Азербайджанские тюркские сказки

Автор неизвестен

сказал:— Отец, завтра на мое счастье закинь одну

сеть; что попадет, отнеси брату моему —ве-

зирю.

Наступило утро, рыбак взял сеть, сказал:—

Бисмаллах-иррахман-иррехим!—и пошел.

Закинул первую сеть в море, почувствовал, что сеть

тяжелая, вытащил и увидел, что попалась

золотая рыба. Сказал:— Наши праотцы говорили,

что в этом море не бывает золотой рыбы.

Посмотри, какой счастливый Искендер,

золотая рыба попала

в сеть! — Взял рыбу и, радуясь,

пришел домой. Жена эту рыбу • разрезала,

вычистила, положила на красиво убранный

поднос. Искендер вернулся из школы, спросил:—

Что ты поймал, отец?— Отец сказал:— Дитя, ты

очень счастливый человек! Я со дня своего

рождения не слышал, не видел, чтобы в этом

море водилась золотая рыба! И наши праотцы

говорили, что в этом море не бывает золотой

рыбы,

Следующий день был пятница, у Искендера

не было ученья, он взял красиво уставленный

поднос, отнес везирю. Везирь посмотрел,

увидел, что это золотая рыба, сказал: —Я

никогда со дня своего рождения ни от одного

из рыбаков этого города не слышал, чтобы

в море водилась золотая рыба.—Поели плов,

попили. Везирь наполнил тот же красивый

поднос золотом, Искендер принес его домой.

Каждый раз в четверг вечером он просил

отца: — Отец, завтра у меня ученья нет, ты

закинь сеть на мое счастье, а я отнесу улов

везирю.—И каждый раз, когда рыбак закидывал

сеть, попадала золотая рыба. И эту красиво

убранную рыбу на красивом подносе он

приносил везирю. И каждый раз, когда он

возвращался домой, везирь наполнял красиво

убранный поднос золотом и давал ему. А он,

принося, ставил его перед отцом. Рыбак построил

на это золото хороший дом и сам себе

говорил:—Слава тебе, господи, как хорошо, что

ты доставил мне этого мальчика! И родной

сын таким не бывает.

Однажды царь сидел в судилище, народ

приходил к нему со своими жалобами, какие у

кого были. Вдруг стая сизых ворон залетела

во двор, начали: —Кыр-выр! —Царь от голосов

этих сизых ворон не мог ни жалобы разбирать,

ни судить. И сколько ни старались люди,

никак не могли прогнать этих ворон. Царь

встал, закрыл судилище, пришел к себе домой.

Ночью уснул, утром встал, сказал: —Пойду

в судилище, разберу жалобы и прочее.—Но

едва только подошел к дверям судилища и от-

крыл дверь, опять те же вороны налетели,

начали: — Ка-ку-кыр-выр! — Царь опять запер дверь,

пришел домой и сказал: —Везирь, эта птица

боится

человека. В чем же тут дело?—Везирь

сказал: —Владетель мира, у ворон есть какая-

то жалоба, но кто же знает птичий язык, чтобы

мог понять их горе? —Царь сказал: —Найди

и приведи человека,, который знает птичий

язык.—Везирь сказал: —Эх, государь, где же

я его найду? —Царь сказал: —Сорок дней я

даю тебе сроку, чтобы найти,—не найдешь —

велю отсечь тебе голову!

Везирь грустный, жалкий пришел домой и

сказал:—Жена, заверни немного в скатерть

хлеба и прочего, я отправляюсь в путь на сорок

дней, но через сорок дней мне отсекут голову,—

Жена воскликнула: —Что случилось? —Везирь

рассказал, что случилось, но приказал жене,

чтобы та не говорила об этом Искендеру: —

Ничего не говори, когда же он будет

приходить, принимай его, как и всегда,—Везирь

сказал это и отправился в путь. Искендер же

опять в пятницу принес золотую рыбу на

красиво убранном подносе в дом везиря и отдал

ее. Спросил:—А где же брат мой? —Жена

сказала:—Царь отправил его в сорокадневное

путешествие.—Искендер спросил: —По какому

делу отправил? — Она сказала:—Ей-богу, не

знаю.—Словом, как он ни старался узнать,

женщина не говорила. Она приняла его, как

всегда, хорошо.

Искендер приходил каждую пятницу. Он

знал, что сегодня, когда исполнилось тридцать

девять дней, везирь придет. Опять принес он

золотую рыбу и положил на красиво убранный

поднос. Везирь уже, оказалось, прибыл; Искен-

дер отдал красиво уставленный поднос,

посмотрел и увидел, что лицо везиря бледно, как

у мертвеца. Спросил:—Брат мой, отчего ты

таким стал? —Везирь сказал: —Немного

заболел.—Принесли Искендеру чай, принесли

кушанье, но он сказал: —Нет, я не буду есть,

я должен узнать твое горе. Ты не болен, дру~

гое у тебя горе, брат от брата не должен

скрывать ничего.—Везирь увидел, что

невозможно ке сказать, и потому

сказал:—Ежедневно к судилищу царя прилетает стая сизых

ворон и шумом своим мешает царю разбирать

жалобы. Царь дал мне сорок дней сроку. За это

время я должен был найти человека, знающего

птичий язык. Я не нашел. Завтра исполнится

сорок дней, и мне отсекут голову. Поэтому

я и стал такой грустный.— Искендер сказал:—

Брат, ты здесь оставил меня, понимающего

птичий язык, а сам ходишь по городам!