Багровый Руто
Шрифт:
— Конечно можешь, — мягко произнесла старушка рядом с главой. — Ты вообще необыкновенно способный мальчик. У тебя ещё появится возможность проявить свои таланты, но именно в этом сражении будь паинькой, сделай, как мы просим.
Морщинистая, с редкими, но пушистыми волосами, когда-то и без того белыми, а сейчас поседевшими и оттого почти прозрачными, она ласково улыбалась мне, но выцветшие фиолетовые глаза были полны льда. Я глядел на этот божий одуванчик, сжав зубы. Для неё я был раскапризничавшимся ребёнком, которого следовало похвалить, успокоить и хитростью заставить
Злость снова дала о себе знать разгорающимся пламенем внутри.
Громкий стук заставил собравшихся вздрогнуть — к толстым дверям снаружи было приделано металлическое кольцо.
Одна из женщин поднялась из-за стола и отодвинула задвижку.
Молодая девушка в форме городской стражницы прошагала через комнату, склонилась над ухом главы и о чём-то тихо доложила. Садрина выслушала, закусила губу и почему-то посмотрела на меня.
— А её брат? — спросила она вслух.
Стражница снова наклонилась и прошептала ещё что-то.
— Плохо, — подытожила наконец глава. — Мы только что потеряли официальную поддержку ещё одной семьи… Молочной Степи.
Женщины за столом ахнули.
— Сбежала?..
— Хуже. Сбросилась с высокого дерева на камни у реки, насмерть… Руто, стой!
Я не слушал несущиеся вслед слова и не верил тем, что только что услышал. Такого быть не могло. Она не могла так поступить. Только не после прошлой ночи, полной планов и улыбок.
Мосты раскачивались и скрипели под ногами. Однообразные домики-коконы, увешанные фонариками лианы, шумящие листвой ветки мелькали по сторонам. Я понятия не имел, куда бежать — но словно чуял её, эту злополучную реку, словно незримая нить безошибочно вела меня к древним развалинам. Не помнил даже, как сумел спуститься на землю…
А потом вообще мазками, штрихами осознавал происходящее и произошедшее: молчаливую толпу вокруг, белое лицо Айра, кровь на камнях… Изломанное тело в ненавистных рыже-коричневых тряпках. Неподвижное тело, которое всего несколько часов назад сжимал в своих руках.
— Иди, багровый. Тут уже ничего не сделаешь. Нечего тебе на такое глазеть.
Верно. Нечего стоять и просто глазеть. Пора уже действовать.
Громадные кроны мелькали над головой, необъятные стволы — по сторонам. Звено за звеном внутри ковались огненные цепи.
Кто виноват? Я виноват. Я наказан. Но только ли я? Кто ещё? Медная стражница, швырнувшая то злосчастное копьё? Её предательница-госпожа, отдавшая приказ? Нет, нет. Те, кому они все продались. Те, кому плевать на человеческие жизни. Та, что стоит у них во главе.
«Если приставить нож к горлу её любимчиков-внуков, она выберет их жизни и даст обещание», — сказала мне когда-то Эрмина, доказывая эффективность своего плана.
Мне не нужно было её обещаний. Мне ничего от неё не было нужно — лишь её смерть. Но только после того, как она в полной мере испытает боль потери — такую же сильную, какую причинила мне и остальным обитателям этого мира.
Дракон поднял на меня вопросительный взгляд. Судя по тому, что он не попытался сразу меня сожрать, лиловые действительно о нём позаботились.
Сомнений
Гигантские крылья развернулись, лапы толкнули землю.
Мы полетели жечь.
Глава 63. Отражение
Не думал, что снова вернусь сюда.
Академия раскинулась внизу — прямо как в том сне. Нет, я тогда не спал. Просто бредил. Или даже не бредил? Вид сверху совпадал один в один — но откуда мне раньше было знать, каков он?
По моим подсчётам, была где-то середина ночи. Чудище оказалось выносливым, зря сестрица возводила на него напраслину. С другой стороны, седок у него на этот раз был только один и не приходилось подчиняться ничьим приказам — зверь общался со мной через собственную кровь, и мои желания были его желаниями.
И от погони мы оторвались на диво легко. Лиловые всё расхваливали своих драконатов — мелких и шустрых созданий, рассчитанных на одного седока. А что в итоге? Целая стая преследовала меня от самых Болот через Запустение, но так и не смогла догнать.
И всё же дорога далась не даром. Взмахи крыльев стали медленными, натужными — я и сам чувствовал, как немеют гигантские мышцы. Мы сделали ещё круг над каменными башнями, прикидывая, загорится ли древний замок, если обдать его огнём, как медное поместье. А потом мягко и почти бесшумно приземлились на плоскую крышу одной из секций золотого крыла.
— Хороший мой, — похлопал я зверя по мощной лапе, спрыгнув. — Отдыхай. Скоро вернусь.
Огляделся. Серьёзно, так здесь относятся к безопасности? Совершенно непонятно, как это заведение до сих пор уцелело, если любой укротитель на зверюге размером с автобус может проникнуть на территорию незамеченным. Чем, спрашивается, занималась все эти годы матушка, если можно было для начала просто захватить академию?
Люк в полу был закрыт металлической крышкой. Подёргав за ручку, я убедился, что он заперт изнутри. Нетерпеливо цыкнул, ковырнул пальцами, обдирая кожу. Запустил в зазор тонкое и твёрдое лезвие экрана, поддел, дёрнул со всей дури. Дури оказалось многовато — крышка с треском вылетела, едва не дав мне по лбу. Я обалдело проследил, как она описывает дугу в воздухе и исчезает за бортиком крыши. Скрипнул зубами, когда внизу раздался оглушительный грохот, и спрыгнул в тёмный проём.
Ну и чёрт с ним. В конце концов, я сюда явился не по коридорам красться подобно вору. Я принёс огонь.
Шикшни вились за плечами, словно развевающийся чёрный плащ. Когда над моими ладонями с готовностью вспыхнуло пламя, они взбудораженно затрещали — огонь им тоже был по душе.
Полусонное лицо стражника в коридоре у лестницы было первым, что я увидел. Он растерянно перевёл взгляд с языков пламени в моих руках на шикшней за спиной, затем — на тёмно-красный балахон, который на скорую руку смастерили мне лиловые взамен вчерашней тоги, и только потом — на моё лицо. Я не прятал радостный оскал и не торопился атаковать — хотелось насладиться произведённым эффектом сполна.