Баллада ворона

Хамм Эмма

— Нет, Лоркан. Я не связываюсь с магией крови.

— Многие боятся использовать силу, которую считают мощнее других. Магия крови спасет тебя, потому что это твоя жизнь. Дай мне руки.

Ему придется связать ее и быстро колдовать. Но Айслинг скрестила руки и покачала головой.

— Нет, Лоркан. Ты не знаешь, поможет ли это. Ты уже забрал мой язык сегодня. Еще такой поступок, и я покажу, какой сильной могу быть.

Лоркан поднял ладони и отпрянул на шаг.

— Если не хочешь дополнительную защиту, я не буду заставлять.

Это глупое решение, Айслинг.

Она покачала головой и не ответила.

Не ему решать, что было умно, а что — нет. Магия крови пугала ее, так всегда было. Она не хотела колдовать чарами, что использовали ее жизнь. Какой дурак так делал? Если чары провалятся, они заберут не только ее магию или энергию мира вокруг нее, но и то, что сохраняло ее живой.

Она не будет использовать магию крови.

Она зло фыркнула, сломала ветку в руках. Щепки впились в ладони.

— И что нам делать, по мнению дерева-виселицы? Века духов, но лучшее, что они решили посоветовать, — это магия крови?

— Не совсем.

— Говори.

Лоркан отклонился. Огонь отражался красным светом в его глазах, но она видела куда больше. Она видела общий опыт своих предков. Женщин и мужчин, которых вешали веревкой за горло, и их души были переполнены болью и не переродились. Эти души следовали за ними.

Он коснулся ладонью ее колена.

— Нам нужно убить ее, Айслинг. Убрать ее из этого мира, как давно стоило сделать Туата де Дананн.

— Они оставили ее живой по какой-то причине.

— Возможно. Может, они просто не знали, как убить ведьму. Может, они хотели увидеть, что будет, если они оставят ее тут. Мы знаем, как эти фейри любят играть. Так или иначе, но теперь нам их спасать. Спасать всех от этой ведьмы.

— Ты хочешь убить мать всех ведьм? — она покачала головой. — Это невозможно.

— Некоторые тут помнят старые дни. Мы посетим их, и они расскажут, что сделать.

— Кто? Кто знает что-нибудь о Кэрман?

— Королева банши.

Айслинг покачала головой.

— Королеву банши не найти. Мы даже не знаем, существует ли она еще в Подхолмье.

— Потому что Король-ворон или королева до этого ни разу не искали ее, — Лоркан сжал ее колено. — Сделай это со мной, Айслинг. Доверься мне в этом.

Он еще не подводил ее. Айслинг кивнула и смотрела, как он уходит на свою сторону у костра. Он лег и закрыл глаза, оставив ее с темными мыслями, что поднялись как волна.

Айслинг поежилась, холодный ветер окутал ее руки. Она могла поклясться, что в нем выли сотни вороньих королев. Они словно говорили ей развернуться.

11

Путешествие

для одного

Бран обмяк на троне, уперся локтем в край, подперев голову рукой. Слуа убирали за ним беспорядок тихо, не желая побеспокоить его, но и не желая оставлять кровь на каменном полу дольше, чем нужно было.

Он сорвался. И использовал свой народ как оружие. Когда он стал таким Неблагим? Он всегда считал себя королем, который видел слуа чем-то больше, чем меч.

Но он использовал их так же, как и его предшественники.

Шорох у локтя заставил его поднять голову. Один из слуа опустился на колени рядом с ним — он не знал, мужчина это был или женщина. Его большие глаза сияли в тусклом свете.

— Господин? — тихо спросило существо, голос был спокойным.

— Что такое?

— Спасибо, — оно благоговейно коснулось ладонью его сапог. — Мы хотели уничтожить того монстра много ночей. Все наши сны теперь переполнены его криками о пощаде, и это очень хорошо.

Он хотя бы освободил их от демона, что мучил их в кошмарах. Он кивнул слуа и тряхнул пальцами. Тот побежал к остальным, взял с пола тряпку и стал тереть с новой силой.

Тепло расцвело в его груди. Они были жалкими существами, но его. Он получил королевство с народом, боящимся всех теней. Теперь они отомстили и, возможно, смогут исцелиться. Слуа заслуживали не только страха, и никто больше им ничего не давал.

Эльва прошла в тронный зал, плащ обвивал ее плечи. В замке было холодно? Бран не помнил, когда в последний раз ощущал холод или тепло… Он нахмурился. Он должен был помнить это. Он всегда легко ощущал температуру.

Когда он потерял это?

Она заплела длинные волосы, несколько золотистых прядей выбилось. Каждая обрамляла ее милое лицо, усиливая ее красоту и делая ее неуместной.

Подхолмье было домом для забытых и уродливых. Дети, которых никто не хотел, о которых никто не помнил. Она должна быть при Благом дворе среди полей пшеницы. Какой Бран ее и помнил.

Эльва поймала его взгляд и прошла к нему.

— Твой замок разваливается.

Он приподнял бровь.

— Не помню, чтобы ты была такой прямолинейной.

— Многое изменилось с нашего детства, я уже говорила, — она нервно провела ладонью по животу, говоря об этом.

— Думаю, не так и много, — он отвел взгляд от ее слепящей красоты, выбрал смотреть на тени слуа в углах комнаты. Они ждали его слова, приказа, повода существовать. Это было слишком.

Эльва опустила взгляд на слуа на четвереньках, они были по локти в крови.

— Убивать его было необходимо?

— Да.

— Ты знаешь, что ей это не понравится. А теперь мы не знаем, как ее найти.