассказывал, что в сущности вышло с регенератором дупликатором. Может, напульсник тебя с ума сведет. К чему такие сложности, Антон: Все их ведомство в курсе твоего ранения, никто не откажет больному в обезболивающем, более того, я не удивлюсь, если врачи Байконура будут тебя осматривать перед полетом. Засветишься, и напульсник потеряешь.
– Ладно, - согласился я.
– Пока обойдусь.
– Мне полететь с тобой?- уточнил дядя и отложил в сторону прибор, похожий на степлер, которым скрепил края разрезов (чтобы вживить ткани пришлось делать дополнительные надрезы).
– Нет, но будь на связи. Если что-то понадобиться, я позвоню.
– Сестра, наложите повязку, руку зафиксировать.
Стас снял перчатки, выкинул их в контейнер, сдвинул маску и принялся мыть руки. Внезапно бросил через плечо:
– А начало было многообещающее, я думал, будет хуже.
– Оно и есть хуже, - внезапно сказали от окна.
Медсестра вскрикнула и поднесла ладонь ко рту. На подоконнике сидел белый кот.
– Не впечатляйся, дорогая Маша, - спокойно сказал Стас, - это не говорящее сказочное животное, это титрин. Инопланетянин. Никогда не видела?
– Неа, - по-детски пялясь на кота, сказала девушка.
– Он совсем на домашнего пупсика похож, у моей подруги почти такой же живет.
– Как ты узнал?
– отвернувшись от удивленной девушки, уточнил я. Мой дядя всегда вызывал у меня уважение, но вот так, с одного взгляда признать в пушистой зверюшке инопланетянина, верно определив его происхождение, это было выше моего понимания!
– У меня глаз наметан, Антон, - отозвался Стас, вытирая руки о белую одноразовую салфетку.
– Не операционная, а черт знает что! Коты, военные.
– Очень рад познакомиться, - отозвался титрин.
– Премного наслышан.
– Не люблю журналистов, - тут же отрезал Стас.
– Вы ведь не просто так получили разрешение постоянного проживания на Земле. Да, я просматривал списки, приглядывал за племянником.
– Пффф, - фыркнул я облегченно.
– Думал, ты просветил его рентгеновскими лучами из собственных глаз.
– Да, я такой хороший специалист, - согласился Покровский.
– Маша, прекращай удивляться, перед тобой не кот. Тритрин, это полиморфичный организм, может принимать любое обличие в рамках своего биологического вида, но именно такого размера, каков он есть. Титрин не умеет генерировать дополнительные клетки для
– Вы много о нас знаете, - с уважением удивился титрин.
– Внимательно изучили после того, как узнали о моем существовании?
– Нет, я знаю все обо всех, - Стас невесело улыбнулся.
– Врач моего класса должен понимать, как спасти жизнь своему пациенту, будь он землянин или инопланетянин.
Потеряв к инопланетянину всякий интерес, врач сел на стул и стал делать какие-то пометки в компьютере, видимо внося данные об использованных материалах и медикаментах.
– Познакомились, а теперь можно о деле, - напомнил я, принимая сидячее положение не без помощи медсестры. Мельком гляну в открытый бачок утилизации, полны окровавленных салфеток. В белом свете ламп еще не успевшая окислиться кровь выглядела режуще-яркой. Не люблю этот цвет, хотя он меня завораживает.
– Безопасники начали расследование, - сказал кот.
– Убийство поле центра регистрации сделок слишком сильно настораживает, тут не нужно быть гением, чтобы почувствовать какой-то подвох.
– Ты знал о записи в бронетранспортере?
– холодно уточнил я, но скорее это был не вопрос, а утверждение.
– Естественно, вся боевая техника ведет запись, очень странно, что ты об этом не вспомнил.
– Я был тяжело ранен, почему ты не стер ее?
– я уже знал ответ.
– Несколькими минутами ранее произошедшего ты грозился отдавить мне хвост, если я продолжу вмешиваться, - равнодушно отозвался титрин.
И, тем не менее, это была не месть. Инопланетный разум построен на совершенно других понятиях, чем человеческий. С многими инопланетянами вообще невозможно найти общий язык, кроме торгового, потому что они совершенно не понимают, чего от них ждут. Это и есть главная причина, по которой запрещено селить жителей других планет в устоявшиеся миры. Представьте себе, что у татонов принято ловить соседских ребятишек и съедать их, потому что они плодятся как головастики и потомство соседа может помешать хорошо устроиться твоему собственному? Кто гарантирует, что пришелец не поведет себя также на другой планете? Вот то-то, прилетел, оформил дела и улетел. За этим следит визовое агентство и службы безопасности космопортов. Сейчас на Земле их три, первый, самый маленький в Китае (и без того непонятно, как они умудрились впихнуть такую дуру на свою территорию, но косоглазые вечно пытается опережать мир, так что ничего удивительного); в Казахстане наш Байконур, который теперь является частью объединенной России, и в пустыне США, я слышал, подходит к концу строительство. Американцы не смогли удержаться, и отгрохали гигантский комплекс, способный посадить даже флагман, если возникнет техническая необходимость. Что ж, все это повышает престиж Земли, но с территории припортовых городов инопланетян стараются не выпускать, все сделки проходят в их пределах. Эмиграционная служба тщательно следит, чтобы инопланетяне не пробирались на Землю нелегально, и в этом заинтересованы все. То, что Титрину удалось получить официальное разрешение на работу со мной, было большой редкостью. Прежде, чем подписаться на это дело, я звонил в службу безопасность и мне подтвердили допуск инопланетянина.
– Ты засветился, Антон, и рано или поздно они узнают, что ты делал в центре регистрации сделок, не стоит надеяться на чужую оплошность, как ты делаешь обычно.
– Может, и ничего страшного?
– с надеждой спросил Стас.
– У них ведь есть корабль, Дорову конечно здорово достанется, но, возможно, удастся откупиться. Если понадобится что-то сверх, у меня есть свободные активы...
– Не знаю, - муркнул титрин, - но сбежать уже не удастся.
Змей подошел к окну, осторожно выглянул и присвистнул.