Багряные зори
Шрифт:
ДОПРОС
Привели Анну Семеновну в полночь.
Юбка из мешковины, окрашенная черной бузиной, на плечи накинута выцветшая кофта, в больших мужских ботинках; ежась от холода, переступила она порог кабинета.
В комнате было тепло и уютно. И только жалобное завывание ветра в трубе напоминало о бешеной пурге.
Следователь вышел из-за стола, посмотрел с сочувствием на арестованную и грустно произнес:
— Вижу, Анна Семеновна, вы попали, как бы сказать, в тяжелые обстоятельства. Но, думаете, мне легко вас допрашивать? Садитесь, пожалуйста.
Анна Семеновна
— Поймите меня. Выбросьте из головы недобрые мысли обо мне и разговаривайте со мной, как с равным. Вы ж видите — протокола я не составляю и не собираюсь составлять. Поверьте моему слову: плохого я вам не желаю и даже готов постоять за вас… Вас я хорошо знаю и потому буду откровенным. Нам известно, с какой целью вы остались здесь, известно о вашей деятельности, связях, о ваших друзьях. Могу заранее вам сообщить, что после окончания следствия всех их ждет смертная казнь. Но у меня есть возможность вас спасти.
— Это тоже входит в ваши личные планы?
— Это входит в наши общие планы, — поправил учительницу следователь.
— Какой ценой?
— Выслушайте меня внимательно и подумайте над тем, что я буду говорить. Только, пожалуйста, не торопитесь с выводами. Но и не задерживайтесь с ответом. Ваша жизнь, ваше будущее в ваших руках. Поэтому хорошо взвесьте всё. И не советую отказываться.
— Не петляйте, как заяц, пан следователь. Что вам нужно? Божко молчал. Внимательно вглядываясь в арестованную, он с трудом подбирал слова для дальнейшей беседы, хоть и готовился к разговору и продумал его до мельчайших подробностей. В своем воображении Божко строил планы так искусно, как паук ткал свою паутину в темном углу. Любовался этой сетью, ее новыми узорами, которые сам старательно придумал.
— В трудное время мы живем, — вздохнул Божко. — Кругом разруха, голод… Нелегко было немецким солдатам освободить Украину от врагов. Есть сведения, что в самое ближайшее время с большевиками будет покончено. Дни коммунистического режима сочтены. Наши освободители на Волге уже приближаются к Каспию. После победы великий фюрер нам поможет на руинах построить разрушенное хозяйство, вернуть Украине утерянную славу — славу казацкую. И кадры для Украины мы должны готовить уже сейчас. Мы должны создать свою интеллигенцию, преданную не идеям коммунизма, а идеям национализма.
— По-видимому, пан следователь, вы хотели сказать — фашизма?
— Вот-вот! Великий фюрер и его союзник Дуче, руководствуясь именно этими идеями, привели свои народы к победе. Конечно, и у нас здесь были государственные деятели, которые посвятили свою жизнь делу освобождения Украины, отрыву ее от России. Вспомните гетмана Мазепу, пана Выговского.
— Те были предатели…
— Нет-нет! Просто наш народ не понимал, кто ему желает добра. А сейчас наступил новый период. Создались благоприятные условия, и мы должны воспользоваться этим.
— Каким образом?
— Мы должны помочь освободителям в борьбе против нашего общего врага.
— В чем заключается моя помощь?
— Отказаться от своих коммунистических взглядов и полностью перейти на нашу сторону. Отказаться не на сходках, не выступлением в печати. Отречение это должно быть тайным и произойти здесь, в этом кабинете. А для того чтобы мы были уверены в вашей помощи, вам необходимо рассказать о всех подпольщиках, назвать пароли, явки, имена связных. А потом… потом мы организуем вам побег. Будете свободной, будете работать с теми, кто еще остался на воле, конечно, под нашим руководством. Все подпольное патриотическое движение здесь, на Украине, должны возглавить мы — этого требуют интересы и будущее всей независимой Украины. Вот почему так важно направить его в нужное для всех нас русло.
— И таким образом я обязательно сохраню свою жизнь?
— Не только. После окончательной победы нам необходимо будет организовать свое суверенное правительство, новую власть как в центре, так и на местах. В зависимости от того, кто какой вклад внесет в дело освобождения, тот и займет соответствующий пост. Только от вас зависит, на какую ступень вы подыметесь.
— А если я не знаю никаких подпольщиков?
— Не может быть. Мы вас проверим. И если правда, вы с нашего разрешения создадите новые подпольные группы. Вас уважают, вам верят и за вами пойдут. Однако всей деятельностью подпольщиков руководить будем мы, через вас.
— Значит, пан следователь, ценой предательства я куплю себе жизнь. Правильно я вас поняла?
— Не надо громких слов. Верностью и преданной работой на пользу независимой Украины вы обретете достойное для вас место в новой жизни.
— Разрешите мне взвесить ваши предложения, перед тем как дать окончательный ответ? — спросила Анна Семеновна.
— Пожалуйста, пожалуйста. Только не забывайте — или с нами, или… — Божко умолк, словно споткнулся о камень.
— Что — или?
— Или в гестапо, пытки и расстрел. Третьего не может быть. Подумайте хорошенько.
Божко склонился над бумагами.
— Не отвлекайтесь, пан следователь. Я согласна.
— Согласны? Я так и знал. Откровенно признаться, такого мудрого решения, и так быстро, я не ожидал. Вы — умная женщина, — льстил Божко,
— Я согласна дать ответ на ваши предложения. Но перед этим разрешите задать вам только один вопрос,
— Слушаю.
— К какой политической партии вы принадлежите?
— Странно. Разве вам до сих пор непонятно? Моя партия — партия украинцев-самостийников [11] .
11
Украинские буржуазные националисты, выступавшие во главе буржуазного контрреволюционного движения на Украине, проходившего под флагом национального самоопределения.
— Мне кажется, вы ошибаетесь, пан Божко,
— Как так?
— Вы принадлежите совсем к другой партии,
— Интересно, к какой?
— Такие, как вы, принадлежат к партии КВВ,
— Как вас понять?
— К партии «Куда ветер веет…». А сейчас вы, герой под черной звездой, тянете украинский народ в немецкое ярмо. Разве не вы угоняете дочерей этого народа в новое рабство, на смерть и каторгу в далекую Германию? За какую свободу вы ратуете, какую правду вы отстаиваете?
Следователь пытался что-то сказать, но Анна Семеновна его не слушала. Раскрасневшаяся, она встала со стула и с ненавистью бросила в лицо Божко: