Багровый Руто
Шрифт:
Лицо кузины окаменело ещё больше. Краем глаза я видел, как дёрнулся Зутти. Цитрина прищурилась.
— Ребятки, какой резон мне помогать тем, кто не намерен быть со мной до конца честным?
Гринда в поисках поддержки оглянулась на Нею, но та стояла с отсутствующим видом и, кажется, этого даже не заметила. Тогда кузина в отчаянии перевела взгляд на меня. Я кивнул. Было ясно, что лучший способ привести в благодушное состояние эту женщину — предоставить ей информацию, которой она не владеет.
— Пророчество не обо мне, — неохотно произнесла Гринда.
Наблюдая за тем, как меняются лица женщин,
Выслушав всё до конца, лиловые потребовали от меня продемонстрировать штихлис и шикшней, а потом какое-то время молчали. Наконец, Цитрина сообщила, что вовсе не намерена идти против судьбы и что если они все ждали знака, сигнала к действию — то это он. Затем поднялась с кресла, провела ладонью по гладкой деревянной панели в рамке на стене, и велела усаживаться прямо на пол, на пёстрые плетёные коврики, ворох которых выдала нам недовольная девчонка. Через минуту в комнату со стуком вошёл паренёк, сделал круглые глаза при виде нас, выслушал инструкции хозяйки и исчез, чтобы вскоре вернуться с тяжёлым подносом, полным съестного.
— Что вы происходит, госпожа? — осторожно осведомилась Гринда со своего коврика, после того как хозяйка отослала женщину-лучницу прочь со словами: «Ты знаешь, что делать; я буду позже».
— Несколько дней назад скончалась глава Лиловых Болот, — вздохнула та. — Две её дочери с тех пор никак не поделят власть. Одна отстаивает право наследования по старшинству, вторая утверждает, что мать назначила преемницей её. Свидетели есть, но они могут лгать. Часть народа на стороне первой, часть — на стороне второй. Уже дошло до открытых столкновений… Если мы намерены противостоять лазурным, нужно сначала разобраться с этой затянувшейся проблемой.
— Противостоять лазурным?.. — ошеломлённо повторила Гринда. — Но разве Болота не хранят нейтралитет?
— Хранили до поры до времени… И продолжат хранить, если победит старшая из сестёр. Очевидно, этот вопрос тоже решится на голосовании сегодня ночью.
— Разрешите пойти с вами, госпожа, — твёрдо попросил я.
Цитрина с любопытством посмотрела на меня.
— Что ж, это не лишено смысла. Идём, мальчик.
— Я тоже пойду! — вскочила на ноги кузина и тут же пошатнулась.
— Госпожа!.. — Йорф самоотверженно бросился вперёд с вытянутыми руками, но у Гринды хватило сил сохранить равновесие и даже обжечь парня сердитым взглядом.
— Нет уж, юная госпожа, — отрезала лиловая. — Если дозорные верно разглядели и вы прилетели сюда на драконе, вам просто необходимо отдохнуть. Я прекрасно знаю, как это выматывает. Марлина, чего ты там копаешься?
— Да иду уже, — огрызнулась беловолосая девчонка и спрыгнула с чердака в обнимку с целой стопкой одеял.
— Отдохните, — произнесла Цитрина, наблюдая, как она раздаёт (хотя я бы сказал: швыряет в лицо) одеяла гостям. — Будет воля хранителей — что-нибудь сегодня решим и завтра начнём действовать. Силы понадобятся.
Она окинула взглядом растерянных мальчишек, остановилась на безучастной молочной, покачала головой. Жестом велела нам с беловолосой следовать за ней и перешагнула через порог.
Глава 60.
В глазах уже пестрило от обилия лилового. Должно быть, краситель добывали из цветов тех самых местных лиан. Яркие и нежные оттенки, как я заметил, предпочитала молодёжь, а приглушённые сероватые и насыщенные тёмные — женщины постарше. Тёмно-зелёные элементы тоже присутствовали: ремешок, узор на платье, воротник или кайма. Интересно, кто их тут заставляет так патриотично одеваться и не набили ли им самим эти цвета оскомину?
Жительницы Болот стекались в просторный зал на втором ярусе башни: первый представлял из себя ряды мощных свай из серо-зелёного камня, что подтверждало мою догадку о разрушительном характере здешних ураганов. Внутри, несмотря на поздний вечер, было очень светло. Я смотрел на ярко сияющие шары, свисающие с толстых зелёных шнуров, и не мог понять, являлись ли они некой технологией, стилизованной под лианы, или настоящими растениями, наполненными магией.
Стульев в огромном зале не оказалось: все посетители несли в руках маленькие плетёные коврики, на которых и устраивались прямо на полу. В центре зала возвышалась ступенчатая платформа наподобие сцены. На ней стояла, сложив руки на груди, молодая беловолосая женщина. Она с непроницаемым выражением лица наблюдала за тем, как зал наполняется гостями, изредка отмечая кого-то из входящих лёгким кивком.
Я, даром что усаженный в самый тёмный и неприметный угол, всё же привлекал слишком много внимания — единственное рыже-коричневое пятно в этом лиловом цветнике. И единственный мужчина. Но Цитрина устроилась рядом, ловко пресекая все расспросы любопытных соплеменниц.
— Сёстры, требую отбросить лишние эмоции хотя бы на сегодняшнюю ночь! — провозгласила женщина со сцены. — Слишком важные вопросы предстоит решить.
По взглядам, жестам, едва уловимо скривлённым ртам было ясно, что требование невыполнимое. Женщины кучковались группами, мрачно перешёптывались, враждебно косились друг на друга.
— Вы сами-то на чьей стороне, госпожа Листина? — выкрикнул кто-то из толпы.
— Я… не считаю себя вправе принимать чью-либо сторону, — мне показалось, будто женщина на сцене побледнела. — Раз мои мать и тётя не способны сами уладить вопрос о наследовании и тем самым подвергают Лиловые Болота опасности, я обращаюсь к старейшинам и рядовым горожанам с просьбой определиться с выбором и проголосовать за наиболее достойного правителя. Это нужно сделать сейчас, поскольку… — она бросила многозначительный взгляд на меня. — Поскольку уже завтра Болотам понадобится лидер для решительных действий.
Все головы лица тут же повернулись ко мне. Зал наполнился тревожным бормотанием. На женщину в центре посыпались вопросы; она, однако, не стала больше отвечать, лишь качала головой.
От излишнего внимания нас с ней спасло появление в зале новой фигуры.
— Листина! — сердито вскричала беловолосая низкорослая женщина среднего возраста, уверенной походкой приближаясь к сцене. Следом за ней трусил мальчишка лет двенадцати. Народ расступался: кто-то почтительно, кто-то враждебно, почти брезгливо. — Что вы, демоны вас замани, здесь устроили? — тут её взгляд упал на меня. — Это он?