Азартный мир. Замок
Шрифт:
Быстро стало понятно, что одной из задач рабыни было «согревать мою постель», а проще говоря, спать со мной. Но подобного безобразия с ребёнком даже в мыслях своих допускать не хотел, педофилия — не по моей части.
Эрика, а именно так звали девочку, сильно беспокоилась из-за того, что я к ней не притронулся. Видимо, рабыня получила однозначные инструкции от своих хозяев и нервничала, что её накажут за неисполнение.
Беспокойство девочки в данном вопросе я заметил сразу. Мы договорились, если Эрику вдруг спросят, она ответит, что я провожу с ней ночи. Я тоже не буду этого отрицать при
Но, так или иначе, я и правда получал от рабыни удовольствие перед сном — массаж. После долгого дня тренировок, вечера за переписыванием книги, а также достаточно бурного времяпрепровождения с Амалией, массаж был чем-то божественным.
После моего переезда мои земляки стали бросать на меня ещё более злобные взгляды, чем раньше. Они были в курсе, что меня по какой-то причине перевели в центральное крыло замка и знали в каких условиях я стал жить. Но никто понятия не имел, за что я получил подобные преференции, поэтому, скорее всего, сами себе придумали какую-нибудь гадкую причину.
За прошедшее время, кроме перемен, коснувшихся лично меня, произошли перемены, затронувшие весь замок. Каждые два-три дня сюда прибывала новая группа солдат. Первым приехал большой отряд из гномов и эльфов, среди которых были и воины, и маги.
Маги сразу по прибытию занялись возведением рунного защитного барьера вокруг замка. Затем этот отряд занялся установкой по всему периметру как магических, так и обычных ловушек.
Это я узнал от Амалии, предупредившей меня «не выкинуть очередную дурость и не ходить за территорию замка, тем более ночью», ведь вероятность попасть в ловушку и погибнуть была довольно высокой.
После гномов и эльфов приезжали разные отряды, и все они просто оставались возле храма. Когда места для размещения в казармах и окружающих постройках закончились, рядом с полигоном стали возводить палаточный лагерь.
По всей окружающей территории организовали круглосуточные патрули, а для всех обитателей замка определили несколько разрешённых маршрутов, по которым можно было безопасно передвигаться, чтобы не получить по шапке от встреченного патруля и не попасть в какую-нибудь ловушку.
Причина подобного усиления охраны оказалась очень проста — наружу выплыла информация, что в замке хранится трактат архимага Оскара.
Перевозить книгу служители Церкви Света не решились, так как информация уже распространилась, а узнали об этом слишком поздно. Любой отряд, везущий трактат Оскара, мог попасть в засаду.
Было принято решение, что трактат будет перевезён только тогда, когда я его полностью переведу, и здесь будет собрана армия, способная защитить это сокровище при транспортировке.
Кроме того, в замке ждали какую-то очень высокопоставленную персону, которая изволила приехать и лично увидеть трактат, а также оценить призванных.
Ещё через неделю настал день посещения нас этим аристократом.
Глава 16
Примерно через месяц после того, как я начал работать над переводом трактата, настал день приезда высокопоставленного аристократа.
Два дня весь замок стоял на ушах. В честь приезда важной персоны был организован банкет. А так как погода стояла отличная, всё решили провести на улице в парке.
Тренировки отменили и нам выдали парадную одежду. Валерию и Мириям одели в пышные платья, а меня, Джона и Лексуса — в чёрные штаны, белые рубашки и чёрные жилеты. И штаны, и жилеты были сделаны из очень качественной кожи, украшенной серебряной вышивкой, а на рубашках воротники и манжеты были вышиты золотом. На манжетах сверкали золотые запонки с инкрустированными в них сапфирами и изумрудами.
Оружие у меня отобрали, хотя в последнее время на то, что я держал в сапогах клинки, никто внимания не обращал. Вообще, у местных ходить с оружием считалось нормой.
В обед приехал аристократ. Оказалось, что это целый герцог, Жерар Севелин. Он приходился королю двоюродным братом, а также был дядей маркиза Герфилда Седера — мужа Амалии.
Прибыл в замок Жерар Севелин под защитой целого батальона. Сколько точно было солдат в сопровождении герцога не знаю, они не приблизились к храму. Стража аристократа окружила территорию, выставив усиленные патрули на дорогах, тропинках, да и, вообще, любых более или менее удобных подходах к замку.
Не обошлось без казусов: трое солдат герцога попали в ловушки, расставленные по периметру. Двое погибли на месте, один оказался тяжело ранен. Инцидент быстро замяли, а чтобы он не повторился, Грох вместе с каким-то рыжим гномом начали взаимодействовать с солдатами, сопровождавшими аристократа.
Герцога встречала наша правящая четвёрка: Арнольд, Лир, Гюстав и Амалия. Мы наблюдали за происходящим перед замком, стоя в парке, на приличном расстоянии от центрального входа. Было короткое приветствие, после которого вся процессия направилась внутрь.
Там они пробыли около часа, после чего выдвинулись в сторону парка, в котором мы всё это время находились.
Герцог Севелин осмотрел прибывших иномирян, уделив мне особое внимание, после чего задвинул недолгую речь о том, какие надежды на нас возлагает Церковь Света, а также королевство Визалир, на территории которого мы находились. Что все искренне верят, мы покажем истинный пример доблести и защитим идеалы Церкви, а также поможем отстоять и приумножить территории альянса.
«Ага, как же. Пока тут меня глухим считали, уже наслушался о ваших делах и идеалах, а также, зачем нас призвали. Мы вам нужны просто чтобы противостоять другим таким же призванным из противоборствующих государств. Угодных иномирян — продвинуть, неугодных, или вызывающих недостаточно доверия — на поле боя в роли пушечного мяса…»
Впечатление, которое оставлял после себя герцог было сильным. Ему было чуть меньше пятидесяти лет. Манеры и поведение аристократа говорили, что он человек военный. Жерар Севелин смотрел на всех сверху вниз, но это не казалось надменностью, скорее, показывало его достоинство. Впечатление о герцоге у меня сложилось положительное — он был человеком прямолинейным, твёрдым в своих убеждения и однозначно разумным в принимаемых решениях. Севелин не выглядел заносчивым, но при этом чётко показывал свой высокий статус. Я всегда уважал таких людей.