Багряные зори
Шрифт:
Правда, немного поодаль толпились настоящие торгаши, и по виду совсем иные: сытые, хитрые… Под полой у них были и соль, и мыло, и даже конфеты. И вот к ним как раз и подошел Володя.
Спекулянты выкрикивали:
— Горячие пирожки с картофелем!
— Картофельники!
— Горячий борщ!
— Кулеш!
— Картофель тушеный…
Полицай грязными руками перебирает пирожки, а дородная спекулянтка в промасленной телогрейке радушно предлагает «властям» отведать чарку доброго самогона.
Во
Долго наблюдал мальчишка за дедом, пока не отважился наконец подойти к нему. Наклонился, поднял зажигалку и внимательно стал ее разглядывать.
— Чего тебе надо, сынок? — спросил старик.
Володя положил зажигалку на рядно и несмело сказал:
— Да у вас, наверное, нет…
— Если здесь нет, то я обязательно достану. Скажи, чего ты ищешь? — допытывается дед.
— Камушек мне надо, — признается Володя.
— Какой камушек? Для зажигалки?
— Нет…
Тот внимательно посмотрел на Володю:
— Понимаю… А что дашь?
— У меня в кошелке кролик.
— Сгодится, сгодится… — засуетился старик. — Приходи через час. Будет у меня камушек. А сейчас отойди, не мозоль глаза.
Володя пошел между рядами. Он с трудом сдерживал охватившие его волнение и радость. Подумать только: уже сегодня вечером он будет слушать передачу из Москвы!
А когда через час, толкаясь в толпе, подошел к деду, чья-то сильная рука больно сдавила ему плечо. Володя оглянулся. Над ним наклонился немолодой мужчина с рябым, словно высевками усыпанным, лицом. У парнишки будто что-то оборвалось внутри. «Полицай!» — сразу узнал он рябого.
— Пойдешь со мной! — приказал он.
— Куда?
— Я тебе дам камушка!
— Какого камушка? — не растерялся Володя. — Я у вас ничего не просил.
— А у деда просил?
— У деда просил. Для зажигалки камушек.
— Я тебе покажу зажигалку, выродок! — Полицай потянул парнишку к себе. — В полицию пойдем. Там расскажешь, чем ты, вишь, торгуешь и что ты здесь ищешь!
Володя съежился и неохотно пошел с рябым…
Рябой привел Володю в полицию.
Кошелку с кроликом забрал дежурный полицай.
— Доброе жаркое выйдет! — обрадовался он и бессовестно расхохотался.
— Шкуру отдать мне — шапку сошью! — бросил на ходу рябой.
Звякнули ключи, стукнул о каменный пол стальной болт. Володю грубо втолкнули в камеру. Влажный, затхлый воздух. Неприятный смрад ударил в нос. Под мокрым потолком едва светилось маленькое окошко, крепко заделанное решеткой.
Освоившись с темнотой, мальчуган различил в углу ведро, от которого по всей камере распространялось зловоние. Добрую половину помещения занимали нары, на которых лежали двое мужчин. Курили. Дым стлался вверх, плыл к окошку, убегая на свободу.
— За что тебя? — спросил один из них.
— Не знаю, — неохотно ответил Володя.
— Не хочешь говорить — твое дело. Может, и правильно делаешь.
— Здесь и стены уши имеют, — приглушенно вставил второй.
— Как это? — удивился Володя.
— Потом расскажу. Ложись отдыхай.
Володя залез на помост, свернулся калачиком у самой стены. «Мать будет волноваться», — сразу подумал он. Стараясь отвлечься от тяжелых мыслей, стал прислушиваться к разговору тех двоих.
— Я вам говорю, все решает следователь.
— Какой следователь? Здесь их двое.
— Знаю, что двое. Корчак — тот дурак, сам не знает, чего хочет. Вот Божко — голова! Умный, хитрый, кого хочешь вокруг пальца обведет.
— А вы их знаете?
— Из Ольшаницы оба. Корчак на железной дороге работал; пришли немцы — стал начальником станции, а потом перевели в полицию следователем. Божко — лесник. Жена жила в селе, хату справную имели, сад, а он по лесам носился…
«Это же тот самый Божко, что на сходке выступал», — сразу догадался Володя.
— Он перед немцами начал выслуживаться… — услышал мальчуган шепот. — Они его даже на курсы посылали. Слухи прошли, что после тех курсов его собирались сделать начальником полиции.
— Ну и что?
— Пока он на курсах учился, Сокальский не один раз немцам услужил, за что и был назначен начальником. И вот теперь Божко и Сокальский живут, как кот с собакой в одном мешке.
— Здорово ссорятся?
— Со стороны вроде бы и незаметно. На людях они: «Иван Ефимович… Михаил Кононович…» А сами так и ждут подходящего случая, как бы за горло друг друга ухватить…
— А нам-то от этого легче?
— Черта лысого! Только еще больше зверствуют.
В коридоре послышались гулкие шаги дежурного. Разговор сразу прекратился. Открылась дверь.
— Бучацкий, на допрос!
Володя спрыгнул с нар, ловко натянул замусоленную фуражку и выскочил в коридор.
— Кто меня будет допрашивать? — обратился он к полицаю.
— Сейчас узнаешь! — сказал он и влепил мальчишке такую затрещину, что у того голова закружилась.
Володя едва удержался на ногах.